Д'Арманьяки-2 - читать онлайн книгу. Автор: Люттоли cтр.№ 86

Хотя Таньги довольно быстро поправил собственную ошибку, она не могла остаться незамеченной. Снова раздались отчётливые вздохи и приглушённые восклицания. Толпа придворных стала на глазах таять. Таньги не без основания полагал, что они торопятся сообщить новость о болезни короля. Учитывая воображение и чувство собственной значимости, которые были присущи едва ли не каждому во дворце, следовало надеяться на самый лучший исход.

Таньги был вполне удовлетворён итогами своего маленького обмана. Как ему показалось, всё выглядело вполне правдоподобно. Никто не догадался об истинном положении дел. Ретивость же придворных позволит в скором времени всей Франции узнать о болезни короля. Этот вывод позволил ему с лёгким сердцем покинуть дворец. Прежде чем отправиться в путь, Таньги переоделся в обычную одежду, зашёл к садовнику и, убедившись в том, что к тому никто не наведывался, прихватил отравленный букет цветов, который был тщательно завёрнут в плотную материю и, взяв лошадь, отправился верхом на улицу Фев. Очень скоро он достиг рынка Палюс. Здесь он несколько задержался. Дорога была запружена повозками, доверху уложенными мешками. Вокруг них сновали торговцы и прикрикивали на своих работников, которые по их глубокому убеждению не слишком рьяно выполняли свои обязанности. Таньги терпеливо дождался, когда освободилось достаточно места, для того чтобы он мог проехать. Едва это произошло, как он отправился далее. А вот и знаменитая улица Фев. Таньги пересёк всю улицу. В самом конце улицы с левой стороны показалось ответвление. В том ответвлении скрывался маленький проулок с несколькими полуразвалившимися домами. Возле одного из них Таньги остановился. Он привязал лошадь и, не преминув захватить с собой букет, вошёл внутрь. Полутёмный коридор был полон всякого скарба. Ко всему прочему слух Таньги резанула отборная брань. Неопределённо покачав головой, он направился к серой лестнице и стал взбираться наверх. Тот, кто был ему нужен, жил на самом чердаке в маленькой комнатке. Скрип ступенек возвестил о приходе Таньги ещё раньше, чем он сам показался возле неприметной низенькой двери. Оттуда появился маленький, убеленный сединами, араб в восточном халате. На ногах у него были тапочки с загнутыми носами. «Всё как обычно, – подумал Таньги, отслеживая его поклон».

– Добро пожаловать, господин! – голос араба был мягкий.

– Рад видеть тебя, Хасамдад! – тепло приветствовал хозяина в свою очередь Таньги.

Тот снова поклонился и сделал приглашающий жест рукой. Таньги не замедлили войти в комнату. Здесь царил тот же беспорядок что и всегда. Везде стояли чаши и кувшины. Один господь знал, для чего они нужны арабу. Таньги не стал затягивать разговор. Он протянул букет Хасамдаду и негромко проронил:

– Мне необходимо знать, чем именно отравлены эти цветы, и каковыми могут быть симптомы отравленного ими человека!

Не говоря ни слова, араб бережно забрал свёрток у Таньги. Он тут же нашёл свободное место на столе и, уложив его на нём, стал медленно разворачивать. Таньги встал от него справа и внимательно следил за всеми действиями. Он увидел, как араб развернул свёрток, а затем, нагнувшись к цветам, начал принюхиваться. Прошло совсем мало времени, когда араб выпрямился и, устремив на Таньги уверенный взгляд, с такой же уверенностью заговорил:

– Господин, это «цветочный» яд. Основой этого состава служат корни «Белены». Он не может убить человека. Этот яд не опасен для жизни.

Таньги не ожидал услышать подобные слова. Он некоторое время изумлённо смотрел на араба, а потом только и смог что спросить:

– Ты уверен?

– Господин сомневается в моих знаниях?

– Нет, Хасамдад. Просто…чёрт, тогда я вообще ничего не понимаю, – последние слова Таньги пробормотал едва слышно, но араб их всё же услышал.

– Не так всё просто, господин, – с задумчивым видом произнёс араб.

– Что ты имеешь в виду? – Таньги насторожился.

– Сам по себе яд не опасен, но…этот состав может быть очень коварным. Достаточно несколько часов подряд вдыхать пары и у человека начинается головокружение, тошнота, бред. Он даже может впасть в кратковременное безумие. Цветочный яд действует в некотором роде как семена мака. Однако такое состояние длится не более двух-трёх дней. Именно в этом и заключена главная опасность.

– О какой опасности идёт речь?

– Опасность заключена в лечение. Обычно людям с такими симптомами дают настойку из шиповника смешанного с мятой. Этот состав весьма полезен при «обычной» болезни. Но если его дать человеку, вдохнувшему пары цветочного яда – произойдёт обратное. Снадобье многократно усилит действия яда и очень скоро приведёт к смерти.

– Проклятье, – вырвалось у Таньги. Он мгновенно побледнел. В который раз приходилось убеждаться в том, с каким изощрённым коварством действовал орден. Необходимо было воспрепятствовать любым подобным попыткам. И что самое важное, понимать что происходит. Таньги бросил задумчивый взгляд на араба, а потом неожиданно для него сказал:

– Знаете что, мэтр,…собирайтесь. Поедете вместе со мной во дворец. Я найду способ устроить вас поближе к королю. Ко всему прочему, вам будут выделены собственные покои и…щедро оплатят труд.

Истина всплывает

Глубокой ночью Жан въехал в Бретиньи. Стража долго не верила, что это он и есть. Слух о том, что граф Д,Арманьяк посажен в королевскую темницу и будет казнён, успел распространиться далеко за пределы дворца. Однако приходилось убеждаться в истинности некоторых вещей. Посему они проводили его лишь донельзя удивлёнными взглядами и произнесли несколько слов по поводу удивительного умения монсеньора выпутываться из безнадёжного положения. Жан даже не заметил пристального внимания со стороны стражников к своей особе. Он был погружён в глубокие раздумья. Медленно двигаясь по улице в сторону возвышающегося замка, он вспоминал разговор с Таньги. Он вспоминал сестру, с которой обошёлся самым худшим образом. Он вспоминал все свои поступки с момента прибытия во Францию и приходил к выводу, что своим появлением лишь принёс несчастье. Он не знал, как всё исправить и оттого чувствовал себя совершенно потерянно. У него никого не осталось. Те немногие люди, которые могли стать его семьёй – уже не были ими. Он оттолкнул их своей холодностью, своей…яростью. В эти мгновения Жан отчётливо осознал простую истину. Он просто не желал думать. Он и убивал, чтобы не думать. Так было для него легче. Проще. Вина за смерть матери забывалась, когда он проливал кровь людей, которых считал повинными, и которые таковыми не оказались. Поведение короля пролилось, словно целебный бальзам, на его кровоточащую рану. Жан был потрясён тем, как повёл себя король с ним. Ещё до того как он развязал его, пришло понимание своей ошибки. Благородство короля заставило его понять собственную вину, ошибки которым не могло быть ни объяснения, ни оправдания. Он ожидал всего что угодно. Он ждал смерти, надеялся умереть, а король не только подарил ему возможность исправить все ошибки, но и надежду найти истинных убийц родителей. Именно родителей. Таньги утверждал, что и мать и отца убил один и тот же человек. И Жан верил его словам. Он дал им в руки оружие против себя, но они не воспользовались им. Они повели себя как настоящие друзья. Друзья, которых у него никогда не было. Но этот убийца…