Трон императора. История Четвертого крестового похода - читать онлайн книгу. Автор: Николь Галланд cтр.№ 62

Тем не менее совсем недавно еще одна группа воинов попыталась уйти пешком, но их загнали обратно в город наши разъяренные жертвы — задарцы.

— Не могу исполнить свой долг, мессир, — сказал я, когда меня в очередной раз призвали к ответу. — Ради вашего же блага и блага армии дайте мне другое поручение.

При том разговоре кроме маркиза присутствовал и мессир Дандоло, хотя эти двое вельмож, если быть до конца честным, недолюбливают друг друга и почти не разговаривают. Дандоло дошел до того, что поверил, будто его земляки-венецианцы покидают армию по наущению какого-то набожного сладкоречивого пилигрима, и он решил, что это, должно быть, я.

— Это вы поощряете их к уходу, — настаивал он.

Встревоженный и расстроенный, я сказал:

— Мессир, клянусь головой святого Иоанна, что не делаю ничего подобного. Я совершенно не способен на подстрекательство к дезертирству. Даже у этого лютниста было бы больше шансов на успех… — И тут я указал на человека с перевязанной рукой, который играл для Дандоло, ибо венецианец постоянно держит при себе музыкантов.

Лютнист изобразил крайнее удивление.

— С чего бы мне подстрекать кого-то к дезертирству, мессиры? — спросил он.

Это был один из тех редких случаев, когда человек, с которым я лично совершенно не знаком, посмел заговорить вслух в присутствии Бонифация, тем самым только укрепив мнение о себе как о полном идиоте.

— Из-за того, что Папа запретил поход? — хитро добавил лютнист.

Разумеется, по моей реакции было ясно, что слышу об этом в первый раз.

— Что это значит, мессир? — потрясенно спросил я.

Дандоло к тому времени либо догадался, что Папа воспротивился походу, либо ему было все равно. Мессир Бонифаций метал сердитые взгляды на туповатого музыканта, который на секунду расстроился, словно наказанный ребенок, не понимающий, что же плохого он натворил. Но маркиз тут же обрушил весь свой темперамент на меня.

— Действительно, поначалу Иннокентий не одобрил это решение, — заявил он.

— Значит, мы не должны так поступать! — твердо ответил я и начал мысленно извиняться перед одним своим другом.

Мессир Бонифаций, однако, остался спокоен и продолжал:

— Я отписал его святейшеству, сын мой, объяснил, какую выгоду получит церковь, и он передумал. Сейчас он поддерживает отклонение от маршрута. — Маркиз покосился в сторону музыканта. — Это произошло в отсутствие нашего маленького лютниста.

Естественно, мне всем сердцем захотелось поверить его словам.

— Рад это слышать. Позволено ли мне будет взглянуть на его письмо? — сказал я.

— Оно у епископа Суассонского, — ответил Бонифаций. — Полагаю, он уже отослал его в Суассон, на хранение.

Усомнившись в его честности, я сказал:

— Выходит, мне следует полагаться только на ваше слово.

— Разве есть причина, по которой моего слова недостаточно? — спросил мессир Бонифаций.

Я запнулся, ибо не хотел произносить резкости моему покровителю и родственнику в присутствии кого-либо из Венеции. Но мессир требовал ответа, и я неуверенно сказал:

— Один раз вы уже нарушили свое слово, мессир.

— Грегор, — с укором обратился ко мне мессир Бонифаций, сразу превратившись в строгого патриарха, — я его держу на протяжении всей зимы. Каждый день в моей власти схватить твою подругу. Тысячи воинов знают, где она находится и чего она стоит. Каждый день я забочусь о том, чтобы она оставалась на свободе. Моему слову можно верить.

Несколько дней назад, ночью, в дождь, пятьсот воинов со своими слугами погрузились на маленький грузовой корабль и под покровом темноты попытались удрать. Едва выйдя из бухты, корабль налетел на подводные скалы и пошел ко дну; все люди утонули. Мы три дня копали могилы и поминали погибших.

В конце концов дезертирство прекратилось.