Этика банков. Уроки финансового кризиса. Учебное пособие - читать онлайн книгу. Автор: Петер Козловски cтр.№ 38

Страница

Вместе с тем каждый может застраховать себя от всего, заключив пари по любому поводу, если имеют место взаимно исключающиеся, но и взаимно дополняющиеся ожидания в будущем. Теоретически возможен случай, когда весь валовой национальный продукт, разделенный пополам, половиной населения оценивается как Ах, где х = 1…, n, а другой половиной населения – как не Ах, где х = 1…, n. Совокупный экономический эффект формирования стоимости в результате такого тотального пари равен нулю, так как с точки зрения экономики идет игра с нулевым выигрышем. Однако из-за необходимости осуществления затрат на пари, т. е. уплаты комиссионных и сборов, если пари заключаются на финансовых рынках, совокупный эффект, даже с учетом генерирования доходов, может быть негативным, так как наносится урон продуктивной деятельности.

Приведенный пример, разумеется, надуман, так как ни одна экономика не может заниматься исключительно пари. Однако необходимо поинтересоваться, какой объем пари может допустить экономика, соглашаясь с тем, что пари полезны для хеджирования колебаний цен. В свободной экономике нет никого, кто мог бы при этом рассчитать предельно допустимый показатель их отношения к валовому национальному продукту. Однако задачей участников финансового рынка является постановка такого вопроса. Действительно ли на рынке деривативов создается реальная стоимость для хеджирования или существует лишь одна большая контора по заключению пари? Как относиться к затратам на страхование при спекуляции деривативами? Разве нельзя ум и время использовать более продуктивно, чем в спекуляциях?

Рынок деривативов вырос буквально за несколько последних десятилетий. Количество деривативов определяет масштаб пари.

Согласно весьма приблизительным оценкам, объем деривативных контрактов в мире достиг 1600 трлн (1 600 000 млрд) дол. США ^[106].

Валовой национальный доход крупнейшей экономики мира – США в 2004 г. составил 12 969,56 млрд дол. США, Германии в 2005 г. – 2 852,33 млрд дол. США (согласно информации Всемирного банка, по методу Атласа). Если этот объем деривативов оценить только по отношению к США, это означает, что на каждый миллиард валового национального продукта США приходится пари на 123,36 млрд, а на каждый доллар США – пари на сумму 123 дол. США. Если расчетным путем допустить, что среднегодовой доход американца составляет 24 тыс. дол. США, то на него приходятся пари в объеме 2 952 000 дол. США.

Люттерман полагает, что на мировом рынке обращаются деривативы в объеме 600 трлн дол. США ^[107]. Согласно значительно заниженным оценкам Ассоциации профессиональных участников рынка международных свопов и деривативов (ISDA), совокупный объем обращающихся деривативных контрактов в 2007 г. вырос с 327,4 трлн до 454,5 трлн дол. США ^[108]. Процентные деривативы, к примеру, процентные свопы, представляют наибольший объем контрактов. Согласно данным ISDA, объем обращающихся процентных деривативов вырос в 2007 г. с 285,7 трлн до 382,3 трлн дол. США.

Если пересчитать указанный выше объем в соответствии с указанными оценками, на каждого американца дополнительно приходятся пари в объеме 838 552 дол. США. Разумеется, эти пари заключены не только в США. Но соотнести весь объем с населением Земли непросто. И тем не менее приведенные показатели экстраординарны.

Также чрезмерны и суммы затрат, связанных с пари. Понятно, что масса деривативных пари намного превышает необходимую потребность в хеджировании и используется исключительно в спекулятивных целях. Складывается впечатление, что банки заключают слишком много пари в форме опционов или структурированных продуктов. Оправданно использование единичных пари, но не сотен. Тысячекратные пари по одному и тому же событию служат не целям хеджирования, а удовлетворяют лишь запросы игроков. Такие пари аналогичны экономии на налогах. Если индивидуумы в налоговом государстве больше озабочены экономией на налогах, чем производством, то проблема заключается в том, что это целесообразно для частных интересов индивидуумов, но не для всей экономики. Затрачиваемые при этом энергию и усилия лучше было бы использовать в целях, ориентированных на производительность.

Универсальные банки являются посредниками между накоплениями и инвестициями, осуществляемыми этими кредитными институтами. В отличие от этого на рынке капитала инвесторы сами находят возможности для своих инвестиций непосредственно на рынке акционерного капитала. Банки берут на себя инвестиционный риск своих вкладчиков и решают за них, куда инвестировать их вклады. Банки создают свой внутренний рынок капитала аналогично рынку труда крупных промышленных предприятий ^[109]. Внутренняя природа рынка капитала в банках имеет то преимущество, что банки являются высокопрофессиональными инвесторами, которые зачастую лучше приспособлены к управлению инвестициями, чем спекулянты-любители на бирже. С другой стороны, перемещение внешнего рынка капитала на внутренний рынок капитала банков превращает их в очень мощные институты. Если значительные части внешнего рынка капитала перемещаются на внутренний рынок капитала банков, увеличивается возможность диалога между банками и промышленностью.

Сопоставление систем, в которых внутренний рынок капитала банков играет большую роль, чем внешний рынок капитала биржи, показывает, что в таких экономических структурах банки располагают большей возможностью контролировать промышленность и в этом качестве становятся мощнее, чем в экономических структурах с сильным рынком капитала биржи. Однако процесс диалога и дискуссии между банками и промышленностью может сказываться на высоких темпах роста в периоды дефицита капитала, что подтверждается историческими примерами немецкой и японской экономики после Второй мировой войны, которые типичным образом определялись тесными отношениями между банками и промышленностью ^[110].

Страница