Жизнь на грани - читать онлайн книгу. Автор: Антон Задорожный cтр.№ 50

3

Больше всего они любили вести умные и неторопливые разговоры о жизни в этом бренном мире. Они упивались беседами и были рады тому, что могли проявлять интерес друг к другу, в том числе и с помощью слов.

– Мир устроен совсем не так, как мы о нем думаем. Людям кажется, что они должны получить то, чего заслуживают. Чаще же выходит так, что мы получаем то, что получаем. Я помню двух своих подруг. Первая – умница, красавица и пять лет была одна. А когда же, в надежде найти прекрасного принца, стала знакомиться с мужиками, она в ужасе сообщила мне: Вов, все дерьмо Санкт-Петербурга стекается ко мне. Другая подруга – заурядная внешность, умом не блещет тоже, но есть в ней что-то такое, от чего все мужики балдеют. Только официально она была замужем восемь раз! Мы обижаемся на жизнь, считая, что она нам должна, а на самом деле забываем или не хотим понимать, что взяли ее взаймы. Помню еще одну бабенку, так та честно поставила перед собой цель: найти красивого, обеспеченного мужика и выскочить за него замуж. А началось все знаешь с чего? С обиды и самонадеянного эгоизма. «Вон у Люськи-то муж яхту имеет. А я-то чем хуже?»

– Да ничем она не хуже. Просто другая.

– Но ей этого было не понять. Три года она превращалась из обычной девушки в леди. Реально перевоплотилась. Нашла себе мужика, реально получила себе яхту.

– И?

– И новые проблемы в придачу. «Я тебя обеспечиваю? Обеспечиваю. Поэтому сиди дома. Через неделю уматываем в Париж». А у нее дети в интернате, воспитателем она там работала и очень это дело любила. Я это все к тому, что у каждого в голове своя иллюзия того, как надо жить и как должно быть. Но происходит всегда по-другому. И поэтому самое важное – не гнаться за счастьем, а научиться принимать жизнь такой, какая она есть, чтобы быть счастливым здесь и сейчас, а не когда-то потом, завтра.

– Потому что завтра может не быть, – сказала она, вспоминая свое мрачное прошлое.

– Точно, – подтвердил Вова и продолжил: – Так вот, чтобы ты меня лучше понимала. Моя философия выглядит следующим образом. – Он стал загибать пальцы. – Первое. Человеческие представления о мире – это всего-навсего карикатура на ту жизнь, которая течет своим чередом, пока остальные думают, страдают и на что-то рассчитывают. Они наблюдают со стороны, вместо того, чтобы жить. Второе. У каждого в голове есть свой, персональный Таракан. И третье. Если верно, что жизнь – это школа, то, чтобы ты чему-то научилась, жизнь будет ставить тебя в такие условия, чтобы ты встретилась лицом к лицу со своим Тараканом. Если на протяжении всей жизни ты совершаешь одни и те же ошибки или влипаешь в примерно то же самое говно, то это неспроста. Чтобы идти дальше, надо уметь меняться.

– К примеру?

– Ну… Раньше я носился за девчонками с голодными глазами и брызгал слюною – мол, полюби меня. Когда меня воспринимали чисто как сексуальный объект, я предпочитал обманываться и не замечать этой очевидной, но горькой и болезненной правды. И когда… когда отношения заканчивались, я все время думал что-то вроде: «Капец. Ведь я же ее люблю. Почему же мы не остались вместе?» Заламывал руку, кусал губу и ныл, считая, что жизнь несправедливо устроена.

– А потом?

– А потом до меня дошло, что любовь – это не дорогие подарки и красивые слова. Это забота, желание понять и поддержать. Дать пинка, если ты не права, или быть рядом, или дать тепла, когда тебе холодно. Короче говоря, очередным пунктом моей философии будем считать следующее: не надо рассчитывать быть всю жизнь с тем, кого любишь. Люди предают. Гораздо важнее полюбить того, кто с тобой рядом. Вот, например, помнишь наши первые дни, когда мы хотели с тобой погулять, а потом ты позвонила, и «обрадовала», что застудила шею?

– Ага.

– Я тогда не обиделся, скорее расстроился. А потом сижу такой и думаю – я расстроен оттого, что не получилось так, как я рассчитывал, или оттого, что тебе плохо? И следующая мысль: «Вовчик, оттого, что ты грустишь, Ленка быстрее не поправится».

– О! Я поняла, – захохотала вдруг девушка.

– Чего?

– И ты вдруг стал безудержно веселиться, чтобы мне скорее полегчало. – Лена уже была красная от смеха, как редиска.

– Да ну тебя! – засмеялся Вова в голос с Леной..

Отсмеявшись, он договорил свою мысль:

– Когда любишь, ты понимаешь, что находишься в жизни на своем месте. Любовь – это самоотдача и принятие. Все хотят, чтобы их любили такими, какие они есть. Поэтому умение любить – это редкий дар, а если тебя любят, то это вообще сокровище. Вместо этого люди начинают ругаться из-за всякой фигни, переделывать одного под другого, подстраиваться, убегать или находить кого-то на стороне. Любовь – это уверенность в другом человеке. В том, что он тебя не кинет, если ты из богатого превратишься в бомжа, из здорового превратишься в больного и так далее. А люди обижаются на жизнь. Вон, у него яхта, так он небось красную икру ложками жрет, а я такой простой – всего лишь хлеб с маслом и немножко колбаски. А ты, дурак, радуйся, что жив-здоров и есть что пожевать. Яхта, икра… Известность, деньги. В одну секунду все может перевернуться вверх дном, и никто от этого не застрахован. Тебе плохо? Посмотри на Жанну Фриске. Так и хочется сказать: «Ну что, дружище, кому из вас двоих хуже?»

Оба они были пессимистами, закалившими характер. Будь Сартр современником этой сладкой парочки, он наверняка написал бы статью «Пессимизм – это реализм». Оба понимали, что мир устроен как-то криво и по-дурацки, и чувствовали, что это сделано не просто так. Оба при этом сохраняли в своих душах огонек детской непосредственности. В их сердцах жила надежда на лучшее и еще теплилась вера. Да, они были странной, но очень хорошей парой.

4

А потом все пошло в тартарары. Однажды и, как это водится, весьма неожиданно умерла Ксюша.

– Отмучилась, – многозначительно вздохнула на похоронах ее бабушка. Лена молча плакала, а Вова ее утешал.

Как говорят наркоманы, героин умеет ждать. И они не ошибаются. Попробовав его однажды, побывав там, в совершенно другом, своем мире, ты уже не хочешь быть здесь. А потом и не можешь. Впрочем, героин уже не в моде. В сознании Вовы появилась картина: спортивный бег на короткие дистанции. Наркоманы – те же спринтеры. Бегуны. Пока они бегут, героинщики передают эстафету метадонщикам. Метадон нынче модный.

Вова понимал, что ему необходимо встряхнуться, отвлечься от этого болота грязных мыслей, но он не мог этого сделать. Человек умер, и не важно, какой она была. Она – сестра той, которая ему близка. Точка. Молодой человек утопал в этой грязи ментального безумия с каждой новой мыслью, тостом или фразой, брошенной одним из гостей.

Когда Вова думал обо всем этом, его вдруг охватило чувство глубочайшей бессмысленности всего. И, если ему так тяжело, то каково ей? Ей – девушке, для которой Ксюша не только и не столько наркоманка, сколько родной и близкий человек. Сестра, с которой у нее волей-неволей было одно детство на двоих. Или даже, можно сказать, одна жизнь на двоих.