Что нельзя купить за деньги. Моральные ограничения свободного рынка - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Сэндел cтр.№ 37

Как именно происходит такое вытеснение? Как рыночная оценка ухудшает, размывает или вытесняет нерыночные нормы? В соответствии со стандартными экономическими представлениями превращение блага в товар не изменяет его свойства. Рыночный товарообмен лишь способствует повышению экономической эффективности без изменения самих товаров. Именно поэтому экономисты, как правило, поддерживают применение финансовых стимулов, имеющее целью вызвать желаемую ответную реакцию. Спекуляция билетами на выступления популярных артистов, спортивные мероприятия и даже папскую мессу; торговля квотами на загрязнение окружающей среды, прием беженцев и деторождение; замена подарков наличными деньгами – все это примеры использования рыночных механизмов для сокращения разрывов между спросом и предложением на всевозможные товары, включая человеческие органы. Рыночный товарообмен направлен на взаимовыгодное удовлетворение потребностей обеих сторон сделки без ущемления интересов третьих лиц – но лишь при условии, что рыночные отношения и отношения, которые они порождают, не приводят к снижению ценности товаров, являющихся предметом рыночной сделки.

Однако выполнение последнего условия вызывает сомнения. Мы уже рассмотрели целый ряд примеров, на основании которых можно сделать вывод, что такие сомнения являются обоснованными. Когда коммерция проникает в те сферы жизни, которые традиционно регулируются нерыночными нормами, заявления о том, что рынок не затрагивает и не ухудшает свойства своих товаров, выглядят менее правдоподобно. Все большее количество исследований подтверждает то, что и без того подсказывает здравый смысл: финансовые стимулы и другие рыночные механизмы могут иметь неприятные последствия из-за вытеснения нерыночных норм. В некоторых случаях финансовое стимулирование, заставляющее потребителей вести себя определенным образом, приводит к тому, что последние получают не больше, а даже меньше, чем раньше.

На протяжении многих лет Швейцария пыталась найти место для хранения радиоактивных ядерных отходов. Хотя эта страна сильно зависит от ядерной энергетики, мало кому нравится идея жить рядом с ядерной свалкой. Одно из потенциальных мест для организации такого хранилища расположено неподалеку от небольшой горной деревушки Вольфеншиссен (население 2100 чел.) в Центральной Швейцарии. В 1993 году, незадолго до проведения референдума по данному вопросу, экономисты провели опрос среди жителей деревушки. Их интересовало, будут ли жители голосовать за создание хранилища радиоактивных отходов в их общине, если швейцарский парламент примет такое решение. Вопреки распространенному мнению о том, что соседство с подобным объектом является нежелательным, незначительное большинство (51 процент) жителей дали положительный ответ. Видимо, чувство гражданского долга в этом случае перевесило озабоченность по поводу сопутствующих рисков. Тогда экономисты добавили к своему вопросу финансовый «подсластитель»: если парламент, приняв решение о строительстве хранилища ядерных отходов в вашей общине, предложит каждому жителю компенсировать связанные с этим неудобства ежегодной денежной выплатой, как бы вы тогда отнеслись к этому? ^[169]

Результат: уровень поддержки не увеличился, а даже сократился. Добавление финансового стимула привело к уменьшению количества положительных ответов в два раза, с 51 до 25 процентов. Предложение денег фактически снизило готовность людей принять на своей территории ядерные отходы. Более того, не помогло даже повышение ставки. Когда экономисты увеличили сумму предлагаемой денежной компенсации, результат не изменился. Жители твердо стояли на своем, даже когда им предлагались ежегодные денежные выплаты в размере 8700 долл. на человека, что намного превышало их средний месячный доход. Похожая, хотя и менее драматичная реакция на денежные предложения была отмечена и в других местах, жители которых сопротивлялись идее создания хранилища радиоактивных отходов на их территории ^[170].

Так что же происходит в этой швейцарской деревне? Почему большее число ее жителей готовы принять ядерные отходы бесплатно, нежели за плату?

Стандартный экономический подход предусматривает, что предложение денег должно увеличивать, а не уменьшать количество сторонников. Но Бруно Фрай и Феликс Оберхольцер-Ги, экономисты, проводившие данное исследование, отмечают, что ценовой эффект в некоторых случаях идет вразрез с моральными соображениями, в том числе с представлениями об общем благе. Для многих сельских жителей готовность принять ядерные отходы явилась отражением общественного духа – гражданской ответственности за то, что страна в целом зависит от ядерной энергии и, соответственно, ядерные отходы нужно где-то хранить. Если установлено, что место проживания этих людей лучше других подходит для организации такого хранилища, они готовы были принять на себя бремя ответственности. На фоне этого предложение денег выглядело как взятка, направленная на покупку их голосов. И действительно, 83 процента тех, кто отверг денежное предложение, объяснили свое несогласие тем, что они не хотят быть подкупленными ^[171].

Можно было предполагать, что добавление финансовых стимулов просто подкрепило бы уже существующие патриотические настроения и тем самым усилило поддержку планов создания хранилища ядерных отходов. В конце концов, разве два действующих в одном направлении стимула – финансовый и гражданский – не являются в сумме более мощными, чем один? Не обязательно. Было бы ошибкой считать, что эти стимулы являются аддитивными. Напротив, для граждан Швейцарии перспектива получения персональных компенсаций превратила гражданский вопрос в сугубо денежный. Вторжение рынка в эту сферу привело к вытеснению норм, обусловленных чувством гражданского долга.

«Там, где преобладает гражданский дух, – заключили авторы исследования, – использование финансовых стимулов для того, чтобы заручиться поддержкой строительства социально важного объекта со стороны местного населения, для которого соседство с данным объектом представляет определенные неудобства, обходится значительно дороже, чем можно было бы предположить, опираясь на стандартные экономические представления, поскольку в этом случае финансовые стимулы, как правило, приводят к замещению мотивации, вызванной чувством гражданского долга» ^[172].