— Понимаю. Дядюшка Майк мне говорил.
— Если бы рисковал только я сам, я пошел бы с тобой сражаться с этой тварью. Но может пострадать вся резервация Уолла-Уолла.
Когда малый народ впервые перестал таиться, имели место случаи насилия. И тогда иные, еще не отказавшиеся от «подполья», добровольно переселились в одну из нескольких резерваций, где могли жить в безопасности. Там живет Зи; насчет дядюшки Майка не знаю. Но знаю, что Серые Повелители не задумываясь убьют одного из своих во имя общей безопасности.
— Понимаю, — сказала я. И потом, ты же сказал мне однажды, что твои способности против вампиров бесполезны, да?
Его брови опустились еще ниже.
— Моя магия не поможет. Но у меня есть сила. Я кузнец. И тревожусь о тебе, потому что ты по-человечески хрупка.
— Поэтому я беру с собой одного из вампиров Марсилии, сказала я.
Мой сотовый зазвонил раньше, чем он успел ответить, что думает об этом. Я посмотрела на определитель номеров в надежде, что это Тони или Елизавета. Но это был Бран. Сначала я не хотела отвечать, но он ведь в Монтане. Что он может? Только наорать на меня.
— Привет, Бран, — сказала я.
— Не делай этого. Я буду у вас завтра утром.
Бран говорит, что не умеет читать мысли, но большинство вервольфов убеждены в обратном. В такие моменты я готова с ними согласиться.
Мне хотелось изобразить непонимание, но для этого нужны были слишком большие усилия. Я устала и сомневалась, что смогу нормально спать, пока Адам и Сэмюэль благополучно не вернутся домой или пока не умрет Литтлтон.
— Хорошо, — сказала я. — Рада, что ты приезжаешь. Но и ты, и дядюшка Майк говорили мне, что демоны — плохая новость для вервольфов. Что если ты сорвешься?
Мне и в голову не пришло, что Бран может не знать, кто такой дядюшка Майк. Бран знает вся и всех.
Он ничего не ответил.
— Нам некогда ждать тебя, — сказала я. — Если Сэмюэль и Адам еще живы, я должна найти их до темноты.
Он по-прежнему молчал.
— Пусть ты возражаешь — неважно, — мягко сказала я. — Ты все равно не сможешь меня остановить. Адама нет, и я самый высокий по рангу вервольф в стае, ведь Адам объявил меня своей подругой.
Забавно. А я ведь даже не вервольф. Я не ожидала, что мой мифический ранг сохранится, когда Адама не будет поблизости. Но Бран первый среди волков обязан соблюдать свои законы.
— Я не беспомощна, — заговорила я. — У меня есть сумка сверхгероя, убийцы вампиров и колдунов. И вампиры дали мне в помощь одного из своих.
Выступить против Литтлтона, вероятно, самоубийство, даже если у меня на подхвате вампир. Уоррену это не помогло. Но я не собираюсь сидеть и ждать, пока в мусорном контейнере дядюшки Майка окажется тело Адама.
— Ты доверяешь этому вампиру?
Нет. Но как ему сказать об этом? А я знала, что Брану лучше не лгать.
— Он хочет, чтобы Литтлтон умер навсегда. — В этом я была уверена: в голосе Андре я слышала гнев, жажду мести. — Он друг одной из жертв колдуна.
Я сказала «жертва колдуна», чтобы не думать: Стефан, или Адам, или Сэмюэль. «Жертва колдуна» — это нечто безымянное и безликое.
— Будь осторожна, — сказал он наконец. — Не забудь: ходячие научили вампиров бояться их, но вампиров много, а ходячая одна.
И он повесил трубку.
— Он прав, — сказал Зи. — Не лезь на рожон.
Я рассмеялась. Но мой смех был усталым и печальным.
— Ты видел мой трейлер, Зи. Я не полезу на рожон. Никто из ваших не знает, где он?
Зи покачал головой.
— Дядюшка Майк наводит справки, но ему приходится соблюдать осторожность. Если что-нибудь узнаем, мы тебе скажем.
Снова зазвонил телефон, и я, не глядя на номер, ответила:
— Мерси.
— Приходи обязательно.
Кайл говорил очень тихо, словно хотел, чтобы никто не подслушал. Но ведь он в доме вервольфа.
— Тебя все равно слышат, — ответила я. Я услышала, как Даррил что-то говорит по-китайски. Очень дурной знак: Даррил говорит по-китайски, только когда дело плохо. — Сейчас приду.
Я повернулась к Зи.
— Буду работать в мастерской сегодня и завтра. Может, и дольше, — сказал Зи. — Задаром.
Я попыталась возразить, но он поднял руку.
— Нет. Я не могу повредить Литтлтону, но помочь хоть этим могу.
Починка трейлера уже превратила следующий месяц в месячник макарон с сыром. Но благодаря Зи это по крайней мере не будет месячник японской Лапши. Я снова поцеловала его в щеку и побежала к машине.
Помня о судьбе волка, ехавшего вчера за мной, я двигалась по шоссе со скоростью ровно на пять миль выше разрешенной
[41]
. Если мне начнут выписывать штраф, это отнимет много времени.
Телефон снова зазвонил, когда я проезжала мимо патрульного дорожной службы, который остановился по другую сторону моста, у железной дороги. На этот раз номер принадлежал Тони.
— Привет, Мерси, — Сказал он. — Я получил от тебя аж шесть сообщений. Что случилось?
— Можешь раздобыть мне список всех случаев насилия за прошлый месяц, когда вызывали полицию? Нужен весь Тройной город, а не только Кенневик.
— Зачем?
Дружелюбие из его голоса исчезло.
— Потому что это насилие спровоцировано, и я смогу остановить виновника, если узнаю, где происходили инциденты.
Я смотрю ТВ. И видела, как полиция выслеживает серийных убийц. Ну, по крайней мере, в детективах. Разумно предположить, что вызванные демоном проблемы сосредоточены вокруг самого демона. Видимо, используя этот метод, Стефан и добился успеха.
Будь я серийным убийцей, я бы постаралась убивать в окрестностях полицейских участков, а не своей работы.
— У нас есть карта, — сказал Тони, когда я повернула на дорогу к дому Адама и вдавила педаль газа. Конечно, ограничение скорости на этой, дороге — тридцать пять миль, но я ни разу не видела здесь полицейского. — Почему бы тебе не заехать в участок? Я покажу тебе карту, если ты ответишь на несколько вопросов.
— Хорошо, — согласилась я. — Но сначала — несколько неотложных дел. Можем встретиться примерно через час?
— Буду на месте, — сказал он и повесил трубку.
Не успела я подняться на крыльцо, а Хани уже открыла дверь Адама.
— Они наверху, — без надобности сказала она. Даррил по-прежнему говорил что-то грубое по-китайски.