Тони можно меня дразнить, потому что в его венесуэльской половине большая часть тоже индейская.
Я серьезно покачала головой.
— В Монтане индейцы не танцуют танец дождя. Они танцуют танец «Уйми-Этот-Проклятый-Ветер-И-Снег». Если бы ты хоть раз побывал в Браунинге, штат Монтана, сам бы увидел, что это не работает.
Садясь в машину и включая двигатель, Тони рассмеялся. Дверцу он оставил открытой, чтобы выпустить жар, и поднес руку к вентилятору, ловя первые струйки холодного воздуха.
— Когда доберусь до участка, наверно, станет прохладней, — сказал он.
— Держись, — посоветовала я.
Он улыбнулся, закрыл дверцу и уехал. Только тогда я поняла, что на стоянке нет машины Хани.
Когда я вошла, Гэбриэл поднял голову.
— Тебе звонил мистер Хауптман, — сказал он. — Он просил тебя проверить сообщения на твоем сотовом.
Я отыскала телефон там, где оставила его, — на передвижном ящике с инструментами.
— Только что подобрали Уоррена. — Голос Адама звучал спокойно и четко. Так он говорит, только когда положение действительно трудное. — Везем его ко мне. Встреть нас там.
Я позвонила Адаму домой, но услышала автоответчик. Тогда я позвонила Сэмюэлю.
— Сэмюэль?
— Еду к Адаму домой, — ответил он. — Ничего не буду знать, пока не попаду туда.
Я не спрашивала, ранен ли Уоррен. Это и так сказал мне голос Адама.
— Буду через десять минут.
Хотя ничего это не даст, подумала я, нажимая кнопку отключения. Я ничем не смогу помочь.
Я велела Гэбриэлу держать оборону и закрыться в пять.
— Неприятности у вервольфов? — спросил он.
Я кивнула.
— Уоррен ранен.
— Можешь вести?
Я снова кивнула и пошла к выходу. И уже на полпути к машине подумала, что, наверно, никто не додумался позвонить Кайлу. Я колебалась. Уоррен и Кайл уже не вместе, но вряд ли по обоюдному нежеланию. Поэтому я отыскала в памяти телефона рабочий номер Кайла и связалась со сверхделовитой секретаршей.
— Простите, — ответила та. — Сейчас он занят. Я могу записать ваше имя и номер?
— Звонит Мерседес Томпсон. — Пристегиваться одной рукой нелегко, но мне удалось. — Номер…
— Мисс Томпсон. Минутку. Соединяю.
Хм. Кайл поместил мое имя в список важных персон. Слушая классическую музыку, я свернула на Кемикал-драйв и прибавила газ. Я была совершенно уверена, что зеленый «таурус», едущий за мной, принадлежит охраннику-вервольфу.
— Что случилось, Мерси? — Голос Кайла сменил шопена еще до того, как я благополучно добралась до указателя на Финли.
— Уоррен ранен. Не знаю, насколько тяжело, но Адам объявил общий сбор.
— Я в машине возле Двадцать седьмой и 395, — сказал он. — Где Уоррен?
Сзади я увидела, как перед «таурусом» появились мигающие огоньки полицейской машины, которая обычно прячется на переезде через железную дорогу, и сильней нажала на газ.
— В доме Уоррена.
— Скоро буду.
Он повесил трубку, но я успела услышать, как взревел двигатель V-12 «ягуара».
Он меня не догнал, но я еще спорила с идиотом у входа в дом, когда он резко затормозил, разбрасывая гравий.
Я достала телефон и дала охраннику прослушать сообщение Адама.
— Он меня ждет.
Идиот покачал головой.
— Мне приказано — никого, кроме стаи.
— Она из стаи, Эллиот, придурок, — сказала Хани, выходя из двери. — Адам объявил ее своей подругой, что тебе отлично известно. Впусти.
Хани схватила Эллиота за рукав и оттащила от двери.
Я взяла Кайла за руку и провела мимо придурка-охранника. Везде были вервольфы. Я знаю, что в стае Адама их около тридцати, но готова поклясться: в просторной гостиной Адама их было вдвое больше.
— Это Кайл, — сказала я Хани, ведя Кайла по лестнице.
— Привет, Кайл, — ответила Хани. — Уоррен говорил мне о вас.
Я не знала, что она из друзей Уоррена, но размазанная косметика свидетельствовала, что Хани плакала.
Она не пошла за нами по лестнице: несомненно, ей предстояло несколько неприятных минут с Эллиотом, прежде чем она сможет заняться чем-нибудь другим. Хоть он и идиот, Эллиот доминант и по рангу в стае гораздо выше Хани, чей статус зависит от ее подчиняющегося мужа. Я уже говорила, что этикет вервольфов сложился столетия назад? Ради нас Хани поистине сунула шею в петлю.
В доме Адама пять больших спален, но мне не пришлось гадать, в которой Уоррен. С верха лестницы я почуяла запах крови, а у двери стоял Даррил, второй Адама, точно нубиец, охраняющий фараона.
Он хмуро поглядел на меня. Я уверена: причина была в том, что я посвятила человека в дела стаи. Но у меня не было на него ни времени, ни терпения.
— Иди спаси Хани от идиота, который пытался не впустить меня.
Он мешкал.
— Иди.
Адама я не видела, но это по его приказу Даррил мимо нас спустился по лестнице.
Кайл первым вошел в комнату и неожиданно остановился, мешая мне смотреть. Пришлось нырнуть ему под руку. Только тогда я смогла что-то увидеть.
Плохо дело.
С кровати сняли все, кроме последней простыни, и Сэмюэль возился с истерзанным окровавленным существом, которое было Уорреном. Я не винила Кайла в его колебаниях. Если бы не запах, я бы не узнала лежащего на кровати: слишком мало в нем осталось того, что можно узнать.
Адам прислонился к стене, чтобы не мешать Сэмюэлю. Иногда, если один из стаи тяжело ранен, ему могут помочь кровь и плоть Альфы. На левой руке Адама была свежая повязка. Он посмотрел на нас, на Кайла. Потом на меня и коротко одобрительно кивнул.
Увидел Кайла и Сэмюэль и кивком подозвал его к изголовью кровати.
— Говори с ним, — сказал он. — Он выберется, если очень захочет. Только обязательно дай ему причину. — Потом сказал мне: — Не вмешивайся, если только я о чем-нибудь не попрошу.
Кайл, чьи слаксы стоят больше моего месячного заработка, не раздумывая сел на окровавленный пол у кровати и заговорил… о бейсболе. Я отключилась от него и сосредоточилась на Уоррене, словно удерживала его одной силой воли. Дышал он неглубоко и неровно.
— Сэмюэль считает, что он ранен вчера ночью, — прошептал мне Адам. — Я отправил людей на поиски Бена — он был с Уорреном — но пока никаких его следов нет.
— А Стефан? — спросила я.
Глаза Адама чуть сузились, но я смотрела прямо в. них, слишком расстроенная, чтобы тревожиться из-за проклятого доминирования или других игр.