Махагон - читать онлайн книгу. Автор: Евграф Декю Ророк cтр.№ 31

Ушлые, заняли свободный стол в глубине пристройки, где было тише и меньше народу. За удобство приходилось платить. Найдя средь присутствующих своего знакомого, удалились из вида.

События перешли на новую оказию. Менестрель сменил репертуар, перейдя с задорного юмора на обличение. Цурин прислушался, когда менестрель начал петь, перекрикивая возмущающийся люд.

В этот момент, чаша терпения возмущающихся, накопившемся слогом, лопнула, обрушив весь гнев на виновника. Всё, что было в руках полетело в менестреля, который решил поспешно ретироваться, не забыв прихватить свой инструмент. Менестрель, прячась, не умолкал, продолжая уже без музыки.

Цурин заметил, как «открыватель правды» выпрыгнул, не замолкая, в открытые створки окна, закрывая голову руками. Теперь уже поднялись остальные, включая тех самых купцов. Всё, что было у людей летело в него и иногда весьма удачно.

– Отделается парой синяков… если не догонят, – подумал Цурин.

К середине дня, посетителей стало больше. Избегать утомляющую дорогу было нельзя. Главная цель, постараться выяснить, где сейчас его легион, и кто выжил? Решено! Цурин опустошил дубовую кружку. Поднялся как раз, когда вернулись разочарованные преследователи менестреля. Из их разговора выяснилось, что никто не смог догнать везучего «открывателя правды».

Подозвав, уже не такую приветливую девушку, Цурин попытался узнать у неё, где дёшево можно раздобыть лошадь. Безрезультатно. Нужно успеть до заката, а иначе будет сложнее найти торговца лошадьми. Выйдя из таверны, завернул за угол, прочь от гула. Подумав про себя. – Может, удастся приобрести, хотя бы выреху ^[10]. Интересно, выйду ли я на торговую площадь этой дорогой?

Зайдя в переулок, увидел давешнего соискателя неприятностей. Он сидел, зализывая раны. Один из немногих был ловок, точно попал по затылку и это было видно по кровавой отметине. Потирая разбитую, не лишённую ума голову, менестрель посмотрел, подняв глаза на подошедшего.

– Что, досталось? – спросил Цурин присев рядом. – Давай помогу подняться. Тебя нужно перевязать. Пойдём, отведу куда скажешь.

Последнюю фразу менестрель, потирая окровавленный затылок, произнёс, сдавлено, чуть не воя.

– Завязывай, стиходаритель! – сказал Цурин. – Я слышал, какой ты умелый. Тебе кстати никто не говорил, что твоя правда, уж очень колючая и не к месту?

Язвительно, но в тоже время просто, менестрель ответил. – Конечно, они любят послаще, а тут не всё им мёд.

– Толку от твоего искусства, на самом деле, мало! – добродушно добавил Цурин.

– Как говорится: «Бодайся не бодайся, как был бароном, так и оставайся!» — сделал заключение менестрель. Схватив протянутую руку, поднялся.

– Это, как понять? – спросил Цурин. – В русле узколобости или самобичевания?

– Как есть! – произнёс менестрель, меняясь в лице и начиная корить себя. – Точь в точь про меня сказано. Когда веселишь, молодец! Стоит сказать правду, всё… начинают кидать что ни попадя, орут. А кто им ещё откроет глаза?

– В следующий раз можешь и не успеть убежать.

– Честное слово, везучий я!

– По тебе видно! – сказал Цурин, – идем-то куда?

Остановившись, менестрель посмотрел в глаза Цурину, серьёзно добавив. – Запомни мои слова, когда-нибудь, я «покажу им их замыленные рожи». Вдруг осмотревшись по сторонам, сказал. – Пойдём, здесь не далеко. Кстати, – воскликнул он. – Где моя учтивость? Позволь представиться, Терций Вициан Керон… второй. Для друзей просто, Терций.

Поднявшись в мало освещённый чердак, который действительно был не далеко, Цурин обнаружил, что не только улицы узки, но и непомерно маленькие клетушки, в которых умудрялись выживать, почти на головах своих соседей, люди.

Стихоплёт, переодеваясь в заставленном барахлом доме, не замолкал:

В этот момент он наконец-то запнулся. О счастье, дал вставить слово!

– Если честно, у меня уже голова болит от твоих сложений. Может лучше, поможешь найти торговца лошадьми, который отдаст объезженного, без норова, по сходной цене.

– Как удачно, что тебе нужна лошадь. У меня есть брат, он как раз этим занимается. Продаст не дорого, как для меня! – заверил Терций, яростно шебурша за перегородкой.

Несмотря на утомляющую поэзию – как порок, Цурин подумал. – А ведь с ним, как не странно легко общаться, как будто мы знакомы уже много лет.

– Правдой освещая, правдой освещая… правдой очи освещая, как подарок навещая. Закончил, а далее был итог. – Чушь! Не буду записывать! – сказал Терций, не скрывая, что у него твориться в голове.

Теряя терпение от нелюбви ко всякому искусству, Цурин держался из последних сил. Нахлобучив на перевязанную голову шляпу из красных перьев, менестрель выглядел, как раненый воин, что чудом остался жив, потеряв при этом полностью рассудок.

– Как я тебе? – спросил Терций, выйдя в разноцветном наряде бросающемся в глаза.

– По-моему, не очень! – заметил вполне серьёзно, Цурин.

– С таким-то восприятием ещё бы ты знал… – сказал поэт, снисходительно добавив. – Чувство стиля – это искусство, на познание которого у меня ушёл не один год разочарований. А знатные юные особы… ты бы только знал, какие они падкие… Эх…, ничего ты не понимаешь, в разбивании девичьих сердец! Они так и млеют от яркого и броского. Заметь, какие вышивки! Уплатил не один рон! – поэт не забыл похвастаться.

Цурин, добродушно ухмыльнувшись, поторопил. – Итак, ты готов? Может пойдём?

Проходя свободный рынок, менестрель продолжал и продолжал говорить. – Покорность нынче в цене. Милосердие им невдомёк. Все, кто держит оружие или даже палку, как тебе известно, почасту получают подарок в виде смерти, – усмехнувшись, произнёс Терций. – Как поётся в одной шуточной песне на эту тему: «Долгожданная свобода в двух шагах, поднял камень – без руки, осознал – нет головы».