Ворон. Кровавый глаз - читать онлайн книгу. Автор: Джайлс Кристиан cтр.№ 44

Черный воин усмехнулся, остальные согласно закивали. Мне хотелось надеяться, что все их мысли о кровавом жертвоприношении рассеял ветерок, наполненный запахом мха.

В глубине леса мы натыкались на звериные следы. Раскисшую скользкую землю основательно истоптали барсуки, лисы, ласки и зайцы, хотя нам ни разу не удалось увидеть самих животных. Я надеялся, что кто-нибудь из норвежцев подстрелит из лука оленя, но это выглядело глупо. Нас было сорок семь человек. Продираясь через дремучее спокойствие, мы, наверное, грохотали раскатами грома. Единственными живыми созданиями, которые нам встречались, были птицы и насекомые, хотя всегда существовала вероятность того, что из кустов выскочит вепрь и раздробит кому-нибудь кости ног. Этот зверь иной раз чрезмерно увлекается своей трапезой. Мне были известны случаи, когда вепрь, застигнутый врасплох одним охотником, бросался бежать куда глаза глядят и напарывался на копье другого.

Мы все еще находились в сердце леса, когда в воздухе похолодало. Сгущающиеся сумерки сделали дальнейшее продвижение опасным. Старик Эльхстан устал, тяжело дышал, его лицо стало пепельно-серым. Я увидел, как он потирал бедро, частенько болевшее и прежде, нашел прямую ясеневую ветку и подал ему, чтобы он на нее опирался.

Сигурд не хотел, чтобы кто-нибудь из его людей подвернул ногу, споткнувшись о корень, торчащий из земли, или поранил голову о низко свисающую ветку. Поэтому он объявил, что мы переночуем на берегах быстрого ручейка, покрытых мхом. Для кусающей мошкары, которая летом собирается в здешних болотистых лесах бурыми тучами, было еще слишком рано, поэтому место для отдыха ярл выбрал как нельзя лучше.

Не мы одни так думали. Судя по всему, дикие животные приходили к ручью на водопой. Олени обглодали кору с окрестных деревьев, которые теперь белели в темноте голыми гладкими стволами. Огромный упавший ясень лежал на земле спящим гигантом. Вокруг него уже поднимались молодые деревца, тянущиеся к свету, который открылся благодаря гибели старого монстра. Здоровенные корни ясеня, вырванные из земли, поднимались над нами футов на двадцать, напоминая растрепанные волосы великана. Ствол должен был предоставить нам укрытие. Большому валуну, лежащему в десяти шагах от меня, предстояло стать естественным очагом, отражать на нас тепло костра, пока мы будем спать.

Когда огонь уже сердито трещал и шипел, Асгот начал срезать с упавшего ясеня полосу коры шириной в руку. Я наблюдал за годи. Эльхстан увидел, что именно привлекло мое внимание, и хлопнул меня по лицу, выводя из оцепенения.

— Да мне просто любопытно, старик, — ответил я, потирая щеку.

Но мастер изобразил крестное знамение, указал на скандинавский меч, лежащий рядом со мной, и покачал головой, растрепав на ветру остатки седых волос.

— Мужчина должен уметь обращаться с мечом, — сказал я. — Только так он может защитить тех, кого любит.

Я вспомнил пухленькую розовощекую Алвунну из Эбботсенда и задумался, любил ли ее. Наверное, нет. Затем я снова посмотрел на Асгота, но Эльхстан дернул меня за плечо, указал на мое лицо, поднял взгляд на зеленый свод над головой и сделал вид, будто плюет. Я понял его. Старик хотел сказать, что, перенимая обычаи норвежцев, я плевал в лицо Христу.

— Не хочу всю жизнь вырезать чаши и миски, старик! — раздраженно произнес я и тотчас же пожалел об этих словах, хотя они были правдой.

Эльхстан указал на мои руки и презрительно фыркнул, словно показывая, что у меня все равно нет способностей к столярному ремеслу. Затем он повернулся ко мне спиной и улегся на землю. Мы молчали до тех пор, пока тишина не стала слишком гнетущей. Тогда я оставил тепло костра и отправился взглянуть, чем занимается жрец.

— Что ты намереваешься с этим делать, Асгот? — спросил я.

Годи поднес толстый кусок коры к самому лицу, обнюхал его, затем потер пальцем.

— Асгот?.. — повторил я, чувствуя себя неуютно в такой близости от жреца, но жаждая узнать, что он делает.

Тот не отрывал взгляда от полосы коры и сказал:

— Это дерево прожило тысячи лет, мальчик. Быть может, оно росло здесь с основания мира и еще не умерло. По крайней мере, не полностью. Ему требуется много человеческих жизней, чтобы вырасти. Такой же большой срок нужен, чтобы оно умерло. — Он поднял кусок коры на ладони так, словно это был ценный слиток серебра. — Дерево повидало многое. У него есть свои тайны, Ворон. — Жрец с явной насмешкой сделал ударение на моем имени. — Оно шепотом поделится ими с теми, кто готов слушать.

Асгот отвернулся, поэтому я схватил его за плечо, и он вздрогнул от моего прикосновения.

— Ты мне покажешь, как это делается? — зачарованно спросил я.

Я был наслышан о мудрости древних рун, но кому из нас приходилось видеть такое? Серые глаза Асгота подозрительно прищурились. Он поморщился так, словно от меня воняло. Затем годи посмотрел на Сигурда. В этот момент тот громко хохотал, потому что пламя опалило бороду Флоки Черному.

— Наш ярл любит тебя, Ворон, — пробормотал Асгот. — У него есть свои изъяны, в том числе самоуверенность и безрассудство, но он прозорлив. Я не буду этого отрицать. Сигурд почитает богов. — Годи нахмурился и добавил: — Почти всегда. — Его серые глаза сверкнули, а рот, обрамленный седой бородой, скривился в усмешке. — Да, покажу. Скоро.

* * *

Мы день за днем шли на север, углубляясь в Уэссекс и редко встречая живую душу. В груди у норвежцев набухало чувство беспокойства, и я постепенно понял, в чем дело. Северные воины уходили все глубже в чуждую страну. Ее жители поклонялись Христу и ненавидели скандинавов, которые больше не чувствовали запах моря.

— Плохо уходить так далеко от своих кораблей, — сказал Страшилище Эйнар.

Этот воин отличался расплющенным носом и рассеченной губой. Каждый раз, когда он на меня смотрел, я чувствовал, что Эйнар мысленно видел мою смерть под его широким мечом.

— Мы идем все дальше, — простонал Глум и поднял взгляд на зеленый полог, почти полностью скрывающий голубое небо. — Ничего хорошего из этого не выйдет, Эйнар. Лишь глупец искушает терпение норн. Клянусь, я слышу, как их пальцы сплетают для нас кровавый узор.

Я знал, что по крайней мере двое-трое норвежцев из команды «Лосиного фьорда» согласны со своим кормчим.

Эйнар Страшилище громко рыгнул, через плечо ткнул в мою сторону большим пальцем и пробормотал:

— Ворон и старый немой глупец принесли нам несчастье.

— Эйнар, чего ты так боишься? — с вызовом спросил Бьярни. — Оглянись вокруг, приятель. Это хорошая страна, причем большая. Настанет день, и мы пошлем сюда наших сыновей, так, Бьорн? — Он хлопнул брата по плечу. — Они вспашут землю и разжиреют на свинине и меде.

— Да, брат! Они отнимут пастбища у англичан и заживут как короли, — ответил Бьорн и сбил шляпку с высокого белого гриба. — А все потому, что мы забрали английское серебро и пропитали землю кровью здешних жителей.

— Вы слишком глупы и не видите, что ваше везение иссякло, — угрюмо возразил Эйнар, переворачивая воображаемый кубок. — Люди будут сражаться за такую землю всегда, даже после того как ее у них отнимут. Сами англичане тоже, конечно, когда-то завоевали ее. Крестьянин недолго владеет плодородной землей, если не умеет обращаться с мечом так же хорошо, как и с плугом. Помни это, Бьорн. Мечи твоих детей никогда не заржавеют.