Жизнеутверждающая книга о том, как делать только то, что хочется, и богатеть - читать онлайн книгу. Автор: Дэнни МакАскилл cтр.№ 27

Я отлично помню, как это случилось. Я сделал 360-градусный прыжок с четырехметровой высоты несколько раз. В последний раз я почувствовал, как в моей спине что-то хрустнуло. Пока я восстанавливался от повреждений ключицы, разрыв становился все хуже; этому способствовала общая потеря мною сил. В то время все мышцы в нижней части моей спины ослабли; мой диск ничем не поддерживался. Теперь он вовсе был, можно сказать, вскрыт, и с каждым резким движением кислотная жидкость вытекала из него прямо на нерв. Я испытывал дикую боль. Мы решили, что для разрешения этой проблемы нужно провести операцию.

DISC – очень престижное заведение, у них лечились очень многие спортсмены мирового уровня и легенды Голливуда. В этой клинике лежали такие большие звезды Red Bull, как Иэн Уолш (серфер), Майк Дэй (BMX) и олимпийский финалист по бегу на 100 метров с препятствиями Лоло Джоунс. На стенах остались благодарственные надписи от Сильвестра Сталлоне, Дженнифер Лоуренс и Черепашек Ниндзя. Да. Оперировал меня нейролог Роберт Брэй. Моим личным тренером на период восстановления был назначен доктор И. Д. «Док» Крейс.

Док был интереснейшим человеком. Раньше он занимался преимущественно лечением травмированных американских футболистов, в основном студентов Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Позже меня познакомили с моим физиотерапевтом Джо Хорриганом, работавшим в Gold’s Gym в районе Венис в Лос-Анджелесе. Оттуда вышел, кроме прочих, Арнольд Шварценеггер, однако звездная болезнь обошла доктора Хорригана стороной. Как только я назвал свою фамилию, он оторвался от своей тетради с горящим взглядом.

«МакАскилл, из Шотландии? – сказал он. – Вы связаны с легендой Ангусом МакАскиллом?»

Когда я подтвердил, что он был моим предком, доктор Хорриган пришел в восторг. Он осыпал меня вопросами. Бог знает, как он вообще узнал об Ангусе, но он с упоением слушал истории о музее моего отца и чумовой биографии моего предка. Вскоре я лег под нож в DISC. Тогда здесь был своего рода сезон, я это понял по тому, что, очнувшись и еще не до конца отойдя от наркоза, я увидел пару человек в реабилитационном помещении, среди которых был мотокроссер-фристайлер Робби Мэддисон (может быть, у DISC есть какое-то соглашение с Red Bull).

Я никогда прежде не виделся с Робби, но я был его фанатом. Он является современной версией Ивена Книвела, трюки он выдает просто невероятные. В одном фильме он пролетел на своем мотоцикле через Коринфский канал, что в Греции, на расстояние 84 метра – прыжок длиной с футбольное поле. Спустя несколько секунд сомнений, стоит ли мне подойти к нему, я все же решился, хоть и будучи под морфием.

«Хэй, Робби, как дела?»

Робби неясно взглянул на меня. Я как-то распознал сквозь туман анестетика то, что он узнал меня (или он просто притворился, что узнал). Мы разговорились – ну, настолько, насколько можно разговориться под порядочной дозой обезболивающего, – и он сказал, что видел пару моих фильмов в Сети. Мы болтали о его планах и о наших травмах; мы также обсудили некоторые идеи для фильмов. Это был хороший способ отвлечься от операции. Я почти забыл, что у меня задница просвечивала через халат.

Как только швы убрали, Док потащил меня реабилитироваться. Ох как это было тяжело. Я никогда не ходил в качалку, да и со времен школы я толком не занимался своими мышцами. Доку было все равно, и почти каждое утро я растягивал свое тело на полу так и этак. Под покровительством нескольких специалистов из DISC мой реабилитационный период шел поистине экстремальными темпами – честно говоря, более экстремально, чем все, что со мной проходило до этого. Я просыпался в шесть утра и шел заниматься гимнастикой, походившей на пытку, делать кардиоупражнения и выполнять различные силовые упражнения на протяжении трех часов. Молотилово.

План был двойным. Я набирал форму, чтобы снова вернуться к райдингу, но к тому же благодаря специальным тренировкам я становился более мощным и гибким, чем когда-либо. Процесс обещал быть долгим. Эксперты рассчитали, что для того, чтобы я снова смог гонять на байке, он должен был занять 11 месяцев. К счастью, у меня имелся свой план, призванный отвлечь меня от тягот, – идея, которая позже крепко захватила меня.

Для начала я решил набросать себе своеобразный график, максимально обширный. Точной даты восстановления не было, так что я дал своему сознанию довольно широкую свободу, чтобы оно могло сколько угодно работать и придумывать трюки и сэтапы (со слонами, рампами, канатами – и без). Я планировал видео своей мечты и часами фантазировал о том, что смогу сделать на своем байке и где, занося свои идеи в блокнот сразу же, как только они появлялись.

К тому времени, когда с DISC было покончено, я просто горел. Я был намерен двигаться дальше. Идея задумать новый проект оказалась удачной. Это было идеальное развлечение на время без байка, которое иначе рисковало превратиться в сущую пытку. Так что мне было чем заняться во время реабилитации. Я даже не ныл ни разу.

Видео Imaginate не имело границ вообще. Видео Inspired Bicycles было об уличной езде; Way Back Home и Industrial Revolutions были сняты в эпичных локациях, но мне уже надоело ждать шотландского солнца. Оно редко появлялось, так что перенести съемки в студию, где я мог делать что мне вздумается, в любое время, казалось логичным решением. Мой холст был пустым, я просто набросал список всех трюков, которые хотел заснять. Я решил не ограничиваться ничем…

– Сделать петлю!

– Проехаться по радуге;

– Прыжок на трамплине;

– Повозка, запряженная овцами;

– Туннельный дрифт (со сменой костюма в процессе).

Единственную сложность составлял поиск достаточно просторного места, чтобы уместить все объекты и рампы, которые мне понадобятся для создания крутой трассы с препятствиями в пределах замкнутого пространства. Кто-то предложил разместиться в ангаре неподалеку от Олимпийского парка в восточной части Лондона, но я чувствовал, что для меня будет лучше как в психологическом, так и в физическом смысле, если мы останемся в Глазго. Я все еще лечил спину, да и в голове у меня был беспорядок. На райдинг я тоже еще не полностью переключился. Все лето я не был на байке, со времен Industrial Revolutions я ничего толком не снимал. Когда мое тело было в порядке, мой рассудок тоже был в порядке; я знал, что смогу выдержать ряд падений, и от этого знания мой райдинг становился только лучше. Я был тогда достаточно уверенным в себе, и амбиции, лежавшие в основе моих идей, были высокими. Во время создания Imaginate у меня был совсем другой настрой. Я придумывал трюки, но не знал, готов ли я к ним физически.