Глава клана воздержался от упоминания ключевой фигуры, которую он рассчитывал вовлечь в свою игру, — генерала Густые Брови. Он, Крокодил, поручит своему тайному союзнику ослабить, насколько это возможно, систему защиты Белой стены…
По окончании пира оба союзника были довольны. Скорпион получит шанс отомстить, Крокодил станет единоличным правителем Двух Земель. Последнему оставалось только решить, нужно ли потом избавляться от Скорпиона — из опасения, что он может повернуть оружие против него самого. Это — вопрос важный, и у повелителя рептилий нет права на ошибку…
Возбужденный Скорпион, даже не удостоив Ирис взглядом, схватил за руку Танцовщицу и увлек ее в свою спальню.
Царица наконец поняла, что ей не удастся вернуть любовника. Сердце ее пронзила нестерпимая боль, какую может познать только отвергнутая женщина. Скорпион всегда был чудовищем, но чудовищем, которое она любила и которое делало ее счастливой. Он не имеет права так с ней обращаться! Как он может так унижать преданную ему женщину? Нет, она никогда не позволит ему ее бросить!
55
После долгого обсуждения Нейт удалось убедить супруга, прибегнув к последнему и решающему доводу: отправившись на переговоры со Скорпионом, она обернется священной материей богини. Разве не помогло ей это бежать от ливийцев и их верховного военачальника, который хотел надругаться над ней? Пребывая под надежной защитой, она не станет жертвой гнева Скорпиона. Царица искренне полагала, что сможет образумить его.
— Хорошо, — согласился наконец Нармер, но было ясно, что он все еще сомневается. — И все-таки я требую, чтобы ты взяла с собой охрану. И я не отступлюсь!
— Пусть будет по-твоему, — улыбнулась царица.
Царь приказал позвать к нему генерала Густые Брови.
— Генерал, прежде чем заговорит оружие, мы решили предпринять еще одну попытку: царица желает поговорить со Скорпионом. Она постарается убедить его не развязывать войну. Ты с отрядом лучших солдат будешь сопровождать ее величество и защищать в случае любой опасности. Если что-то будет грозить ее жизни, немедленно возвращайтесь в Белую стену.
Хмурясь, Густые Брови поклонился:
— Если понадобится, я спасу мою государыню ценой своей жизни. Нашей царице ничего не угрожает!
— Отправляетесь завтра на рассвете!
По пути в расположение солдат Густые Брови решал, как выбраться из этой неожиданной западни. И решение было найдено, но для начала следовало определиться, чью сторону принять. Впрочем, сомнений у него не было: он перейдет на сторону Скорпиона, который, возможно, заключит союз с Крокодилом, а тот в свою очередь тоже будет доволен генералом. Будущим победителям он, Густые Брови, преподнесет неоценимый подарок — супругу Нармера! Они и мечтать не смели о такой ценной заложнице! Ради спасения Нейт царю придется отдать Скорпиону и Крокодилу Две Земли. Что до генерала, благодаря которому решится все дело, то его осыплют почестями и наградами.
Настроение у носителя царских сандалий заметно улучшилось. В отряд сопровождения он отобрал самых лучших пехотинцев и лучников. Когда придет время, приверженцы Скорпиона ударят им в спину. Избирая гибельный путь дипломатии, Нармер забыл о трагедии, постигшей Газель, и предоставил предателю генералу прекрасную возможность обстряпать свои делишки.
* * *
— Я подумал и решил отказаться от этой безумной затеи!
— Нармер, перестань ворчать! — отозвалась царица.
— Газель…
— Газель была беззащитна. Это не мой случай, да и Скорпион не Лев!
— Если только он не заключил союз с Крокодилом, который по-прежнему остается в тени!
— Ты не хочешь дать ему последний шанс?
Нармеру хотелось верить, что Скорпион еще может одуматься. Разве Нейт не самая талантливая дипломатка из всех, кого ему довелось встречать?
— Пора спать! — сказала царица. — Завтра я отправляюсь в путь.
Кто-то заколотил кулаками в дверь спальни. От неожиданности царица вздрогнула.
— Это я, Старик! Идите скорее, это важно, очень важно!
Торопливо одевшись, царская чета вышла к носителю печати.
— Аистихе совсем плохо! — со слезами на глазах прошептал старик.
* * *
Пожилая глава клана была не одна. Вокруг ее ложа собрались преданные служанки, Большой Белый, ослик Северный Ветер, шакал Геб и львицы Нармера. Все были напряжены и сосредоточены, словно это могло им помочь удержать в теле душу целительницы.
Нейт опустилась на колени рядом с ней и стала считать пульс.
Сердцебиение было слабым, пульс едва прощупывался.
— Не пытайся меня успокоить, царица! Моя смерть близка. Каналы закупорены, энергия больше не находит себе путь и сердце затухает.
Нейт была согласна с таким диагнозом, а потому не стала спорить. Изрезанное морщинами удлиненное лицо Аистихи, обрамленное белыми волосами, было безмятежно и величественно.
— Пожалуйста, нарумянь мне немного щеки! Я не хочу, чтобы они были бледными!
Глубоко взволнованный Нармер не желал смириться с потерей Аистихи.
— Наверняка есть средство, мы вылечим тебя, мы…
— Нет, мой государь, срок моего пребывания на земле истекает.
Нармер ласково сжал ей руки.
— Ты должна жить, Аистиха, должна увидеть рождение новой страны!
— Не тревожься, я это увижу, и ты будешь править Двумя Землями под покровительством Нейт! Время кланов прошло, их дух живет в тебе, и он даст тебе силу победить врагов и объединить наконец Север и Юг. Да пребудет с тобой способность отличать главное от второстепенного и пусть глаза твои станут глазами сокола! Моя же душа улетает к солнцу. Следуй почаще этим путем, Нармер, не становись пленником обыденности, и я стану твоим проводником!
Большие глаза Аистихи вдруг стали ярко-голубыми, а ее последний вздох был вздохом путешественницы, которая рада наконец вернуться в родной дом. Большой Белый поклонился, уши Северного Ветра поникли, львицы вжали головы в плечи, а Геб затянул песню, услышав которую Первый из людей Запада в Абидосе открыл врата в потусторонний мир.
Посреди ночи все члены клана, от самой пожилой служанки до юного аистенка, взлетели и направились к источнику удивительного света, пронзившего темноту. Отныне им предстояло сопровождать праведные души на их пути к возрождающему свету.
* * *
— Проклятая смерть! — сказал Старик генералу. — Могла бы забирать только негодяев! Их на земле хватает!
Проверив, все ли взяли с собой в поход солдаты, носитель печати опустошил в память об Аистихе кувшинчик красного вина.
— Мир кланов почти угас, — продолжал он. — Почти, потому что в живых остался самый опасный из глав кланов — Крокодил.