Короли Вероны - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бликст cтр.№ 137

Но ненадолго. В свете факелов, проникшем из коридора, на стене заколыхались тени. Через секунду в комнате стало не протолкнуться из-за вооруженных до зубов людей — явились двое рыцарей с мечами, несколько слуг с ночными горшками и паж с палашом больше собственного роста.

Вперед, растолкав всех, вышел Баилардино. Лицо его выражало отвращение.

— Что, черт подери, происходит? Что он еще натворил?

— Двое… — задыхаясь, вымолвил Морсикато. — Караульный убит… Я пытался…

Баилардино немедля сменил тон.

— Огня! — закричал он.

В свете принесенного факела стало ясно, что комнату перевернули вверх дном.

— Вот черт!

Баилардино велел немедля прочесать внутренний двор и ближайшие улицы. Рыцари и паж бросились выполнять поручение, на ходу перераспределяя его между мужской прислугой. Таким образом, через несколько минут из палаццо высыпала целая ватага. Зажгли еще несколько ламп, и Морсикато попытался определить меру разрушений.

Комната была перевернута вверх дном, однако отнюдь не в результате короткой схватки. Нет, двое злоумышленников тихо и методично обшаривали каждый уголок. Они что-то искали. Или кого-то.

Весь дрожа, Морсикато потянулся к детской кроватке. Он не заметил, что задерживает дыхание, пока воздух со свистом не стал вырываться из его груди. Морсикато взглянул на Баилардино.

— Видите?

— Что это?

Простыни и соломенный матрац были изрублены в клочья. Никакой крови. Никаких останков. Никаких намеков на то, что ребенок находился в кроватке.

— Где он?!

Вопль раздался из дверного проема. Катерина делла Скала в длинной ночной сорочке, с распущенными волосами, освобожденными на ночь от сетки, являла собой великолепное зрелище. Являла ровно до тех пор, пока наблюдатель не замечал, что лицо ее серо, как вчерашний пепел. Одним прыжком она оказалась возле развороченной кроватки. В глазах Катерины набухали слезы. Кисти рук слегка дрожали.

— Где он?

— Похищением здесь и не пахнет, — произнес Баилардино, поймав на лету перышко. — В первый момент они спутали его с подушкой.

Катерина уже и сама все поняла.

— Значит, он спрятался.

Морсикато оглядел детскую.

— Если он спрятался, значит, к тому моменту, когда я им помешал, они не успели его найти. Он должен быть где-то здесь.

Взрослые в который раз осматривали комнату, полагаясь на свою взрослую логику — слева направо и справа налево. Они не представляли, где здесь мог притаиться ребенок.

— Не сквозь землю же он провалился? — воскликнул Морсикато.

Сверху послышался сдавленный смешок.

Все как один задрали головы. Поставив одну ногу на кроватку, Морсикато уцепился за деревянную балку. Крякнув, он подтянулся на руках. Баилардино сцепил кисти рук, чтобы у доктора была опора, и стал поднимать его, пока раздвоенная бородка не затряслась над балкой.

На доктора уставились золотисто-зеленые глаза.

— Привет.

— Привет, Ческо, — со вздохом отвечал Морсикато.

Он окинул собравшихся взглядом триумфатора и тут же обнаружил, что его используют как лестницу. Ческо ступил сначала на голову Морсикато, затем на плечи, а оттуда прыгнул и шлепнулся на изрубленный матрац.

Каким образом он забрался на балку, выяснить так никому и не удалось. Ясно было одно: услышав за дверью шорох шагов, Ческо спрятался в самом безопасном месте и сидел тихо, как мышь, пока злодеи обшаривали комнату. Балка была шире, чем крохотное тельце мальчика, и полностью скрывала его.

Сидя среди соломы, перьев и клочьев ткани, двухлетний Ческо улыбался своей приемной матери. Если бы не следы слез на его личике, можно было бы сказать, что ночное происшествие никак не повлияло на мальчика.

— Вот он я, донна.

Катерина не бросилась обнимать Ческо. Взгляд ее оставался холоден, голос ровен. Все следы волнения и ужаса исчезли в мгновение ока.

— Так вот где ты прятался, когда я тебя искала. Что ж, запомню место, куда только обезьяны и могут забираться, но никак не люди.

Ческо моментально сник. Катерина протянула ему руку.

— Пойдем. Поскольку ты вверх дном перевернул свою комнату, придется тебе сегодня спать в детской, как маленькому.

Ческо просиял. В детской спал его молочный брат. Сам же Ческо бывал замечен в приличном поведении, лишь когда оказывался рядом с маленьким сыном Катерины. Поэтому взрослые старались, чтобы мальчики как можно больше времени проводили вместе.

Уже в дверях Катерина обернулась к мужу.

— Я напишу Франческо.

— Меня зовут Ческо, — напомнил мальчик.

— Тише.

Катерина увела ребенка, а Баилардино и Морсикато остались осматривать комнату.

— Она понимает, что все это значит? — спросил доктор.

— Она понимает побольше нас с вами. Пойду-ка я лучше поищу, где они спрятали караульных. Надеюсь, они живы, только ранены.

Морсикато вышел из комнаты вместе с Баилардино.

— Они говорили с акцентом, — припомнил доктор. — Правда, я не понял, с каким именно — первый раз такой слышал.

— Час от часу не легче. Значит, враг теперь нанимает убийц среди чужеземцев.

Однако мысли доктора уже перекинулись на Катерину: он стал прикидывать, что она напишет Кангранде.

Тон письма немало удивил бы доктора. Катерина использовала шифр, известный только детям своего отца, коих осталось трое. Описав события этого вечера, она добавила коду, которая доказывала, что Катерина пришла к тому же выводу, что и доктор:

Ответ, лаконичный, что было характерно для Кангранде, пришел через три дня:

Прочитав письмо, Катерина скомкала его и швырнула в огонь.

Равенна, 15 мая 1317 года

Майское солнце золотило волны реки Рубикон. Пьетро запустил руку в переметную суму, что болталась на боку у Каниса, и извлек кусок сыра. О, сегодня настоящая идиллия. Погода великолепная. Пьетро возвращался из Римини, с лекции, и по пути обдумывал, услышанное. Ему казалось, что профессор совершенно прав: в современном мире беззаконий полно, а хороших судей раз-два и обчелся. «В наше время, — говорил профессор студентам, расположившимся на скамьях под открытым небом, — справедливость необходима как никогда прежде. Если миру нужны рыцари, чтобы защищать законы, разве ему не нужны судьи и адвокаты, чтобы решать, каковы эти законы и для чего они придуманы? Судьи важнее рыцарей, поскольку, в конце концов, именно судья определяет, что есть справедливость».