По ступеням «Божьего трона» - читать онлайн книгу. Автор: Григорий Грум-Гржимайло cтр.№ 138

Река Боро-чунхук, древняя Хуан-шуй, в ханьские времена называвшаяся еще Ло-ду-шуй, берет начало из гор Гарцзан, бывших известными у китайцев времен Юаньской династии под именем Ци-лянь-шань, тремя истоками: Ихэ-Улагуртай, Тургэнь-Улагуртай и Чаха-Улагуртай. На западе от нее, из гор Бу-гу-ту, вытекают два ручья, образующие р. Хундулэн, которая, пройдя на юго-восток более 30 ли и соединившись здесь с речкой Бахату (не Бугуту ли?), протекает еще 60 ли и впадает в р. Боро-чунхук. Эта последняя, продолжая течь в юго-восточном направлении на протяжении семидесяти ли, подходит к южной стороне Дань-гэра, где в нее впадает р. Тургэнь-цаган. Только после этого Боро-чунхук становится многоводною, поворачивает на восток и, протекши в этом направлении сорок ли, вступает в предолы Сининского округа у г. Чжэнь-хай-ина; «это и есть Сининская река, впадающая через 300 ли течения в восточном направлении в р. Да-тун-хэ» ^[194].

Более точного описания верховий Сининской реки не найдется и у европейских географов. Мне остается к этому добавить, что в настоящее время китайские географы, называя р. Боро-чунхук рекой Кунь-лунь, за нижним ее течением сохранили древнее ее название Хуань-шун.

Караван наш обошел город с востока и, пройдя около двух километров среди полей, засеянных яровыми, вышел на Сининскую реку. На четвертом километре от города долина ее сузилась, а не доходя до ручья Мо-гоу, дорога стала уже обходить серые скалы слюдяного сланца, переслаивающегося местами с тальковым сланцем; еще дальше появился серовато-красный мелкозернистый гнейс, на котором местами покоились толщи кристаллического известняка.

На всем виденном нами участке Синин-хэ течет в чрезвычайно живописных берегах. То бурля в порогах, то перебрасывая свои волны через огромные валуны, река эта несется бурливым потоком, шириной до двадцати метров. Местами она еще шире разбрасывается, и тогда между ее рукавами вырастают красивые острова, поросшие ивой, тополем и березой. Такой же лес одевает и правый ее берег там, где дикие скалы хребта Ама-сургу упираются в ее русло. Наоборот, левый ее берег бесплоден. Дикий камень, то наступая крутыми стенами на реку, то отступая от нее, образует здесь в ином роде, но столь же живописную рамку долины. Бесплодие этих гор маскируется, впрочем, пашнями, которые расположены там, где представляется к тому хотя бы какая-нибудь возможность. Эти зеленые пятна на желтовато-красном фоне почвы долины местами дополняются зарослями чия (Lasiagrostis splendens) и кустарников (Berberis sinensis var. angustifolia Rgl., Rosa sericea Lindl. и Hippophaё rhamnoides L.). Селения расположены на обоих берегах реки.

Миновав Ю-фэй-хо (при устье речки Мо-гоу) и Чунь-чжи на левом ее берегу и Цза-цза-хо, Сэ-та-хо (при устье р. Хоу-га-ху), Ши-хо и Хэн-нин на правом и пройдя ее долиной 18 км, мы остановились против последнего селения, на берегу небольшого безымянного ручья, берущего начало в ключах. Здесь мы дневали.

Ручей течет на протяжении четырех километров, но ущелье тянется дальше и постепенно выводит на гребень горы Да-тунь-шань, имеющей здесь мягкие склоны и одетой преимущественно кипцом. Ниже появляются скалы, и растительность становится более разнообразной. В теневых местах на северных склонах боковых падей растут даже в обилии папоротники – Pteris aquilina L. и Polypodium vulgare L. и такие травы, как Primula sibirica var. genuina Trautv., Draba incana L., Pedicularis kansuensis Maxim., Viola biflora L., Corydalis curviflora Maxim. Stellaria dichotoma var. Stephaniana Rgl. и Adonis coerulea Maxim. В вершинах этих боковых падей попадаются Rhododendron capitatum Maxim., Rhod. thymifolium Maxim., Potentilla fruticosa L., душистая Daphne tangutica и другие полукустарники. Ближе к устью они сменяются кустарниками: Prunus stipulacea Maxim., Lonicera syringantha Maxim., которая в эту пору усыпана была розовыми цветами, Berberis sinensis var. angustifolia Rgl., бывшей также в цвету, Rosa sericea Lindl., Spiraea mongolica Maxim., и другими. Травы здесь очень разнообразны, но преобладает Stellera chamaejasme L., которая в мае одевает сплошным ковром розовых душистых цветов многие склоны; среди них мелькают фиолетовые цветы – Cardamine macrophylla Wild., и Iris gracilis Maxim., белые – Anemone obtusiloba Don., розовато-белые – Sisymbrium mollipilum Maxim., желтые – Corydalis linarioides Maxim., и темно-желтые, почти оранжевые – Trollius pumilus Don., который в обилии рос также и вдоль ручья, где, впрочем, главную массу цветов давали ирисы.

В этом ущелье мы встретили множество самых интересных чешуекрылых; среди них два новых вида – Erebia herse Gr.-Gr. и Oeneis vacuna Gr.-Gr. и несколько новых разновидностей – Pieris napi var. sifanica Gr.-Gr., Lycaena orion var. orithyia Gr.-Gr., Lyc. venus var. sinica Gr.-Gr. и Pyrgus carthami var. sifanicus Gr.-Gr.; сверх того несколько видов, ранее не встреченных или добытых в ограниченном количестве экземпляров, а именно: Aporia kreitneri Friv., Lycaena minima Fuessl., Carterocephalus gemmatus Leech. и Nisoniades popovianus Nordm.

20 мая мы выступили дальше и первые четыре километра шли вниз по р. Синин-хэ, которая хранила здесь прежний характер бурной реки, местами стесненной надвинувшимися на нее скалами. У пикета Ша-коу-цзы река вошла в щеки; дорога здесь сузилась, прижалась к скале красного гнейса и окончательно потеряла вид колесной дороги; между тем мы сами встретили за пикетом китайского чиновника, который тащился шагом в извозчичьей арбе: беднягу, вероятно, порядком-таки растрясло, так как он имел самый несчастный вид.

У городка Па-ша-гоу мы перешли на правый берег реки по узенькому деревянному пешеходному мостику весьма жидкой постройки. Отроги хребта Ама-сургу отошли здесь далеко в глубь страны, раздвинулись и выслали вперед только невысокие гривки, сложенные из горизонтально напластованных красных глин. Эта широкая поперечная долина, орошаемая речкой Пэнь-сан, вся распахана и покрыта отдельными хуторами.

Пройдя деревню Гу-сы-ин, мы увидели впереди стены городка Чжэнь-хай-ина (Чжан-хай-пу), по-видимому, только недавно восстановленные; здесь нам была устроена обычная встреча, но мы заявили желание следовать дальше и, распрощавшись с офицерами гарнизона, круто свернули к горам.

Путь наш шел вверх по речке Пэнь-сан, почти полностью разобранной на арыки. Китайцы копошились здесь всюду, занимаясь полотьем сорных трав на полях. Только немногие глинистые бугры, поросшие Stellera chamaejasme L., были необработанными. На седьмом километре от Чжэнь-хай-ина, миновав селение Хан-ду-лу, мы свернули к юго-востоку и стали подыматься на невысокую грядку гор, служащую водоразделом речке Пэнь-сан и другой, название которой осталось нам неизвестным. Дело в том, что караван наш в это время растянулся километра на полтора. Наши конвоиры, торопясь добраться скорее до станции, ушли вперед, окрестности же были безлюдны, так как упавший на землю туман и дождь разогнали всех поселян по домам, разбросанным по нагорью далеко в стороне от дороги.