Путешествие Жана Соважа в Московию в 1586 году. Открытие Арктики французами в XVI веке - читать онлайн книгу. Автор: Бруно Виане cтр.№ 85

Следует обратить внимание на то, что несколько лет назад великий герцог Московии под страхом смерти запретил ввозить в его владения водку, изготовленную на основе вина. Тому имеется две причины. Во-первых, большая тяга московитов к этому напитку. Во-вторых, желание способствовать торговле его подданных, которые делают водку из пшеницы и других зерновых. Но вот уже два или три года, как этот государь позволил самым разным нациям ввозить в его владения водку, изготовленную на основе вина; нужно платить шесть риксдалеров за 32 кувшина, то есть чуть меньше трети французского баррика. Считается, что это разрешение проистекает от государственной необходимости, вызванной возмущением подданных герцога, и он рассчитывает заработать на этой пошлине большие деньги.

Из всех товаров, которые привозятся в Московию из Франции, ничто так не распространено и ничто не продается так хорошо, как канадский бобр; он порой продается за наличные деньги, что почти никогда не случается с другими товарами. Это одно из важнейших преимуществ, которое у французов есть перед иностранцами, позволяющее им достигать куда большей выгоды; и на это очень важно обратить внимание тем, кто захочет взяться за торговлю с Московией.

Другой товар, который очень хорошо продается в Московии – бумага. Каждый год в Архангельск привозят более восьми тысяч стоп [по 500 листов] которые там выгодно продаются, и это не считая немецкой бумаги, которая, впрочем, не так хороша, как французская. Индиго также находит хороший сбыт в Московии, как и различные москательные товары и бакалея; там хорошо продаются домашняя утварь и изделия ремесленников, сушеные сливы и другие фрукты. Во всей Европе нет нации, которая вела бы более обширную торговлю в Архангельске и всей Московии, чем голландцы; каждый год, они посылают туда от двадцати пяти до тридцати кораблей, по большей части загруженных французскими товарами, и приводят их обратно нагруженными самыми различными товарами, о которых говорилось выше и которые они продают во Франции, кроме двух-трех кораблей, что они посылают в Геную и Ливорно, нагруженных икрой и юфтью.

Гамбуржцы и бременцы тоже ведут торговлю в Архангельске, но она не столь обширна, как у голландцев; гамбуржцы посылают туда каждый год четыре-пять кораблей, а бременцы – не более одного-двух. Англичане тоже каждый год посылают корабли в Архангельск, но не так много, как голландцы; можно сказать, что почти вся торговля с Московией принадлежит голландцам и англичанам.

Из всего сказанного в предыдущих главах видно, что северная торговля во всех городах и пунктах на Балтийском море, в Архангельске и во всей Московии очень затруднительна, если принять во внимание времена года и обстоятельства; поэтому, чтобы вести эту торговлю, нужно создавать большие компании или же присоединяться к уже существующей компании, учрежденной во Франции три-четыре года назад, чей основной капитал уже составляет почти миллион, но еще является недостаточным, чтобы достойно вести там торговлю всеми товарами, которые ввозятся из Франции на Север и вывозятся оттуда. Кроме значительного капитала, для прибыльной торговли необходимо, чтобы несколько пайщиков этих компаний находились в тех местах, где торговля ведется более активно, особенно в Архангельске. Они сами будут продавать присылаемые туда товары и покупать в местных странах товары, необходимые для обратного пути. Дело в том, что в этих краях невозможно или почти невозможно найти людей, которые способны вести чужие дела и которым можно их доверить. Весьма опасно поручать дела агентам, большинство которых, как уже неоднократно было сказано в настоящей книге, заботятся и думают только о своих частных интересах и почти не думают об интересах нанимателей. Большие компании, созданные во Франции в последние годы для дальних путешествий, уже знают это на собственном опыте.

Если мы изучим, каким образом голландцы ведут торговлю во всех точках от Балтийского моря до Архангельска и во всей Московии, мы увидим, что они очень в малой степени пользуются услугами агентов. Вместо этого они ведут свои дела сами, с какой целью отправляют пайщиков своих компаний жить во всех городах, о которых я говорил выше и где они в настоящее время и проживают.

Даже детей своих в самом нежном возрасте они посылают изучать торговлю под началом тех, кто живет в тех краях, а также нравы тех, с кем они должны будут вести дела, когда им придется самим взяться за торговлю; так что не стоит удивляться, что голландцы так преуспевают в северной торговле и в торговле с Московией и что они составляют там огромные состояния; ведь несомненно, что во всей Европе нет более выгодной торговли.

Не стоит сомневаться, что если французы по-настоящему захотят вести торговлю с Севером и Московией, они могут преуспеть не меньше, а то и больше, чем голландцы и англичане; ведь большинство перевозимых туда товаров грузится во Франции и большинство покупаемых там товаров продается и потребляется тоже во Франции, как я уже говорил выше. Почему же французы не воспользуются этим преимуществом сами, не отдавая в руки иностранцев сбыт своих товаров и покупку тех, в которых они нуждаются?

Поистине это величайшее малодушие нашей нации, которая столь велика и столь активна во всех делах, кроме коммерческих. Можно без преувеличения сказать, что нет в мире нации, в большей степени способной совершать великие коммерческие предприятия, чем французы, если только они возьмут на себя труд ими заняться.

Глава VIII

О том, что французы могут преуспевать в торговле на Балтийском море и в Московии, как голландцы, и даже в большей степени.

Весьма удивительно, что французские купцы сами вбивают себе в голову, что они не могут вести северную торговлю на Балтийском море и в Московии так же хорошо, как голландцы, с такой же выгодой. Они объясняют это тем, что у голландцев много кораблей, а у французов мало; что эти корабли стоят на четверть дешевле французских, поскольку у них более дешевое дерево и рабочая сила; что их лоцманы и матросы лучше разбираются в навигации, что они более бережливы, чем французы, и дешевле фрахтуют суда, поскольку там, где на французском судне нужно двенадцать человек экипажа, голландское обойдется восемью; что они могут питаться только треской, сушеной или соленой, и сыром, а пить пиво, воду и немного пшеничной водки; а французы хотят мяса, и не только солонины, но и свежего, а еще и свежего хлеба, когда это возможно, очень хороших сухарей и вина, а также хорошей водки, которую изготавливают из вина; что голландцы лучше французов знают мореплавание и сами голландские купцы при необходимости могут работать лоцманами, на что они способны почти все, поскольку в молодости их задействовали в дальних путешествиях. Помимо всех этих преимуществ, которые они имеют перед французами, голландцы богаты и могущественны, а следовательно, способны выдержать большие убытки, если они случатся при ведении дел; к тому же они уже давно располагают заведениями и дворами во всех городах Севера, в Архангельске, в Москве и во всех главных городах Московии. Все привозимые ими туда товары они продают в кредит с рассрочкой на один-два года, а товары, которые они оттуда вывозят, покупают за наличные деньги. Поскольку они уже давно знакомы с купцами всех городов Севера и Московии, они знают, кто отдаст долг, а кто не отдаст, и умеют находить выход, если несут убытки. Кроме того, для них эта торговля в большей степени безопасна, чем для французов, потому что в Амстердаме есть Страховая компания, и она обычно держит на море шестьдесят военных кораблей, сопровождающих голландские корабли и защищающих свободу мореплавания от пиратов. Наконец, во Франции есть немало купцов, которые пожелали заняться торговлей с Севером и с Московией – и разорились на этом.