Сен-Жюст. Живой меч, или Этюд о счастье - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шумилов cтр.№ 88

Сен-Жюст видел, как подоспевшие на помощь национальные гвардейцы еле-еле спасли Анну Тервань от гибели, вытащив ее, чуть живую и наглотавшуюся воды, из пруда.

Воспоминание об этом зрелище несколько дней не оставляло Сен-Жюста, а затем он узнал, что Теруань де Мерикур сошла с ума и была помещена в железную клетку Сальпетриетра ^[95].

* * *

2 июня во время ареста жирондистов прямо на скамьях Конвента Сен-Жюст понял окончательно: Общая воля народа, или, как он ее еще называл, «сила вещей», выбрала путь Марата. Именно этот путь, а не конституция, был нужен Франции. Восемь месяцев борьбы в Конвенте оказались для всех (и для него!) напрасными – еще почти ничего не было сделано по пути общественного спасения.

Жирондисты провалились по всем пунктам: завязав внешнюю войну, они не сумели добиться победы; вместо этого они, преследуя свои узкокорыстные интересы, воевали против Коммуны, против Парижа, против своих коллег-монтаньяров; они противились всем чрезвычайным мерам общественного спасения, проводя свою политику лишь в интересах одной буржуазии; наконец, очень долго со слепым упорством они пытались спасти от казни низложенного короля.

Судьба короля была определена первой «смертоносной» речью Сен-Жюста. Под влиянием ее доводов, которые умело развил и использовал в своей речи от 3 декабря Робеспьер, депутаты приняли решение, что «Национальный конвент будет судить Людовика XVI». Найденные 20 ноября в потайном шкафу Тюильри секретные документы короля полностью подтверждали обвинения в предательстве интересов нации и государства низложенного монарха и, казалось, давали достаточно материала для показательного процесса.

Растерянные жирондисты вместо суда над королем предложили просто изгнать с французской территории всех членов дома Бурбонов. Этим хитроумным приемом правая партия Конвента убивала сразу нескольких зайцев: спасала короля от неминуемой смерти, обвинением всех Бурбонов скопом поднимала свой авторитет партии республиканцев, наконец, наносила удар по авторитету якобинцев, которые до сих пор терпели в своих рядах революционного Бурбона – герцога Орлеанского.

16 декабря во время развернувшейся дискуссии по поводу этого смелого предложения, которое поддержал даже осторожный Робеспьер, Сен-Жюст во второй раз выступил по поводу судьбы короля. Он был краток:

– С изгнанием королевских родственников я согласен, я требую изгнания всех Бурбонов из Франции, кроме короля, который должен остаться здесь, вы знаете, почему.

26 декабря адвокат Капета Дезес произнес длинную защитительную речь, которая произвела большое впечатление на болото. В конце концов, многие депутаты, в большинстве своем – обыкновенные буржуа, никак не могли увидеть в короле, этом добродушном толстяке, примерном семьянине и заурядном обывателе, настоящего «врага рода человеческого».

Сен-Жюст был вынужден подняться на трибуну в третий раз.

– Мы не можем позволить себе быть слабыми, – заявил он с угрозой. – Я обращаюсь к вам, защитники Людовика! Вы оберегаете французов от приговора, который вынесет все человечество!… Когда мы в первый раз приступили к обсуждению этого дела, я заявил вам, граждане, что король находится как бы вне государства… Но, несмотря на это, вы превратили себя в гражданский трибунал, и суверен (народ) предстал перед судом вместе с королем, который выступает против него и произносит здесь речи в свою защиту! И вы допустили подобное посягательство на величие народа!… Вы оказались в порочном кругу: вы – судьи, Людовик – обвинитель, а народ – обвиняемый!… Защитники короля, что вы требуете от нас, желая его спасти? Если невиновен он, тогда виновен народ. Следует прекратить допрос, ибо подобный порядок обсуждения приводит к тому, что обвиняемым оказывается отечество… Не вы обвиняете, не вы судите короля, ибо сами по себе вы ничто; это народ в вашем лице судит и обвиняет его… Отечество незримо присутствует здесь, среди вас; выбирайте же между ним и королем, между исполнением воли народа и вашей личной слабостью.

Естественно, что депутаты выбрали «отечество» и приступили к голосованию о судьбе короля. Всего было определено четыре вопроса. На первый вопрос: «Виновен ли Луи Капет, бывший король французов, в составлении заговора против свободы и в покушении на безопасность государства?» – Сен-Жюст ответил лаконично: «Да». На второй вопрос: «Должен ли приговор, каким бы он ни был, быть переданным на утверждение народа, созванного на первичные собрания?» – Антуан не удержался и ответил в своем духе: «Если бы я не получил от народа право судить тирана, я получил бы его от природы».

Через день 17 января состоялось третье голосование, на котором бывший король был приговорен к смерти ^[96]. Еще через день последним голосованием депутаты отказали в отсрочке исполнения приговора Людовику Последнему. 21 января царственный толстяк был казнен, а история Революции перевернула еще одну страницу ^[97].

2 июня – 10 августа 1793 г.

* * *

ПРАЗДНИК ЕДИНЕНИЯ

Огромная статуя Свободы, поставленная на площади Революции на тот же пьедестал, на котором еще недавно стояла чугунная статуя Людовика XV, была спешно воздвигнута к празднику принятия Конституции, который было решено провести в годовщину падения монархии.

Конституция была утверждена 24 июня 1793 года, и Конвент предварительно планировал отметить ее принятие торжественным праздником в четвертую годовщину начала революции. Но 13 июля был убит Марат, День Бастилии был отменен и сам праздник было решено перенести на 10 августа. На самом деле следовало торопиться -