Предшественница - читать онлайн книгу. Автор: Дж. П. Делейни cтр.№ 23

Вода выключается. Когда проходит несколько минут, а он все не возвращается, я сажусь. Из душа доносится шуршание.

Идя на звук, обхожу перегородку. Эдвард в белом полотенце на бедрах сидит на корточках и вытирает каменные стены тряпкой.

– В этом районе вода жесткая, Джейн, – не поднимая взгляда, говорит он. – Если не следить, то на камне образуется известковый налет. Его уже видно. Правда, вытирай всякий раз после того, как примешь душ.

– Эдвард… – говорю я.

– Что?

– Тебе не кажется, что это уже… не знаю, одержимость?

– Нет, – говорит он. – Это называется противоположность лени. – Он задумывается. – Возможно, щепетильность.

– Ты не считаешь, что жизнь слишком коротка, чтобы каждый раз вытирать душевую?

– А может быть, – рассудительно говорит он, – жизнь слишком коротка, чтобы проживать ее не так идеально, как можно. – Он встает. – Ты ведь еще не производила оценку?

– Оценку?

– Через «Домоправителя». Он, кажется, сейчас поставлен на месячный интервал. Я тебе перенастрою на завтра. – Он делает паузу. – Я уверен, Джейн, что у тебя все получается. Но с цифрами тебе будет проще стать лучше.

Утром я просыпаюсь радостной и чуть задеревеневшей. Эдвард уже ушел. Я спускаюсь выпить кофе перед душем и вижу на экране ноутбука сообщение от «Домоправителя»:

Джейн, оцените, пожалуйста, следующие утверждения по шкале от 1 до 5, где 1 – это «полностью согласна», а 5 – «категорически не согласна».

1. Я порой совершаю ошибки

2. Меня легко разочаровать

3. Я тревожусь по незначительным поводам

Вопросов еще с десяток. Я оставляю их на потом, делаю кофе и несу наверх. Захожу в душевую в ожидании роскошного каскада тепла. Ничего не происходит.

Повожу из стороны в сторону рукой с браслетом, но все равно ничего. Электричества нет? Я пытаюсь вспомнить, есть ли в чулане щиток. Но нет, дело не в этом: внизу ведь электричество есть, иначе «Домоправитель» бы не работал.

Тут я понимаю, в чем, должно быть, дело.

– Черт подери, Эдвард, – говорю я вслух. – Я же душ хотела принять.

Разумеется, когда я смотрю в «Домоправителя» повнимательнее, то вижу слова: Некоторые функции дома отключены до завершения оценки.

Ну, хотя бы кофе дал выпить. Я сажусь отвечать на вопросы.

Тогда: Эмма

Секс хорош.

Хорош, но не великолепен.

У меня такое чувство, что Эдвард сдерживается, старается быть джентльменом. Но как раз джентльмен мне в постели совершенно не нужен. Мне нужен эгоистичный альфа-самец, которым он явно может быть.

Тем не менее говорить тут есть о чем.

Потом я сижу в халате на каменном столе, а Эдвард готовит нам на воке. Перед этим он надел фартук – какой-то очень женственный поступок для столь мужественного мужчины. Но вот все подготовлено, и он принимается за дело: сосредоточенность и точность, пламя и энергия, подкидывает содержимое вока в воздух и ловит, как какой-то большой, разваливающийся блин. Через несколько минут еда готова. Я умираю с голоду.

У тебя всегда были такие отношения? спрашиваю я за столом.

Какие – такие?

Как ты говорил. Необремененные. Полусмежные.

Да, уже с давних пор. Понимаешь, я ничего не имею против традиционных отношений. Просто мой образ жизни не позволяет их заводить. Поэтому я принял сознательное решение приспособиться к непродолжительным. Я обнаружил, что, когда это сделаешь, отношения бывают даже лучше: насыщеннее, спринт, а не марафон. Зная, что ты с человеком ненадолго, начинаешь больше его ценить.

И как долго они обычно длятся?

До тех пор, пока один из нас не решает их прекратить, говорит он без улыбки. Все это возможно лишь в том случае, если обе стороны хотят одного и того же. И не думай, что под необремененными отношениями я подразумеваю отношения без обязательств и старания. Это просто другой вид обязательств, другой вид старания. Некоторые из самых совершенных моих отношений длились не больше недели, некоторые годами. Продолжительность не имеет значения. Только качество.

Расскажи о тех, которые длились годами, говорю я.

Я никогда не рассказываю о своих бывших возлюбленных, твердо говорит он. И о тебе никому рассказывать не буду. Ладно, теперь моя очередь. Как у тебя расставлены специи?

Специи?

Да. Я не смог найти кумин, и теперь этот вопрос не дает мне покоя. Они явно расставлены не в алфавитном порядке и не по сроку годности. Может, по вкусовому профилю? Или по континентам?

Шутишь, что ли?

Он смотрит на меня. Ты хочешь сказать, что они стоят в случайном порядке?

В абсолютно случайном.

Ого, говорит он. Мне кажется, недоумевает он иронически. Но Эдварда иногда не поймешь.

Уходя, он говорит мне, что вечер был чудесный.

5. b) Теперь перед вами выбор: пожертвовать небольшую сумму денег местному музею, собирающему средства на важное произведение искусства, или перевести их на борьбу с голодом в Африке. Вы выберете…

☉ Музей

☉ Голод

Сейчас: Джейн

– Мне нравится, что работа раскрывается строго, в разных типологиях… – говорит мужчина в вельветовом пиджаке, широко взмахивая бокалом шампанского в сторону крыши из стали и стекла.

– …слияние не-картезианской инфраструктуры и социальной функциональности… – убежденно говорит женщина.

– Линии желания подразумеваются, а затем отвергаются…

Если не считать жаргона, решаю я, то завершение строительства мало чем отличается от открытия галерей, на которые мне приходилось ходить: много народу в черном, много шампанского, много хипстерских бород и дорогих скандинавских очков. Сегодня открывают новый концертный зал работы Дэвида Чипперфилда. Я постепенно узнаю имена известнейших архитекторов Англии: Нормана Фостера, покойной Захи Хадид, Джона Поусона, Ричарда Роджерса. Многие сегодня придут, сказал мне Эдвард. Потом будут фейерверк и лазерное шоу, которые покажут сквозь стеклянную крышу; их будет видно даже в Кенте.

Я брожу в толпе с бокалом шампанского, подслушиваю. Брожу я потому, что, хотя Эдвард предложил мне к нему присоединиться, я твердо решила его не обременять. К тому же общение здесь совсем не проблема, было бы желание. Общество в основном мужское, очень уверенное в себе, подвыпившее. Меня уже не раз останавливали и спрашивали: «Мы знакомы?», или: «А вы где работаете?», или просто здоровались.

Поймав на себе взгляд Эдварда, я иду к нему. Он отворачивается от людей, с которыми стоит.