Чернильная кровь - читать онлайн книгу. Автор: Корнелия Функе cтр.№ 28

— Огненные эльфы, — сказали руки Резы, когда он сел рядом с ней. — Если они на тебя сядут, сгоняй их, а то обожгут.

Огненные эльфы. Мо вспомнил, что читал о них. В той самой книге. Похоже, на всем свете была теперь только одна книга.

— Почему их трое? — спросил он. — Один за Мегги, один за мальчика…

— Куницы, кажется, тоже нет, — сказали ее руки.

Мо чуть не рассмеялся. Бедняга Сажерук! Несчастье, видно, прилипло к нему прочно. Но Мо не чувствовал к нему сострадания. Сейчас, по крайней мере. Без Сажерука не было бы этих букв на листке бумаги, и у него была бы дочь.

— Как ты думаешь, Мегги там хоть нравится? — спросил он, кладя голову на колени Резе. — Тебе ведь там понравилось, правда? По крайней мере, ты ей без конца об этом рассказывала.

— Прости меня, — сказали ее руки. — Прости.

Но он удержал ее пальцы.

— О чем ты? — тихо сказал он. — Ведь это я принес проклятую книгу в дом, разве ты забыла?

Они сидели молча. Смотрели на бедных потерянных эльфов и молчали. В конце концов крошечные существа все же вылетели через окно наружу, в чужую ночь. Когда их крохотные красные тельца исчезли в темноте, как гаснущие искры, Мо спросил себя, не бредет ли и Мегги сейчас через такую же густую тьму. Эта мысль преследовала его в путаных снах.

— У людей есть сердца, — сказал он, — и они всегда могут прислушаться к их зову и сделать то, что полагается. Но у меня нет сердца, и потому приходится постоянно быть начеку.

Фрэнк Баум. Великий чародей страны Оз [6]

С того дня, как исчезла Мегги, в доме Элинор снова поселилась тишина, но теперь у нее был другой вкус, чем в ту пору, когда только книги жили здесь вместе с хозяйкой. Тишина, заполнившая теперь комнаты и коридоры, отдавала грустью. Реза все плакала, а Мортимер молчал, как будто бумага и чернила поглотили не только его дочь, но и все слова на свете. Он проводил много времени у себя в мастерской, мало ел, почти не спал, и на третий день к Элинор прибежал встревоженный Дариус рассказать, что Мо складывает в дорожную сумку свои инструменты.

Когда Элинор вошла в мастерскую, запыхавшись, потому что Дариус слишком нетерпеливо тащил ее за собой, Мортимер как раз небрежно бросал в чемодан золотые клейма, за которые обычно брался так осторожно, будто они были стеклянные.

— Что ты, черт побери, делаешь? — резко спросила Элинор.

— Как ты думаешь? — ответил он, разбирая свой переплетный станок. — Я решил сменить профессию. Я не прикоснусь больше ни к одной книге, будь они все прокляты. Пусть другие слушают их истории и делают им новые платья. Я их больше знать не желаю.

Элинор попыталась призвать на помощь Резу, но та только покачала головой.

— Что ж, неудивительно, что от них обоих теперь толку мало, — констатировала Элинор, сидя за завтраком вдвоем с Дариусом. — Как Мегги могла так с ними поступить? Чего она добивалась — разбить сердце своим родителям? Или доказать раз и навсегда, что книги — вещь опасная?

Дариус промолчал — его обычный ответ в эти печальные дни.

— О господи, все молчат, как воды в рот набрали! — набросилась на него Элинор. — Надо же что-то делать, чтобы вернуть эту дуреху! Хоть что-нибудь! Не может быть, чтоб это было так уж сложно. У нас ведь в доме целых два Волшебных Языка!

Дариус с ужасом уставился на нее и подавился чаем. Он так давно не пользовался своим даром, что дар этот, наверное, казался ему страшным сном, о котором совсем не хочется вспоминать.

— Ладно, ладно, читать тебя никто не просит, — ворчливо успокоила его Элинор.

О господи, это взгляд разбуженной совы! Ей хотелось взять Дариуса за плечи и потрясти.

— Читать может Мортимер. Но что читать? Подумай, Дариус! Если мы хотим вернуть Мегги, надо читать что-то о Чернильном мире или, наоборот, о нашем? Я что-то совсем запуталась. Может быть, надо написать что-нибудь вроде: «Жила-была ворчливая, нелюдимая женщина средних лет по имени Элинор, которая любила только свои книги. Так было до тех пор, пока у нее не поселилась племянница с мужем и дочерью. Элинор это очень понравилось, но однажды дочь отправилась в очень-очень глупое путешествие. Тогда Элинор поклялась, что отдаст все свои книги до единой, лишь бы девочка вернулась. Она стала складывать их в большие ящики, и, когда клала последнюю, Мегги вдруг появилась…» О господи, да не гляди же на меня с таким сочувствием! — рявкнула она на Дариуса. — Я хоть пытаюсь что-то придумать! И потом, ты сам говорил: Мортимер настоящий мастер, ему дай всего несколько фраз…

Дариус поправил очки.

— Да, всего несколько фраз, — сказал он своим мягким, неуверенным голосом. — Но это должны быть фразы, в которых отражается целый мир, Элинор. Они должны быть сплетены так плотно, чтобы голос не проваливался сквозь них.

— Вот еще! — недовольно фыркнула Элинор, хотя отлично знала, что он прав.

Мортимер как-то пытался почти теми же словами объяснить ей эту загадку: почему не всякая история оживает. Но сейчас ей вовсе не хотелось это слышать. «Провалиться бы тебе, Элинор! — думала она. — Трижды провалиться за все те вечера, что ты просидела с этой глупышкой, расписывая ей, как чудесно было бы жить в другом мире, с феями, кобольдами и стеклянными человечками. Сколько их было, этих вечеров, и как часто ты смеялась над Мортимером, когда он просовывал голову в дверь и спрашивал, нельзя ли для разнообразия побеседовать о чем-нибудь другом, кроме Непроходимой Чащи и синекожих фей».

«Зато Мегги хотя бы знает об этом мире все, что ей может пригодиться, — думала Элинор, утирая слезы с ресниц. — Она знает, что нужно опасаться Змееглава и его латников и что нельзя заходить слишком далеко в Непроходимую Чащу, потому что там тебя могут сожрать, разорвать на части или растоптать. Она знает, что, когда мимо проезжает кто-то из знати, нужно поклониться и что ей пока можно не покрывать волосы, потому что она всего лишь девочка… Черт, ну вот опять слезы!» Элинор утирала их рукавом блузки, когда в дверь позвонили.

Она еще много лет спустя ругала себя за эту глупость — открыть, даже не посмотрев в глазок. Конечно, она была уверена, что это Реза или Мортимер. Ну да. Идиотка Элинор. Какая же идиотка! Она поняла свою ошибку, только когда перед ней уже стоял в проеме открытой двери незнакомый человек.

Он был небольшого роста, чуть полноват, с бледной кожей и такими же бесцветными светлыми волосами. Глаза за стеклами очков смотрели слегка удивленно, с невинным детским выражением. Незнакомец открыл было рот, когда Элинор высунулась в дверь, но она не дала ему слова сказать.

— Как вы сюда попали? — рявкнула она на него. — Это частное владение. Вы что, не видели знак внизу на дороге?