Невидимый враг - читать онлайн книгу. Автор: Поль де Ивуа cтр.№ 71

В эту минуту корабль резко остановился и замер.

— Что это? — спросили пассажиры, Джеймс подошел к люку.

— Место найдено, — проговорил он. — Не хотите ли взглянуть, как работают мои молодцы?

Все подошли к окнам. Морское дно все было залито светом судовых фонарей. Подводный кабель, шедший из Сиднея в Батавию, извивался, как огромная змея. Неподалеку виднелся стеклянный ящик, около него суетились матросы в скафандрах. Это было какое-то странное, сказочное зрелище.

Пользуясь тем, что никто не обращал на нее внимания, Джоан отозвала в сторону Маудлин.

— Можно мне задать тебе один вопрос?

— Конечно. Разве нужно об этом спрашивать?

— Нужно, дитя мое. Ты так недавно со мной, что мне не хотелось бы делать тебе неприятно.

— От вас мне все приятно, мама.

— Ты говоришь искренне, я вижу это по твоим глазам. Так скажи мне: ты не невеста Джеймса?

Яркая краска залила щеки девушки.

— Нет, мама, — прошептала она.

— Однако, я вижу, что ты относишься к нему не совсем равнодушно. Ты выдаешь себя каждую минуту.

— Это правда, мама. Да и может ли быть иначе?

— Я и не думаю упрекать тебя. Но иногда ты грустишь, задумываешься… Почему?

Девушка обвила шею матери руками и тихо прошептала:

— У меня нет от тебя тайн, мама, а он все от меня что-то скрывает. Я знаю, я чувствую, что я для него все, что он меня любит больше жизни, а между тем он всегда говорит так, будто, когда он закончит свое дело, нам придется расстаться. А я не хочу этого, мама, не хочу! — прибавила она уже сквозь слезы.

Долго еще шептались обе женщины и не заметили даже, как все работы кончились, и Джеймс объявил, что теперь можно плыть прямо к Золотому острову. На чем решили они? Бог весть. Можно думать, однако, что Маудлин заключила тайный союз с матерью. С этого времени леди Джоан стала расспрашивать матросов, с которыми ей только приходилось встречаться. Она интересовалась, где они познакомились с корсаром, как поступили к нему на службу и кем его считают. И каждый раз она слышала какой-нибудь восторженный рассказ, все эти люди были обязаны своему командиру или жизнью, или честью. Всякий из них был живым свидетелем храбрости и великодушия корсара, все они принадлежали ему душой и телом, но никто не знал, кто он. Они на него смотрели, как на своего спасителя, и со скромностью, свойственной простым людям, не пытались проникнуть в тайну своего начальника. Казалось, эти люди находили, что этот человек сделал так много добра, что имел право хранить свою тайну.

Это соображение приходило в голову и леди Джоан, но она упорно продолжала свои расспросы. Впрочем, ею руководило не простое любопытство. Она была матерью и хотела знать, что мешает счастью ее дочери.

Дни проходили. Оба подводные судна шли теперь вместе, проносясь с головокружительной быстротой по узким проливам Океании. Они миновали Яву, Тимор, Новую Гвинею, обогнули мыс Йорк, прошли через Торресов пролив, где погибло столько судов, пересекли во всю длину коралловое море, пронеслись между островами Лоялти и Новыми Гебридами, употребили целый день, чтобы пройти по извилистым проливам архипелагов Тонги и Вити, и вошли, наконец, в Полинезию, эту страну, где острова рассыпаны, как пыль, по меткому выражению чилийского историка Педро да Бальма.

Наконец, поднявшись на поверхность, они очутились возле острова Атиу, крупнейшего из островов архипелага Кука. Джеймс собрал всех на верхней палубе и указал на острую вершину, поднимавшую вдали.

— Золотой остров, друзья мои, — сказал он. — Через час мы будем дома.

Пассажиры с любопытством смотрели на этот остров, затерянный в океане, среди необозримой Тихоокеанской равнины, островок, куда их таинственный хозяин приглашал военные суда Великобритании. По мере того как они приближались к берегу, все яснее и яснее вырисовывались подробности. Остров представлял собой нагромождение утесов в форме полумесяца, в вогнутости которого свободно могли поместиться все флоты мира. Только вход в эту гавань был не совсем удобен. Вдоль берега шел ряд рифов, а с океаном они соединялись узкими проходами между скалами.

— Центральный гранитный конус вулканического происхождения, а наружные рифы — постройка кораллов. Они окружают остров настоящим атоллом, — объяснил Джеймс.

Суда вошли в центральный проход, шириной метров в двести и глубиной метров в пятнадцать. Справа и слева волны, шумя и пенясь, разбивались о камни. Среди белой пены ровный и гладкий, как зеркало, канал походил на почерневшую дорогу, пролегающую по снежному полю. На всем его протяжении не было ни одного рифа, ширина его всюду была одинакова. Это явление довольно частое, кораллы нередко возводят свои постройки с та — кой правильностью, как лучшие инженеры. Суда вошли в пролив.

— Прошу всех сойти вниз, господа. Корабль сейчас опять погрузится в воду.

— Зачем? — удивился журналист.

— Вход в мое жилище расположен под землей, — просто отвечал Джеймс.

— Под землей?

— Да, Золотой остров такой же потухший вулкан, как и Тенерифский пик. Когда-то в его пещерах кипела лава. Но однажды морская вода хлынула в образовавшуюся трещину. Завязалась страшная борьба между двумя стихиями, но в результате вода победила, и на месте кратера, где когда-то сверкала расплавленная лава, образовалось внутреннее озеро. Здесь природа устроила для меня убежище и заложила золотые жилы, которые указал мне бедный рудокоп. Здесь она приготовила неисчерпаемые сокровища, которые дали мне возможность начать борьбу во имя справедливости и истины. Но спускайтесь, господа, — спокойно прибавил он.

Через минуту все уже были в салоне и стояли перед люками, корабль медленно опускался, пока не достиг темневшего отверстия, сквозь которое смутно виднелся подземным проход. Послышался звонкий удар колокола.

— Я извещаю так о моем прибытии, — проговорил Джеймс. — Сейчас нам осветят дорогу.

Действительно, не успел он договорить, как зеленоватый сумрак сменился ослепительный светом. Электрические лампы, висевшие под сводом этого подземного туннеля, загорелись разом, и корабль смело двинулся вперед.

— Но ваш Золотой остров — это какой-то дворец «Тысячи и одной ночи», — вскричал Арман.

— Да, — проговорил Джеймс, нахмурясь, — тысячи и одной ночи страданий, горя, труда… Тысячи и одной ночи ради правосудия!..

В его словах каждый почувствовав скрытую драму. Все умолкли. Вдруг проход сразу расширился, корабль замедлил движение и всплыл на поверхность, где и остановился.

— Можно выходить, господа, — проговорил Джеймс.

Пассажиры с понятным любопытством кинулись по лестнице и поспешно поднялись на палубу. При виде зрелища, которое им представилось, у всех вырвался невольный крик восторга.

Корабль стоял посреди громадной пещеры, залитой светом электрических ламп. По стенам тянулись ярко-желтые полосы, как будто слои золота чередовались с темными слоями гранита.