Пашка вновь сосредоточился на работе, а я поглядывала по
сторонам с возросшим беспокойством. Итак, бомж не соврал, кто-то действительно
развлекается здесь со свежими трупами. Что ж за ритуал-то такой? Надеюсь, наш
губернатор не лишится головы в ближайшее время. Я вспомнила Берлиоза и
незабвенную Аннушку с пролитым маслом и невольно поежилась. Вдруг во всей этой
чертовщине что-то есть? Ведь увидела же я Светку в стекле гостиничной двери.
Мало того, по сути, именно она указала мне на Верхнее кладбище. Да, дела… Если
я сохраню здравомыслие до конца своего расследования, сие явится для меня
приятным сюрпризом.
— Все, — сказал Пашка, оглядывая холмик.
— Хорошо бы дождя, — вслух подумала я.
— Надеюсь, родственники не решат навестить усопшего уже
на днях, — поддакнул Пашка. — Если всерьез забеспокоятся и разроют
могилу… Вот это шум будет в городе!
— Шум все равно будет, — утешила я. — Но
желательно не сразу. Надеюсь, что нам повезет, как и тем психам, которые тут
потрудились.
— А им повезло?
— Ну, если родственники на их бурную деятельность
внимания не обратили, выходит, что повезло.
— Они наверняка его отрыли через несколько дней после
похорон. Земля еще рыхлая. А сейчас здорово заметно. — Паша подхватил лом
и лопату и зашагал к сторожке. — Идем. Дрожь берет от этого места.
Лопату и лом он спрятал за сторожкой, тщательно вытерев их
тряпкой, которая валялась тут же и которую он наверняка принес с собой. Затем
устроился на разбитом памятнике и сказал:
— Объясни, на кой черт тебе все это?
Я взглянула на него, прикидывая, стоит объяснить или
перебьется? И без энтузиазма заговорила:
— Убитая журналистка была моей подругой.
— Та, которую искромсал какой-то маньяк?
— Да. А потом и ее знакомую. То самое убийство, о
котором сейчас гудит весь город.
— А покойники здесь при чем?
— Пытаюсь понять. Но уверена — все это как-то связано.
— Сатанисты? — усмехнулся Пашка и сплюнул. —
А чего от тебя хочет Гризли?
— Ему, точнее, его хозяевам они почему-то очень
интересны.
— Не смеши меня. Гризли сам псих, но дурацкие обряды
вряд ли его заинтересуют.
— Я не сказала обряды, я сказала, что их интересуют
психи, которые этим занимаются.
— С какой стати Гризли интересоваться психами?
— Ты задаешь очень много вопросов. Держи бабки. —
Я протянула ему доллары, надеясь, что они смогут поднять ему настроение.
Пашка сунул доллары в карман штанов, но особого счастья на
его физиономии не наблюдалось.
— Тот, кто напал на тебя, один из этих психов?
— Наверное, — флегматично ответила я.
— Нормальная девка стучала бы зубами от страха…
— Я стучу, просто ты сидишь далеко и не слышишь.
— Вкручивай! Кто ты такая, а?
— Мы знакомились.
— Нет, серьезно. К ментам в объятия ты не спешишь,
трупы тебя не особенно пугают… Еще и деньгами швыряешься.
— Швыряюсь кровными. Жалко до слез, но не обманывать же
тебя. Отдашь долг, и Гризли тебе уже будет не страшен.
Пашка усмехнулся:
— Как бы не так…
— Значит, про долг ты врал? А еще хочешь, чтобы я тебе
душу открыла. Чем ты ему не угодил?
С минуту парень сверлил меня взглядом. Не очень-то я
надеялась, что он ответит на мой вопрос. Но он все же заговорил:
— Раз уж у нас общий враг, так и быть, скажу. Хуже все
равно не будет. Я — тот самый ненужный свидетель, которому вообще-то положено
скончаться еще в начале фильма.
— Звучит впечатляюще. А нельзя ли поподробнее?
— Я видел, как дружки Гризли запихнули в машину мужика.
А потом его нашли изрезанным на куски. К сожалению, меня они тоже видели.
Вот это да! Поверить в такое совпадение было почти так же
трудно, как в то, что Светка руководит моим расследованием с того света.
— Какого мужика? — нахмурилась я.
— Да.., алкаша одного. Хрен знает, чем он им помешал.
— Ты его знал?
— Видел несколько раз. Он на Пирогова, возле
гастронома, любил отираться. Здоровый такой дядя, но сильно пьющий.
— А сам ты на Пирогова с какой стати отирался?
— У меня в соседнем доме дружок живет.
Улица Пирогова как раз выходит к общаге, где обитал Петров,
но с выводами я все-таки не спешила.
— Мне из тебя клещами все вытягивать? — цыкнула я
на Пашку.
— Я не ожидал такого бурного интереса, — съязвил
он. — Пожалуйста, расскажу в деталях. Иду от дружка. Днем, после трех,
точнее время не помню. Решил сократить путь к бассейну и свернул в Колокольный
переулок. Там гаражи какого-то предприятия. Смотрю, стоит джип, а в него ребята
Гризли упаковывают алкаша. Тот не рыпался и вроде даже признаков жизни не
подавал. Я притормозил, но было поздно, один из ребят меня увидел. Как назло,
мы с ним хорошо знакомы, и он не числился в моих друзьях. Я смылся на приличной
скорости, после чего мне передали: то, что видел, лучше поскорей забыть. А
потом нашли труп того алкаша…
— Пойти в милицию тебе даже в голову не пришло?
— Как и тебе сегодня, — усмехнулся, он. — Мы
не очень дружим, — добавил он со вздохом.
— Чего натворил?
— Я? — Он взглянул с неодобрением, но все же
ответил:
— Подрался.
— Дело обычное.
— Судья решил иначе.
— У тебя условный срок?
— Ага.
— И ты опять подрался.
— Смотри какая догадливая… — Он обиженно
отвернулся. — Если хочешь знать, я ту драку даже не видел. В ночном клубе
дружки с кем-то повздорили, я пошел их искать, а тут уже менты, меня вместе с
дружками и под руки. Знаешь, как с ментами объясняться. Короче, когда в машину
всех запихивали, я смылся. Менты рассвирепели, а парни, конечно, проболтались,
кто я такой. В общем, не хочу я в милицию.
Я достала фотографию Петрова и показала ее Пашке.
— Это он?
Пашка взглянул на фотографию, а потом уставился на меня.