Дневники исследователя Африки - читать онлайн книгу. Автор: Давид Ливингстон cтр.№ 55

Запомнить. Мохамад бин Салех говорит, что Чома впадает в Танганьику (??). Она течет в Калангоси.

1 ноября 1867 г. Проходили между горными цепями, значительно более высокими, чем те, что мы видели в Итаве. Горы густо поросли деревьями, некоторые из деревьев покрыты совсем распустившейся листвой, на других раскрываются молодые красные листья. Высота гор над равниной составляет 700–800 футов. В этой местности нет быстрых ручьев. Мы перешли три лениво текущих ручейка глубиной по колено. Множество буйволов.

Медоед засыпает навоз буйволов землей, чтобы удобней было поймать навозных жуков, зарывающихся в него.

Навесы для ночевок строим на склоне горы. Шли курсом на запад шесть часов с четвертью.

2 ноября. Идем в том же направлении по открытой долине, усеянной многочисленными маленькими молочаями, которые раздавливаешь на каждом шагу. Пересекли небольшую, но быструю речку Липанде, текущую на юго-запад в Мверу, затем час спустя опять перешли через нее; здесь она была уже в двадцать ярдов шириной и глубиной по колено. Спустившись с поросшей деревьями горы, разделяющей Липанде и Луао, перешли через последнюю, чтобы заночевать на ее западном берегу. Горы теперь сложены гранитом, и хребет слева от нас высотой от 700 до 1500 футов тянется отсюда вплоть до Мверу.

Долины, по которым мы путешествуем, очень красивы. Преобладающая окраска зеленая, рощицы деревьев имеют чрезвычайно разнообразную форму и часто напоминают мне пейзаж английского парка. Длинная цепь рабов и носильщиков, собранных арабами-нанимателями, оживляет этот пейзаж. Они идут тремя колоннами, общее число их равно 450. У каждой партии свой проводник с флагом, и, когда его водружают на остановке, вся группа стоит неподвижно, пока идет подъем флага; при этом бьют в барабан и трубят в рог антилопы куду. Впереди одной из партий идут человек десять ведущих, одетых в фантастические головные уборы из перьев и бус и одежду из красной ткани и кожи, разрезанной на полоски и скрученной. Ведущие становятся на свои места в рядах, бьют барабаны, хрипло звучит рожок, и все пытаются восстановить равнение в рядах. Эти звуки как будто будят некий дух солидарности в тех, кто некогда был рабом. Мои слуги, едва заслышав привычные с детства звуки, вскакивают, не давая мне времени одеться; целый день они идут наравне с передовыми, хотя им было сказано, что от них совсем не требуется, чтобы они мчались вперед подобно рабам.

Африканцы не выносят насмешки. Поэтому, если в походе случается какое-нибудь происшествие (например, ветка сбросит груз с плеча носильщика), все, кто видит это, поднимают крик, насмехаясь над неудачником. Если кто-нибудь случайно прольет что-нибудь или устанет и присядет, его действия приветствуют тем же криком; это побуждает всех стараться изо всех сил. Они торопятся, когда несут свои тюки, спешат с постройкой шалашей, а хозяева только замыкают шествие и помогают больным. Пройденное за день расстояние бывает на пределе того, что могут выдержать хозяева-арабы или мы. Если бы в походе делались частые остановки – например, на полчаса или на четверть часа через каждые час или два, – люди не особенно бы чувствовали тяготы похода, но идти пять часов подряд – это больше, чем человек в состоянии вынести в жарком климате.

Рабыни держались стойко: почти все они несли на головах грузы. Единственным исключением была старшая леди каждой партии, она же жена араба-начальника. Голова леди покрыта тонкой белой шалью, украшенной золотом и серебром. Эти леди выступали гордо и не сдавали даже на самых длинных переходах. Медные браслеты на ногах выше щиколоток, весящие много фунтов, казалось, только помогали ритму их шагов. Как только они приходят на место ночевки, они принимаются за приготовление пищи и в этом искусстве проявляют большое умение, изготовляя для своего господина вкусные блюда из диких фруктов и других, казалось бы, мало подходящих материалов.

3 ноября. По мере нашего продвижения гряды гор отступают. Почва здесь очень богатая. В двух деревнях жители не хотели нас впустить; мы пошли дальше и разбили лагерь около третьей, Кабваквы, где живет сын Мохамада бин Салеха с несколькими ваньямвези. Здешнего вождя зовут Муабо, мы его не видели, жители принесли на продажу много пищи. Отец юноши сейчас в деревне вождя Касембе. Местные жители весьма склонны ко лжи: о каком месте ни спросишь, говорят, оно близко, слоновой кости очень много, провизия всякого рода имеется в изобилии и стоит дешево.

Наши начальники поверили в слова юноши и отказались от дальнейшего похода. До Руа, говорил юноша, месяц ходьбы, слоновой кости там мало. Но до Руа оказалось всего три дня ходьбы (через три дня мы ее увидели). «Во владениях Касембе и здесь в Буире (Кабуире) слоновой кости нет». Юноша был прав относительно Касембе. От Хамиса пришли письма с неприятными новостями. Умер Читимба, а также Мамбве. Люди Читимбы дерутся из-за того, кому быть вождем. У них там сейчас сильный голод, так как арабы скупили всю провизию. Морири, вождь, у которого Нсама отнял владения, хотел, чтобы Хамис помог ему вернуть его земли, но Хамис заявил, что он заключил мир и не хочет вмешиваться в междоусобицы.

Эти неблагоприятные новости из места, где был устроен основной склад приобретенного ими товара, заставили Саида и Типо-Типо принять решение пробыть в Буире только десять – двадцать дней, разослать людей закупить слоновую кость, сколько удастся найти, а затем возвратиться.

Так как Саид и Типо-Типо посылали своих людей за слоновой костью к Касембе, я решил сначала отправиться туда, вместо того чтобы идти на Уджиджи.

Здесь среди мужчин и женщин много зобатых. Не вижу причин для этого. Высота над уровнем моря только 3350 футов.

7 ноября. Выступили в сторону Мверу. Некоторую часть пути нас сопровождали арабы. Все они чрезвычайно добры к нам. Мы приближаемся к горному хребту Какома слева от нас. Ночуем в одной из деревень вождя Капута, курс наш – почти прямо на юг.

8 ноября. Долина, образуемая хребтом Какома с одной стороны и другим, более далеким, хребтом справа, густо усеяна деревнями. Обычное расстояние между деревнями – сто-двести ярдов; все они, подобно деревням в Лунде, стоят в тени деревьев одного из видов Ficus indica. Одна из деревень принадлежит вождю Пута. Этот Пута – он главный вождь – прислал сказать нам, что если мы заночуем и дадим ему кусок ткани, то он даст людей, чтобы проводить нас завтра и переправить через реку. Я согласился бы остаться в деревне, но его люди не пожелали сдать нам хижину, поэтому мы отправились дальше и вышли к озеру.

Озеро Мверу, по-видимому, порядочных размеров. С запада и востока его окаймляют горные хребты. Берега озера покрыты крупным песком и, постепенно понижаясь, уходят под воду. За береговой полосой начинается густой пояс тропической растительности, в котором рыбаки строят свои хижины. На запад от озера лежит страна Руа, она представляется взору в виде высокого хребта черных гор. Другой хребет, менее высокий, но более изломанный, тянется вдоль восточного берега; через эти горы лежит путь к Касембе. Ночевали в рыбачьей хижине на северном берегу. Нам принесли на продажу большую рыбу монде; у нее покрытая слизью кожа без чешуи, большая голова с щупальцами, как у Siluridae, и большие глаза, поверхность десен во рту похожа на щетку, будто пасть кита в миниатюре. Говорят, что монде питается мелкой рыбой. На спине вздымается костистый плавник (я думаю, его назначение – защита) длиной в два с половиной дюйма и толщиной в гусиное перо. Рыбы эти очень живучи.