Дневники полярного капитана - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Скотт cтр.№ 123

Ночные дежурства, однако, никого не тяготили. Каждому приходилось дежурить через тринадцать дней, и так как он должен был не спать всю ночь, то и пользовался этим обстоятельством, чтобы выполнить все те дела, на которые у него не хватало времени в обыкновенные дни: стирал свое белье, штопал чулки, писал и т. д.

Кроме общей программы, многие из членов экспедиции выработали для себя отдельную программу, которой они строго придерживались. Один из них, например, непременно каждый день раскладывал пасьянс, в то время как другие отдыхали, потом просматривал бумаги и письма в своей шкатулке, делал записи в своем дневнике и затем, убрав шкатулку на место, погружался в чтение какого-нибудь исторического сочинения.

Починка платья, а в особенности починка чулок, составляла также одно из обычных занятий обитателей хижины; заплаты ставились из самого разнообразного материала: из толстой парусины, фланели и тонкой кожи – словом, все, что было под рукой, употреблялось для этой цели. Поэтому неудивительно, что к концу зимы одежда путешественников приобрела весьма курьезный, пестрый вид, вследствие массы всевозможных заплат, красовавшихся на ней.

Само собой разумеется, что жизнь путешественников, в течение долгой полярной зимы, протекала очень однообразно. Единственное разнообразие вносили снежные ураганы, когда все работы снаружи хижины становились не только трудными, но даже опасными, и ночное дежурство было наполнено испытаниями, часто довольно тяжелыми. В такую погоду сходить в конюшню, принести запас угля для печи или прочесть показания метеорологических приборов значило совершить экспедицию, сопряженную с немалыми трудностями и опас-ностями.

Большинство ложилось спать довольно рано, и лишь некоторые, в том числе профессор Дэвид, сидели долго, поэтому в 11 часов обыкновенно устраивался чай. Приготовление чая в этот час скоро стало постоянной обязанностью профессора, который заваривал его для себя и для своих бодрствующих товарищей, но к часу ночи уже вся хижина погружалась в глубокий сон, за исключением ночного дежурного, который больше всего заботился о том, чтобы печка хорошо топилась и температура держалась на 4° выше нуля. Более высокой температуры трудно было достигнуть, да и то приходилось бросать в печку куски тюленьего жира, для того чтобы пламя разгоралось сильнее. Если с жиром случайно попадали куски тюленьего меха, то в хижине распространялся довольно-таки неприятный запах, но крепко спящие усталые люди не всегда даже замечали его.

Последние часы ночного дежурства обыкновенно были самыми тяжелыми. Все жаловались, что к 5 часам утра они с трудом держали глаза открытыми. Минуты казались вечностью, и когда, наконец, стрелка часов приближалась к половине восьмого, то из груди дежурного вырывался вздох облегчения. Он будил Робертса и, наскоро выпив чашку приготовленного им горячего напитка, заваливался на свою койку и большей частью уже не принимал участия в общем завтраке и не слышал того, что делалось и говорилось в хижине.

Несмотря на старания дежурного, температура к утру в хижине нередко опускалась ниже нуля. Поэтому лишь очень немногие решались переодеваться, утренний же туалет большинства членов экспедиции заключался лишь в том, что они надевали сапоги и делали различные телодвижения, чтобы размять свои мускулы. Ровно в 9 часов подавался завтрак, и каждый получал миску овсяной каши с горячим молоком, только в известные дни к этому прибавлялся компот из сушеных фруктов. В час снова пили чай, обед же съедался стоя, так как в это время дня многие бывали заняты научными исследованиями и поэтому никогда не собирались вместе; зато ужин, в половине седьмого вечера, затягивался надолго. Все собирались к столу и после ужина пили чай, курили и проводили время в дружеской беседе и в обсуждении планов разных экспедиций.

Несмотря на все однообразие жизни, никто не жаловался на скуку, все были заняты, и долгая полярная ночь прошла незаметно. «Страшный призрак, так называемая «полярная скука», ни разу не появлялся среди нас», – говорит Шеклтон. До наступления полярной ночи Шеклтон и его товарищи устраивали на дворе игры в мяч и другие развлечения, а когда от этого пришлось отказаться, то в хижине играли в карты и домино. Кроме того, большая часть зимних месяцев была посвящена изданию книги «Южная заря». Это была первая книга, написанная, напечатанная и проиллюстрированная в южнополярной пустыне! Устройство типографии доставило много развлечений членам экспедиции. Добровольные наборщики сначала делали много ошибок, и приходилось немало возиться с исправлением их, но потом дело пошло гладко. Художник Марстон иллюстрировал книгу, а другой член экспедиции, Дэй, сделал переплет из тоненьких дощечек, взятых от ящиков из-под провизии.

Больше всего хлопот и неприятностей доставляли жителям хижины снежные ураганы. Сила ветра была порой такова, что даже ящики весом в 35 килограммов поднимались с места. Маленький домик весь сотрясался от порывов ветра, казалось, готового унести его.

Буря всегда доставляла много работы обитателям хижины. Как только ветер стихал, тотчас же приходилось исправлять повреждения, сделанные им, и разыскивать вещи, унесенные и разбросанные вихрем, что отнимало много времени и было очень утомительно. Но буря иногда давала возможность ученым делать интересные находки. Однажды в выброшенной бурей со дна моря ледяной глыбе, когда она растаяла, Мюррей нашел губку и в ней живых микроскопических животных, известных под именем коловраток. Это было чрезвычайно важное открытие. Все были очень заинтересованы наблюдениями Мюррея над способностью этих микроскопических созданий выносить крайне низкие температуры. Мюррей объявил, что он их «убьет», и подверг коловраток действию различных низких температур, рассчитывая их заморозить. Но некоторые из этих микроскопических созданий не умирали даже при температуре 103 °К ниже нуля. Товарищи Мюррея много смеялись над ним и поддразнивали ученого, который никак не может победить коловраток.

С наступлением зимы число птиц в окрестностях хижины заметно уменьшилось. Пингвины уже вывели детенышей и покинули гнезда. Шеклтон сделал наблюдения, что в период линьки пингвины не потребляли пищи, питались, так сказать, только собственным жиром и глотали снег. Тюленей, которые водились во множестве в этих местах, тоже становилось меньше, и путешественники усиленно охотились за ними, чтобы пополнить свои зимние запасы. Около этого же времени появились на небе первые признаки полярного сияния, и затем уже каждую ночь, когда не светила луна и не было облачно, полярное сияние обливало своим волшебным светом ледяную пустыню и вулкан Эребус. Как только кто-нибудь, вышедший из хижины, издавал возглас: «Сияние!», то немедленно все бросались вон. Несмотря на то что это явление можно было наблюдать каждый день, интерес к нему нисколько не уменьшался среди членов экспедиции.

Наконец солнце последний раз озолотило вершину горы и ледяные скалы и скрылось. Началась долгая полярная ночь! «Словами нельзя передать той замечательной игры красок, которую мы наблюдали перед тем, как солнце распростилось с нами, – говорит Шеклтон. – Облака отливали всеми цветами радуги, и вся местность была освещена каким-то сказочным сиянием, описать которое я не берусь. Мы смотрели, как очарованные, на эту чудную картину последнего солнечного заката, после которого должна была наступить длинная полярная ночь».