– Думаю, что дальше проехать мы не сможем, сэр, – заметил шофер.
Найлз поднял руку и похлопал его по спине.
– Ладно, пошли посмотрим, что происходит, и спросим, можно ли нам подняться наверх на перевал.
Когда Элис вышла из машины, она с удивлением увидела множество дружелюбных улыбающихся лиц, которые приветствовали их. Это было совсем не похоже на закрытые сообщества цыган, путешествующие по западному миру, – эти люди были открытыми и очень доверчивыми.
Члены 82-й дивизии вместе с Найлзом, Элис, Уиллом Менденхоллом и Денизой Гиллиам посмотрели на жонглеров и торговцев, а затем их глаза расширились при виде маленького бурого медвежонка с поводком на шее, которого вел цыганский ребенок – к большой радости остальных детей. Медвежонок был в золотой рубашке и черном жилете и шел на двух лапах.
Дениза не смогла сдержать улыбку при виде открывшего рот Менденхолла. Даже инженеры из 82-й дивизии выглядели теперь как дети, впервые попавшие в цирк. Один старший сержант потянул второго за рукав и показал на двух девочек-подростков, которые танцевали и крутились под звук рожка и били в бубны. Мужчины были поражены увиденным, а Элис в восторге захлопала в ладоши и засмеялась. Найлз наблюдал за ней – директору отдела 56–56 было приятно видеть, что она снова улыбается. Со смерти сенатора прошло много времени, и она заслужила стать свидетелем этого последнего чрезвычайного происшествия.
– Что ты думаешь, Элис? – спросил Комптон, отворачиваясь и изучая шумную толпу счастливых цыган, должно быть, съехавшихся со всех городов и деревень Чехии и из российских степей. Как сказала Гамильтон, эти люди были настоящими.
Элис улыбнулась, огляделась, а затем посмотрела на пик горы. Она пыталась представить себе храм и разглядеть главный секрет племени Иедды.
– Это Сбор, на котором должны что-то объявить. Или, возможно, отпраздновать чье-то возвращение, – сказала она, подмигнув Комптону.
– Ты хочешь сказать, что все это может быть в честь пропавшей девушки – агента «Моссад»?
– Да, именно так, и если подумать, то между ее присутствием здесь и исчезновением капитана Эверетта… ну, здесь может быть связь.
Найлз выглядел встревоженным, глядя на пустые ремни инженеров 82-й дивизии. Его беспокоило то, чего на этих ремнях не было – у них не было никакого оружия.
– Ну, надо выразить почтение? – сказал он вместо того, чтобы озвучить свои переживания об безоружности своих людей. Он решил позволить Элис порадоваться еще чуть-чуть.
– Конечно, вперед! – согласилась миссис Гамильтон.
И секунду спустя Элис и Группа «Событие» шагнули на три тысячи лет назад в историю.
* * *
Солнце спряталось за горы, создав иллюзию вечера, который остудил шумную толпу цыган перед входом в небольшой домик. Чарли Элленшоу наблюдал за происходящим через щели в старом амбаре. Он моргнул, увидев в толпе знакомое лицо человека, который был на голову выше остальных. Чарльз снял очки в роговой оправе и потер глаза, а затем снова надел их и опять посмотрел наружу. На его губах медленно появилась улыбка.
Эверетт искал в амбаре слабые места на тот случай, если ему надоест играть в послушного пленника. Он выяснил, что на то, чтобы выбраться наружу, ему требуется ровно столько же времени, сколько нужно, чтобы поднять ногу и выбить одну из древних досок, которые и так дышали на ладан. Из них состояли три стены амбара. Четвертая – задняя – сторона упиралась в гору, которая и служила стеной, что, должно быть, было абсолютно непрактично в сезон дождей. Карл посмотрел вверх и увидел сеновал, доходивший до сломанной крыши, через которую он увидел обрывистую скалу, поднимавшуюся ввысь над амбаром.
– Будь я проклят, они добрались до деревни! – сказал Эллешоу, повернувшись к своему товарищу.
– Директор? – спросил Карл, выходя из небольшого и ветхого загона для скота. – Ну, значит, там еще Уилл и парочка военных.
Эверетт подошел к стене, стряхивая остатки сена и еще бог знает чего с голубой джинсовой рубашки. Он подошел к самой большой щели, посмотрел наружу и увидел Уилла, стоящего в большой толпе цыган. Он улыбнулся, увидев Элис и Найлза в окружении инженеров из 82-й дивизии.
– Пошли, выйдем с южной стороны, там меньше людей и стена выглядит так, что вот-вот сама развалится, – предложил капитан.
Он повернулся к ветхой стене и начал поднимать правую ногу, но в следующий момент замер и медленно опустил ногу и руки, расставленные в стороны для баланса перед ударом. Он желтых глаз, уставившихся на него, кровь у Карла застыла в жилах. Элленшоу же медленно повернулся к нему, улыбаясь тому, что увидел друзей.
– Скорее бы рассказать Элис о том, что мы видели, она просто… о, черт! – воскликнул Чарли, увидев, что остановило удар Эверетта. Волк стоял у дальнего конца стены и смотрел на них. Причем для профессора главным словом здесь было «стоял».
– Не шевелись, док, – сказал Карл, не сводя глаз со зверя, который уставился на него своими жуткими желтыми глазами. Его уши были подняты, а размер животного, которое стояло на двух ногах, заставил капитана почувствовать себя маленьким ребенком рядом с немецким доком.
Не успел Карл моргнуть, как зверь прыгнул и исчез из вида. Эверетт быстро сделал шаг назад, услышав, что волк находится на крыше. Из-за огромного веса животного, стоявшего на старой деревянной крыше, на запертых в амбаре людей посыпались листья, пыль, сосновые иголки и другой мусор, скопившийся там за долгие годы. Они следили, как гигантский зверь ходил по крыше и под ним тряслась и прогибалась каждая ветхая доска.
– Это тот, который побольше, да? – спросил Чарли, отклоняясь еще дальше к стене, через которую он только что увидел друзей. – Которого Марко и Аня звали Станусом… Кажется, он не очень-то дружелюбен.
Карл ничего не сказал, но он был согласен с Элленшоу. Зверь, который пришел к ним на помощь раньше, казался ему довольно угрюмым. И этот зверь был недоволен, когда увидел их с Чарли рядом с Аней и Миклой. А теперь он решил нанести пленникам визит. Капитан поморщился, услышав, как гвозди, вколоченные лет сто или больше назад, выскакивали из своих гнезд. Не успели пленники пошевелиться, как волк запрыгнул в амбар и приземлился среди теней и лучей света, пробивавшихся через многочисленные щели. Черный гигант поднялся во весь рост, выпрямившись после прыжка с тридцатипятифутовой высоты. Оба американца услышали рычание, доносившееся глубоко из пасти животного. Эверетт перевел взгляд со злой морды голиа на длинные и хорошо развитые пальцы, которые Станус сворачивал и разворачивал, перемещая вес с одной ноги на другую, чтобы поддержать баланс, к которому он привык с рождения.
– Это самое удивительное, что я когда-либо… – заговорил Чарльз.
– Док, сейчас не время для монолога в стиле Карла Сагана
[23], – оборвал его капитан.