– Конечно! Вот что, однако, я хотел бы заметить: ведь вы человек небогатый? Неужели вы не хотели бы разбогатеть разом, прямо сейчас? Достаточно только отказаться от предложения послать с нами сопровождающих, чтобы отнести деньги в караван-сарай, и все! Мы останемся с деньгами и будем богаты и вольны, как ветер! Я посмел так говорить с вами, потому что еще в первый раз, когда мы встретились у Чар Минара, мне показалось, что вы не откажетесь от приключения, которое могло бы обогатить вас. Сообщу вам еще кое-что, по секрету: у меня есть товарищи, шестнадцать человек числом, которые никогда не упустят того, что само идет к ним в руки, и мы давненько проворачиваем с ними кое-какие дела.
– Это становится интересным! – сказал я оживленно. – Настолько интересным, что начинает казаться мне соблазнительным. Да ты, оказывается, непрост! А с виду такой смирный. Молодец! Скажи мне, успешно ли идут у вас дела, и раз ты решил довериться мне, а я готов поверить тебе, то не скрой от меня и того, где вы храните свою добычу?
– Как я рад! – воскликнул Мохан Дас. – Такой бравый и опытный воин, как вы, был бы нам очень кстати. Конечно, я покажу вам это место. Смотрите, видите ли вы те скалы, справа от дороги? Заметили ли вы белое пятно вон на том камне? Как раз за ним и находится пещера, где день и ночь сидит наш человек и делает вид, что он святой дервиш и беспрестанно молится Богу. На самом деле он здоровый молодец и не подпустит никого к нашему добру. Видите, как далеко простирается мое доверие к вам, раз вы согласились стать одним из наших?
Я весело засмеялся, кивая головой как бы в знак согласия, а затем так свирепо глянул на Мохан Даса, что тот неряшливой кучей осел на землю.
– С чего ты взял, собака, что я согласен?! – в гневе вопросил я. – Как ты смеешь предлагать мне такое! Я не посмотрю, что мы на улице, и так отделаю тебя мечом, что твои останки побоятся сожрать даже голодные бродячие собаки! Встань, червяк, и немедленно веди меня к сахукару.
Через час, получив деньги, мы в сопровождении слуг сахукара отправились обратно в караван-сарай к отцу. Всю дорогу Мохан Дас умолял меня простить его, твердя, что его предложение бежать вместе с деньгами и присоединиться к банде было не более чем шутка. Я не отвечал.
В караван-сарае, пока я беседовал с отцом и передавал ему деньги, Мохан Дас стоял на пороге в томительном ожидании, никак не решаясь обратиться к отцу. Наконец он не выдержал.
– Благородный господин! – сказал индус. – Отдайте мне мои деньги, и я пойду.
– А! – повернулся к нему мой отец и весело продолжил: – Я совсем позабыл про тебя. Не трепещи, сейчас ты получишь свои деньги.
Отец отсчитал сто пятьдесят рупий и отдал их индусу. Тот, рассыпаясь в благодарностях, аккуратно спрятал их в складках своего одеяния и, поклонившись в последний раз, направился к двери.
– Постой! – остановил я его и рассказал отцу, как индус пытался надуть его.
– Проклятие! Ты в самом деле хотел обмануть меня, чтобы я остался здесь, в далеком и чужом городе, без денег, без всякой надежды на возвращение домой? Говори, негодяй, так ли это? Не зря же ты с самого начала не понравился мне, ибо лицо твое отмечено печатью жестокости и зверства.
Индус в ужасе замолчал, не в силах молвить ни слова и всем своим видом подтверждая правоту моих обвинений.
– Ну что же, – заключил отец. – Ты сам выбрал свою судьбу. Сейчас ты умрешь!
– Пощадите меня! – взвыл индус. – Вы добрый человек и… и… как я вижу, ни у вас, ни у вашего охранника нет меча! – Придя домой, я отдал свой меч слуге. – Как же вы меня убьете?
С этими словами Мохан Дас метнулся к закрытой двери, но не успел он открыть ее, как я накинул ему на шею платок, и через мгновение он был мертв.
Скала и дервиш
– Так и надо этой скотине! – презрительно молвил отец. – Сын мой, позови могильщиков и скажи им, чтобы сегодня ночью они закопали его на заднем дворе караван-сарая. Мы сделали с тобой воистину доброе дело, покончив с этим негодяем.
– Думаю, что его история на этом не кончается, – заметил я.
– Ты имеешь в виду скалу и того дервиша? – живо переспросил отец.
– Именно! Там может быть неплохая пожива.
– Будь осторожен! – сказал отец. – Если их шайка там, то они могут устроить тебе чересчур теплый прием.
– Схожу-ка я и посоветуюсь с Бадринатхом, – решил я. – Думаю, ему и Сарфраз Хану это приключение придется по вкусу.
Бадринатх поджидал меня в своем караван-сарае.
– Ну, Амир Али? – спросил он. – Ты все-таки пришел поразвлечься? Скольких ваша светлость желает придушить сегодня, чтобы получить полное удовлетворение? В этой обители скверны вам народу хватит.
– Я бы не прочь, но у меня есть лучший план, – сообщил я Бадринатху.
– Ха! – удивился он. – Так ты тоже решил стать разведчиком? Расскажи-ка, что ты выведал.
– Слушай! – ответил я и рассказал ему все.
– Ах ты, хитрец! – засмеялся он, выслушав меня. – Ты и впрямь очень умно обошелся с этим Мохан Дасом – он получил то, что заслужил, а мы теперь поищем, что он припрятал там в скалах, да?
– Именно так! – сказал я. – Надо бы сходить туда сегодня ночью, не откладывать.
– Дай-ка мне подумать, – сказал Бадринатх. – Полагаю, нам хватит для этого всего лишь несколько решительных и опытных человек. Ты и я, Пир Хан, Моти и еще четверо – этого будет достаточно. Вопрос в том, как нам разведать обстановку на месте и выяснить, будут ли эти негодяи ночью в пещере?
– У нас есть кто-нибудь, кто мог бы прикинуться дервишем? – спросил я. – Он мог бы сходить к пещере и потом дать нам знать, как обстоят дела.
– Знаю такого! – воскликнул Бадринатх. – Эй, кто-нибудь, сходите и позовите Шекхджи.
Вскоре пришел Шекхджи. Это был пожилой благородный человек с длинной седой бородой, однако при этом он умел очень ловко обращаться с шейным платком.
– Садись, Шекхджи! – обратился к нему Бадринатх. – Я хочу сказать тебе кое-что. Ты можешь притвориться святым человеком, если потребуется?
– Запросто! – ответил Шекхджи. – Я могу принять обличье мусульманского или индусского святого. Я умею изъясняться по-ихнему, и у меня есть их одеяния.
– Хорошо, слушай же! Тебе надо немедленно пойти к себе и переодеться под дервиша. У нас есть одна затея, в которой ты примешь участие. – Бадринатх рассказал, что мы замышляем, и добавил: – Будь осторожен и успей до наступления темноты вернуться и сказать нам, есть ли там наверху, в пещере, кто-нибудь из банды.
– Ты уверен, – спросил Шекхджи, – что малый, который сидит у пещеры, – действительно дервиш, а не индусский садху?
– Я видел на камне, рядом со входом в пещеру, отпечаток двух ладоней, сделанный белой краской, – сказал я. – Обычно такой знак у своего жилища оставляют только дервиши. К тому же этот недостойный Мохан Дас тоже сказал мне, что он – дервиш.