Возвышение империи - читать онлайн книгу. Автор: Сэм Барон cтр.№ 113

Тем временем его приверженцев с каждым днем становилось все больше, им платили из денег пошлины, которую Кортхак возложил на представителей высшего сословия. Большинство его новых приверженцев казались всего лишь швалью. И снова Кортхак пожалел, что у него нет с собой еще сотни его египетских бойцов. Но он мог обойтись и без них. У него и так имелось достаточно человек, и Ариам продолжал набирать новых.

Через три или четыре недели все в Аккаде забудут свою прежнюю жизнь.

Чувствуя, как освежил его ночной воздух, Кортхак сел за большой стол в саду, глядя в звездное небо. Нервничающий слуга принес ему воду и вино, и Кортхак вполуха выслушал рапорт командира ночной стражи. В городе все было по-прежнему тихо, жители сидели по домам, как и положено, боясь сунуться на улицы ночью.

С того первого дня, как Кортхак захватил город, он позволил своим людям делать все, что угодно, после наступления тьмы. Это означало, что они могли остановить любого мужчину или любую женщину, какие попадутся им на улице. После первой ночи улицы и переулки опустели, все семьи с наступлением темноты забивались по своим хижинам.

Хижины недолго служили им защитой. Люди Кортхака вскоре начали входить в дома, выбирая их наугад, и вырывали жен и дочерей из рук их родных. Кортхак знал, что через несколько дней ему придется приструнить своих людей, но сейчас они держали жителей в страхе, не отказывая себе в любой добыче, которую могла дать воину выигранная война.

Из дома донесся еще один крик. Кортхак раздраженно допил вино и вернулся внутрь. Он поднялся по лестнице и вошел во внешнюю комнату. Там ждал один из египтян, которому приказано было сторожить Треллу, не выпуская ее из комнаты.

Кортхак помедлил у двери спальни. Внутри горели две лампы, добавляя горький привкус горячего масла к пропахшей родовой кровью и потом теплой темноте.

Аннок-сур сидела на табурете рядом с кроватью, держа Треллу за руку. Та лежала на спине, раздвинув ноги, и стонала от боли. Пот покрывал ее нагое тело, слипшиеся волосы падали на лицо. Даже страдая, Трелла знала, что лучше не пытаться прикрыться от глаз своего хозяина.

Еще две женщины помогали ей; в одной из них Кортхак узнал повитуху. Он вспомнил, как Аннок-сур, стоя перед ним на коленях, умоляла даровать повитухе разрешение войти в Аккад, а после того как кончатся роды, в целости и сохранности вернуться домой. Он доставил себе удовольствие, согласившись.

Трелла содрогнулась. Она выгнула спину, как будто силой старалась изгнать ребенка из своего чрева. Она глядела на Кортхака широко раскрытыми глазами, не в силах совладать со своим телом и своей болью.

— Ты мешаешь уснуть всему дому, госпожа Трелла, — Кортхак наслаждался, используя ее бывший титул. Он прислонился к дверной раме, радуясь беспомощности женщины. — Сколько еще я буду вынужден слышать твой скулеж?

— Ребенок выходит, господин, — сказала Друсала смиренно. — Теперь уже недолго. Пожалуйста, простите нас.

По крайней мере, повитуха знает свое место, решил Кортхак. Но он не собирался сдержать свое обещание и позволить ей в целости и сохранности вернуться домой. Его люди хотели женщину, и вскоре в Аккаде появится много таких, которым понадобится ее искусство.

Трелла снова начала тужиться. Схватки сорвали еще один стон с ее сжатых губ, несмотря на все ее усилия молчать. Кортхак вгляделся. Да, показалась окровавленная головка ребенка. Роды начались.

Без единого слова он отвернулся от гнетущего зрелища.

— Позови меня, когда родится ребенок, — велел он стражнику. — Я хочу его видеть, чтобы убедиться, что он жизнеспособен.

Кортхак спустился по лестнице и снова вышел наружу, на свежий воздух.

Слуга принес ему еще вина, но Кортхак сделал только один глоток. Если ребенок выживет, он позволит Трелле понянчиться с ним несколько дней, ровно столько, чтобы она стала все больше к нему привязываться, а потом заберет. Ее молоко после этого пропадет, и через неделю-другую она готова будет должным образом служить Кортхаку.

Но он не собирался ждать так долго, чтобы начать ее дрессировать. Он уже придумал несколько вещей, которые она могла бы сделать, чтобы его ублажить.

Когда Эсккар и его люди, скользя во тьме, приблизились к северной стене Аккада, Эсккар старался не думать о тех бесчисленных вещах, которые могли пойти наперекосяк. Он должен был проникнуть в город. Только бы ему справиться с этим делом, тогда самая трудная часть плана будет позади.

Чтобы подняться на стену, Эсккар взял с собой Гронда, Митрака, Алексара и двух лучших лучников Митрака, тех самых, которые последовали за ним на частокол Биситуна. Митрак, с его зоркими глазами, повел всю группу вниз, в ров. Они в молчании прокрались через пустое пространство, пригнувшись как можно ниже, чтобы не были видны их силуэты.

В ста шагах позади, там, где никого нельзя было увидеть и, следовало надеяться, услышать, ждал Дракис, а с ним — еще двадцать восемь воинов. Они приблизятся к стене только после того, как Эсккар и его группа на нее взберутся.

Бантор взял остальных людей и повел их к речным воротам, готовый поддержать тех немногих, кто ушел вперед вместе с Явтаром.

Эсккар выбросил из головы все, кроме мыслей о необходимости двигаться бесшумно и не споткнуться обо что-нибудь в темноте. Он не видел часовых на стене наверху, но они вполне могли там быть.

С горсткой людей Эсккар добрался до основания стены именно в том месте, где алур мерики несколько месяцев назад устремились в свою первую атаку. Эсккар выбрался изо рва, и его воины один за другим рассыпались вдоль стены, цепляясь за ее грубую поверхность.

Кроме трех лучников с луками, ни Эсккар, ни Алексар, ни Гронд не держали наготове оружия — оно могло бы звякнуть о стену и выдать тем самым их присутствие. Все ножи и мечи были завернуты в одеяло, его нес Алексар. Эсккар тащил лестницу, а Гронд повесил на шею два мотка веревки. Лестница и веревки были взяты на ферме Реббы.

Сперва они двигались от фермы Реббы по берегу реки, а потом срезали путь через поля.

Теперь Эсккар и его люди опустились на колени в грязь и застыли, услышав шаги часового у себя над головами. Время медленно тянулось, а они ждали, вслушиваясь в поступь часового, идущего по стене над ними. Он несколько минут расхаживал взад-вперед, потом звуки его шагов утихли. Эсккар не знал — то ли часовой ушел, то ли просто присел, чтобы дать отдых ногам, прислонившись спиной к стене.

Только Митрак, ожидающий в середине рва, прикрываясь черным плащом, мог видеть часового. Эсккар и остальные ждали, по-прежнему прижимаясь к стене. Пока они не издадут ни звука, их не обнаружат. Стражнику пришлось бы перегнуться через стену, чтобы увидеть то, что находилось прямо под ним.

Эсккар снова услышал поступь часового, когда тот не торопясь вернулся, потом шаги утихли вдали. И все-таки Эсккар и его люди продолжали ждать; Эсккар пристально вглядывался в ров в ожидании сигнала Митрака.