Второе открытие Америки - читать онлайн книгу. Автор: Александр фон Гумбольдт cтр.№ 50

Эта разновидность, довольно распространенная среди крупных оленей, живущих в холодном климате Анд, немало удивила нас в низменных знойных равнинах. Впоследствии я узнал, что в жарких районах Парагвая даже среди ягуаров встречаются альбиносы, шкура которых чисто-белого цвета, и пятна или кольца различимы лишь тогда, когда они освещены солнцем.

Matacani, или мелких ланей, в Llanos так много, что можно было бы вести торговлю их шкурами. Искусный охотник мог бы убивать штук по двадцать в день. Но лень здешних жителей такова, что они часто не дают себе труда снять шкуру. Так же обстоит дело и с охотой на ягуаров, или больших американских тигров; в степях Баринаса за их шкуру платят всего один пиастр, между тем как в Кадисе за нее дают четыре, пять пиастров.

Степи, которые мы пересекли, поросли преимущественно злаковыми, Killengia Juss., Cenchrus L. и Paspalum L. Около Калабосо и Сан-Херонимо-дель-Пириталь в это время года они едва достигают 9—10 дюймов. Близ берегов Апуре и Португесы они имеют в высоту до 4 футов, так что ягуар может прятаться в них и оттуда бросаться на мулов и лошадей, пасущихся на равнине.

Вперемежку со злаками растут некоторые двудольные травы, например Turnera Plum. ex L., мальвовые и, что особенно примечательно, мелкие мимозы с чувствительными листьями, называемые испанцами Dormideras. Та же порода коров, которая в Испании жиреет, питаясь эспарцетом и клевером, находит здесь прекрасный корм в травянистых мимозах. За пастбища, где мимоз особенно много, платят дороже.

На востоке, в Llanos Кари и Барселоны, среди злаков возвышаются отдельные Cypura и Craniolaria L., чудесный белый цветок которой достигает длины в 6–8 дюймов. Наиболее тучные пастбища находятся не только вокруг разливающихся рек, но и повсюду, где стволы пальм стоят теснее друг к другу. Места, совершенно лишенные деревьев, наименее плодородны, и попытки их возделывания были бы почти бесполезными.

Такое различие нельзя приписать тени, которую дают пальмы, препятствуя солнечным лучам сушить и опалять землю. Правда, в лесах Ориноко я видел деревья этого семейства с густой листвой, но пальма Llanos, Palma de Cobija ^[71], не может похвастаться тенистостью: листьев плиссированных и дланевидных, как листья веерной пальмы, у нее очень мало, и нижние из них очень сухие.

Мы с удивлением увидели, что почти все стволы Corypha L. были одинакового размера: от 20 до 24 футов в высоту и 8—10 дюймов в диаметре в нижней части ствола. Мало найдется видов пальм, созданных природой в таком большом количестве. Между тысячами деревьев, отягощенных плодами в форме оливы, лишь около сотни были без плодов.

Встречаются ли среди деревьев с двудомными цветами хоть несколько экземпляров с исключительно однодомными цветами? Llaneros, то есть жители равнин, считают, что возраст всех этих невысоких деревьев исчисляется столетиями. Рост их почти незаметен; его можно обнаружить лишь по истечении 20–30 лет. Впрочем, древесина Palma de Cobija – прекрасный строительный материал.

Она такая твердая, что в нее с трудом вбивают гвоздь. Собранные веером листья применяют на кровли для хижин, разбросанных тут и там по Llanos, и эти кровли служат больше 20 лет. Листья прикрепляют, сгибая концы черешков, которые предварительно расплющивают между двумя камнями, чтобы они при сгибании не ломались.

Кроме одиночных стволов этой пальмы, кое-где в степи можно видеть также группы пальм, настоящие рощи (Palmares), в которых Corypha L. растет вперемежку с деревом из семейства протеевых, называемым местными жителям Chaparrо и представляющим новый вид Rhopala Schreb. с твердыми звенящими листьями.

Рощицы Rhopala Schreb. носят название Chaparreles, и легко понять, что в обширной равнине, где встречаются лишь два-три вида деревьев, Chaparro с тенистой листвой считают очень ценным растением. Corypha L. распространена в каракасских Llanos от Меса-де-Паха до Гуаяваля; дальше к северу и северо-западу, около Гуанаре и Сан-Карлоса, она сменяется другим видом того же рода, также с дланевидными, но более крупными листьями, называемым Palma real de los Llanos.

К югу от Гуаяваля преобладают другие пальмы, главным образом Piritu с перистыми листьями и Murichi (Moriche), прославленная отцом Гумильей под названием arbol de la vida ^[72]. Это саговая пальма Америки, снабжающая «victum et amictum» ^[73] [пищей и одеждой] – мукой, вином, волокном для плетения гамаков, корзин, сетей и для изготовления одежды.

Ее плоды в форме сосновой шишки, покрытые чешуйками, в точности похожи на плоды Calamus rotang L. На вкус они слегка напоминают яблоко. Вполне созревшие плоды бывают изнутри желтого цвета, а снаружи красного. Обезьяны Araguato очень лакомы до них, а племя гуараонов, вся жизнь которых, так сказать, тесно связана с пальмой Murichi, приготовляет из ее плодов бродящий кисловатый и очень освежающий напиток.

Эта пальма с большими блестящими листьями, сложенными в виде веера, сохраняет свою чудесную листву в период самых сильных засух. Один ее вид производит приятное ощущение прохлады; Murichi, отягощенная чешуйчатыми плодами, представляет резкий контраст с печальным зрелищем Palma de Cobija с ее всегда серой, покрытой пылью листвой.

Llaneros убеждены, что первая привлекает водяные пары из воздуха и что поэтому у ее подножия всегда находят воду, если копают землю на некоторую глубину. Причину путают со следствием. Murichi растет преимущественно в сырых местах, и скорее можно было бы говорить, что вода привлекает дерево.

Путем сходного рассуждения индейцы с Ориноко утверждают, что крупные змеи способствуют сохранению сырости в том или ином районе. «Вы тщетно стали бы искать водяных змей, – вполне серьезно говорил нам старый индеец из Явиты, – там, где нет болот. Вода не скопляется, если неблагоразумно убивают змей, которые ее привлекают».

На пути по калабосской Mesa мы сильно страдали от жары. Температура воздуха заметно повышалась всякий раз, как начинал дуть ветер. Воздух был наполнен пылью, и во время порывов ветра термометр показывал 40–41°. Мы двигались медленно, так как было бы опасно уходить от мулов, груженных нашими приборами.

Проводники советовали нам положить в шляпы листья Rhopala Schreb., чтобы ослабить действие солнечных лучей на волосы и на макушку. Мы почувствовали облегчение, прибегнув к этому способу; на наш взгляд, он особенно хорош, если удается раздобыть листья Pothos L. или какого-нибудь другого растения из семейства арониковых.

Путешествуя по этим знойным равнинам, трудно не задаться вопросом, всегда ли были они в одном и том же состоянии или же растительность на них исчезла в результате какой-то революции в природе. Слой перегноя здесь в настоящее время действительно очень тонкий. Индейцы полагают, что Palmares и Chaparrales (рощицы пальм и Rhopala Schreb.) встречались чаще и были больше до прибытия испанцев.