Открытое сердце. Открытый ум. Пробуждение силы сущностной любви - читать онлайн книгу. Автор: Цокньи Ринпоче cтр.№ 51

Я также советую вам не торопиться. Все те потрясающие учителя, руководившие моими первыми шагами в практике полноты внимания, говорили, что самый эффективный подход для начинающего – практиковать очень короткими сессиями по многу раз в день. Иначе, – предостерегали они, – мне быстро надоест или я разочаруюсь в собственном прогрессе и в конечном счёте вообще оставлю все попытки практиковать.

Это наставление можно обобщить фразой из учения Будды, которая звучит приблизительно так: «Капля за каплей наполнят кувшин».

Эта аналогия родилась из наблюдения. Во время сезона дождей, характерных для некоторых регионов Азии, капли дождя просачивались сквозь крыши. Нужно было подставить чашу или другой сосуд под местом протечки. Вода быстро наполняла сосуд, и его требовалось опорожнить.

Подобным же образом, когда ваш кувшин, чаша или другие контейнеры наполнятся, освободите их. Приступив к практике, не ставьте перед собой возвышенную цель просидеть в медитации двадцать минут. Лучше настройтесь на десять или даже пять минут, используя любой момент, когда вы отметите свою готовность или даже желание сделать перерыв в повседневной рутине и понаблюдать за своим умом вместо того, чтобы снова совершать бегство в страну грёз. Практикуя в режиме «одна капля за раз», вы заметите, как постепенно освобождаетесь от программ, являющихся рассадниками усталости, разочарований, злобы и отчаяния, и откроете в себе неиссякаемый источник ясности, мудрости, покоя и сострадания.

В результате вы обнаружите, что готовы приступить к ещё более глубокому процессу воссоединения со своей внутренней искрой.

Когда мы выполняем различные практики полноты внимания и применяем их в совокупности, начинает происходить подлинная трансформация. «Реальное „я“» становится более податливым, и мы вновь ощущаем открытость и теплоту сущностной любви, которые были доступны на уровне «всего лишь „я“». В то же время, поскольку мы начинаем восстанавливать равновесие на уровне тонкого тела и испытывать – возможно, впервые за столь долгое время – чувство довольства, вдохновение, прилив сил и бодрости, начинает растворяться «драгоценное „я“», а вместе с ним и «социальное», посредством которого мы характеризуем и оцениваем себя в ответ на реакцию других людей.

К сожалению, многие из нас настолько поглощены своим благополучием, что забывают наиважнейший урок, который Будда – как и многие учителя иных духовных традиций – старался донести до нас как самое глубокое из всех учений: никто не сможет быть свободным, пока все не освободятся. Мы закрываемся в своих зонах комфорта, удовлетворение затмевает осознание боли и лишения, которые некоторые из окружающих нас людей могут в данный момент испытывать.

К слову, я недавно слышал историю о женщине, публично заявлявшей о себе как о бодхисаттве – человеке, который достиг великой любви и открытости, свойственных бодхичитте. Однажды ночью ей позвонила другая женщина, мучившаяся от нестерпимой боли, и попросила отвезти её в ближайшую больницу, которая находилась на порядочном расстоянии и от дома больной женщины, и от дома нашей «бодхисаттвы».

«Прошу прощения, – ответила та, – я очень занята. Но я за вас помолюсь».

Я так никогда и не узнал, помогли её молитвы или нет. Но её ответ был далёк от ответа истинного бодхисаттвы. В тибетской буддийской традиции бодхисаттва считается «героем» или «воином», который посвятил себя цели привести всех существ к такому же состоянию свободы, какое он (или она) достиг сам. Они герои сострадания, которые изо всех сил стараются помочь другим в периоды несчастий и отчаяния.

Я не могу винить эту самопровозглашённую бодхисаттву, потому что в моей жизни было время, когда я точно так же стремился удобно расположиться в собственной зоне комфорта – уютной удовлетворённости самим собой, пока в конечном счёте это чувство не стало вызывать у меня беспокойство.

Хотя практика, учёба и преподавание Дхармы помогли мне справиться с некоторыми проблематичными привязанностями к разным слоям «я», несколько лет назад я стал ощущать дискомфорт. После долгих раздумий я понял, что засел на этапе практики, который назвал «уютной Дхармой» или «комфортной реализацией». На этой стадии человек испытывает некоторую гордость за свои прозрения, внешне доволен собственными достижениями и приходит к мысли: «Да, Дхарма – это великолепная вещь. Я так счастлив». Но при этом за ширмой подобного самодовольства прячется назойливое чувство неудовлетворённости, ощущение, что Дхарма предлагает нечто большее и настоящее, чем просто комфорт.

Тогда я как раз давал учения в Бодхгае – месте, где Будда пришёл к абсолютному пониманию сути страданий и способа их облегчения. Это очень сильное место, энергия которого может заставить вас пересмотреть свой образ жизни.

Оглядываясь на свою жизнь, практику, на то, что я усвоил за годы ученичества, чему учил других людей, а также на отношения с семьёй и друзьями, я чувствовал, что чего-то не хватает. Да, мне удалось восстановить связь со своей природной искрой, и я учил методам этого воссоединения тысячи учеников, но моё «геройское сердце», подлинная суть бодхичитты, была пробуждена только наполовину. Я замечал – во время учений, например, – как устаю, ловил себя на мысли: «Уф, скорее бы закончить. Я бы хотел сходить туда-то и туда-то. Как бы мне хотелось заняться чем-то другим, пойти в кино или отдохнуть». Я ощущал подобную неусидчивость и неудовлетворённость, когда руководил организационной работой, строительством или восстановлением мужских и женских монастырей или ретритных центров. Даже сессии медитации стали для меня обузой. Я просто хотел сидеть, отдыхать, есть и смотреть телевизор со своей женой и дочерями.

Я устал, был растерян и пресыщен.

Но в Бодхгае, где не так много развлечений, я стал думать обо всех тех восхитительных учителях, которые в прошлом помогли мне и поддержали. Они никогда не производили впечатление уставших людей; их энтузиазм по отношению к любому проекту, казалось, ни на секунду не ослабевал. Может, они уставали физически, но внутренняя сила, которая ими двигала, никогда не иссякала.

Взглянув на собственную жизнь, я осознал, что теряю внутреннюю силу, потому что по-настоящему не предан цели абсолютной бодхичитты. Я просто зарылся в своём уютном гнёздышке, проведя границы между своей профессиональной, духовной и семейной жизнью. Я понял, что, хоть и преодолел разные слои «я», оставалось справиться с ещё одним слоем: слоем духовного комфорта, уютной Дхармы, уютного сострадания, комфортного существования.

И вот однажды вечером после учений я направился в ту часть Бодхгаи, где находится несколько древних храмов и мест поклонения, а также дерево, выросшее из черенка изначального дерева бодхи. Я никому не сказал, куда направляюсь. Я пошёл туда один с намерением взять обет беззаветно трудиться на благо всех живых существ, перешагнуть состояние самоудовлетворённости, в котором продолжал жить и работать, пока чувствовал себя в нём комфортно.

Время было перед самым заходом солнца; оно ассоциируется у меня с чувством особой мягкости. День клонится к концу, но все ещё светло – пронизывающий своим контрастом момент на грани ясности дня и заблуждений ночной тьмы, момент, в котором реальность как будто смещается, трансформируется.