Ар-Деко. Своя игра - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Круз, Мария Круз cтр.№ 48

— Ну да, свои все унесли, — явно сбившись с основной темы, пробормотал Падди. — Куда они, мать их, дальше их денут? Ладно, я тебя слышал. Гусь?

— Джонни, расскажи, — передал тот эстафету приятелю.

— Мы слышали сирены, загнали машину в подворотню. Когда решили, что можно валить дальше, сдали задом в проезд, а эти, — Джонни показал пальцем на меня, — мать их, были уже там. И мясорубку начали они, мы даже ответить не успели толком. Машину разнесли в клочья, я сдернул ногами.

— Ты, — Падди переключился на меня.

— Уходили задними аллеями, сирену выключили, тут прямо перед нами задом выскакивает тачка, в окнах стволы в нашу сторону.

— Почему у них двое в расходе, а у вас только раненый?

— Потому что мы стреляем лучше. А раненого бронежилет спас, они ему двумя в грудь и одной в плечо попали.

— Чего это лучше?! — аж подскочили на местах Гусь с Джонни. — Это с какого хрена?

— Потому что мы с ним, — я показал на Рауля, — служили долго во Французском легионе, а он, — я кивнул в сторону Иана, — прошел Великую войну и воевал под Верденом. А вы где служили и кто вас учил?

— Во-от! — протянул Падди, воздев палец правой руки в потолок. — Стрелять крыс на помойке — многому не научишься. А учат драться на войне, засранцы! Так, а ты знаешь, что товар брали для меня? — вдруг уставился для меня.

— Теперь знаю. Вчера начал догадываться. А так никто ничего не слышал. Ты же все тихо сделать хотел, так? — чуть придавил я сам.

— Не твое дело, — буркнул он, но развивать тему не стал. Тут я угадал: раз не дал знать никому, что дело под его крышей делается, то в проблеме сам виноват. — Почему на гребаных чинков вышли с бумагами?

— Не знаю, это Сингер договаривался. Думали, что китайцам китайские бумаги лучше всего подойдут. Он у вас, кстати?

— У нас, в другой комнате, — ответил Галлахер. — Хотел вас отдельно послушать. А так он вас всех сразу сдал.

— И правильно сделал, — кивнул я, ничуть не расстроившись. — Если бы не сдал, то твои ребята нас бы и завалили, а мы и понятия не имели о том, что что-то неправильно.

— Может, и так, — не стал он возражать. — Где гребаные бумаги сейчас?

— В банке, — соврал я так, как мы согласовали. — До понедельника не достать. Но если решим что-то конкретно, то привезем без проблем, нам такой товар на руках точно не нужен, мы проблем не ищем. Где доля Сингера — не знаю, не скажу.

— Уже нашли, съездили с ним. Теперь всем молчать, мне подумать надо.

В комнате повисла тишина, Падди задумался, уставившись в окно. Один из котов, черно-белый в «носках», подошел ко мне, потерся об ногу, я почесал ему щеку, в результате чего он навалился мне башкой на руку изо всех сил, пытаясь сделать процесс чесания максимально эффективным, затем подставил другую щеку и громко заурчал. Странно вообще видеть кошек в подобных обстоятельствах. Хотя они сами те еще бандиты, если присмотреться.

— Значит так, — объявил Галлахер, — я говорю, что решил, но если я в чем неправ, то самое время сказать об этом. Гребаный «биф» между ребятами Гуся и людьми Сингера считаем недоразумением. Никто друг про друга не знал, никто ничего не планировал, встретились случайно. Одни вырядились в легавых, другие от легавых прятались.

Пауза.

— Падди? — заговори Гусь. — Это не так.

— Что не так?

— Они засаду устроили.

— Это как? — Галлахер уставился на него исподлобья. — Ждали, когда вы им дорогу перекроете, чтобы напасть?

— Не знаю как, но это была засада, Падди…

— Заткнись! — Падди поднял руку, и Гусь Шихан немедленно замолчал. — Вот когда будешь знать как, мать твою, тогда и вернемся к этому. Продолжаю, — он обвел всех тяжелым взглядом. — Я платил Гусю четыре с десяти за товар. За остальное я рассчитался, но это товар Гусь потерял. Но саму работу сделал. Поэтому дальше так: я плачу двадцать пунктов Гусю и двадцать этим, — он показал на меня пальцем. — Это… — он быстро прикинул в уме, — по двенадцать грандов «куидами» каждому. Но вы, — он снова показал на меня, — завалили двух ребят Гуся, поэтому отдадите по тридцать сотен «куидов» за них. То есть, Гусь, я отдаю тебе восемнадцать грандов, а им шесть. Все. Все слышали? И кто что не понял, мать его?

Непонявших не было. Да и по тону Падди Галлахера ощущалось, что лучше быть как раз сейчас понятливым.

— Тогда все, — Галлахер подвел итог. — Дело было моим, я его заказал, поэтому решил так. Будет лучше для всех, если вы потом не станете пересматривать условия без меня. Удержать я вас от этого не могу, но мать вашу, если я узнаю, что кто-то решил разбираться дальше, то я сочту это гребаным неуважением к себе. Как будто кто-то подошел ко мне и сказал: «Падди, ты сам дешевое дерьмо и слова твои дерьма не стоят. А мнение свое засунь себе в задницу и выпей касторки, ни на что другое оно не годится». Именно так, мать его, я буду расценивать любой взаимный «биф» после этого разговора, — он громко хлопнул ладонью по столу. — Гусь, Джонни, вы поняли?

Те оба кивнули. Джонни явно отнесся к решению проще, а вот Гусь бы напряжен. Так что его все равно следует учитывать на будущее как возможную опасность.

— Ты… Пол, верно?

Я кивнул.

— Ты тоже понял? И твои ребята поняли?

Мы все вперегонки закивали, чувствуя облегчение. Как камень с души свалился, осталось только надеяться на то, что Галлахер в последнюю минуту не передумает.

— Полли, раз уж ты влез, то проследишь за сделкой, — Падди повернулся к О’Харе. — Вам срок до трех дня понедельника. Я знаю вас всех уже, знаю, где искать. Привозите товар Полли, он отдаст вам «куиды» как договорились. Гусь, с тобой рассчитаюсь сам. И впредь, если один из вас идет навстречу другому, — он посмотрел на нас поочередно, — то пусть один сваливает на правый тротуар, а второй на левый.

Я представил себе схему, понял, что не сработает, все равно кто-то должен убежать, а кто-то остаться, если мы не по осевой друг навстречу другу топаем, но решил не рисковать здоровьем и мысли держать при себе.

С тихой улицы через приоткрытое окно донесся шум автомобильных двигателей. Никто внимания на них не обратил, но вдруг совсем рядом скрипнули тормоза, а затем загрохотали выстрелы. Все три окна в гостиной сразу превратились в водопад стеклянных осколков. Сидевший на подоконнике спиной к окну Лиам дернулся и свалился лицом вперед, по светлому пиджаку быстро расплывались капли крови. Еще один из людей Галлахера, упитанный, с круглым лицом и лысеющей головой, свалился рядом с простреленной головой и огромной кровавой дырой вместо правого глаза.

Взвизгнули и бросились врассыпную кошки, люди в комнате повалились на пол, разлетелись на столе бутылки, в воздухе повис запах виски. Пули бились в стены, выбивая штукатурную пыль, сыпались стекла шкафов, вдребезги разлетелась хрустальная тяжелая люстра.