Спуская псов войны - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Пекальчук cтр.№ 61

– Да я его вообще терпеть не могу. «Слушаюсь и повинуюсь, хозяин», «счастлив выполнять вашу волю, господин»… Достал, паскуда. А приказ обращаться ко мне «сэр» – не выполняет. Мол, «я не вправе обращаться к вам с недостаточным почтением»… Худший подарок, который я получал в своей жизни.

– А, так он тебе его подарил? – уточнила Лаш. – Если так, то можно УРР перепрограммировать, чтобы подчинялся.

Леонид вздохнул:

– Дарственную грамоту он мне на него не выдал, если что. А перепрошить не получится. Дипломат-класс вскрыть нельзя.

– Если Касс сказал, что дарит, – тебе не нужен документ. Детектор лжи твой свидетель, и УРР – твой. А что вскрыть нельзя – чаще слушай этого жулика. Без авторизации оно и понятно, что нельзя, но мы же не взламывать будем, а настраивать, имея на то все права. Погоди-ка.

Она сказала несколько слов по-балларански, кого-то вызывая.

– Пусти меня, я оденусь. Сейчас мой слуга-коорн принесет кое-что, и мы разберемся с твоим искином.

Она натянула брючки, набросила куртку на голое тело и вышла. Минуту спустя вернулась, держа прибор и кабель.

– Давай сюда вычислительный блок… ты УРР как активировал? Рукой или сетчаткой глаза?

– Рукой.

Леонид произвел необходимую манипуляцию, совместив ладонь с сенсорным полем, Лаш подключила кубик компьютера к своему УРР.

– Хм-м… Действительно дипломат-класс со шпионскими возможностями, притом балларанского производства, что неудивительно. Ведь и правда следит… Точнее, следил, больше не будет. А манеры искина… Ну, видишь ли, твой наниматель большой шутник. Это он зашил искину подобные команды. Рискну предположить – чтобы ты общался с ним как можно реже и не узнал того, что не положено. Например, цены на золото. Байка про то, что такие искины не перепрошиваются, – из той же оперы.

Наемник сел на постели и гневно засопел:

– Та-а-к… А правда, что мошенничество с чужим УРР наказуемо Вершителями?

– Разумеется. Но в этом случае мошенничества нет. У искина ранее были инструкции передавать данные на бортовой компьютер корабля Касса. И когда этот жулик подарил тебе УРР – он подарил его «как есть», если ты не отменил все предыдущие инструкции прежнего хозяина – это уже твоя проблема.

– Какого фига?! Я пытался, но даже не смог заставить искина нормально разговаривать!

– Тут все просто. Эти инструкции были заданы с опцией «не отменять голосом». Ты мог в любой момент отменить их через такой вот вспомогательный прибор-ключ. Другой вопрос, что ты не знал, что это возможно. Вот в этом – вся натура сссла. Схитрить, смошенничать – и так, чтобы ненаказуемо.

– Кто-то за это поплатится, – пробормотал Леонид, откидываясь на подушку.

Лаш хихикнула, стаскивая с себя одежду, забралась под одеяло, прижавшись к нему своим роскошным упругим телом, и следующей репликой повергла Леонида в состояние шока:

– Кстати, хотела сказать раньше, но не было подходящего момента. Научи роботов при ответе выдерживать случайную паузу, а не ровно семьсот девятнадцать миллисекунд. Или Кассу скажи, если не знаешь как.

Наемник хранил молчание, собираясь с мыслями. Вопрос «как же так?!!» назойливо вертелся в голове, хотя более уместно было бы подумать, что делать дальше.

– И давно ты знаешь? – мрачно спросил он.

Лаш лукаво улыбнулась:

– Скажем так, в день зачистки шахт от роевиков начала подозревать. Я и раньше заметила, что ты не похож на других, но не пыталась понять почему, списывала на то, что на Земле солдаты и командиры могут быть из разных сословий, иметь разные обычаи, отличаться умом и так далее. Но я спрогнозировала бурную реакцию на известие о «подставе» от всех псов войны, а проявил ее только ты. Я наблюдала только за тобой, после этого начала наблюдать и за солдатами. И обнаружила, что ни один из них не менял настройки климат-контроля в своей комнате, что все они в свободное время слушают музыку из абсолютно идентичных устройств и что уровень потребления энергии сопоставим не с музыкальным прибором, а роботом боевого класса. После чего уже установила, что, если обратиться к солдату с простым вопросом, они все отвечают с одной и той же паузой. Семьсот девятнадцать земных миллисекунд – это ровно половина аналогичного секунде интервала времени у сссла. Ну и наконец, Леонид. Я не могла не заметить, что во время лекции о цалларунга и таргах только ты смотрел чаще на меня, чем на голограмму, в то время как твои солдаты – только на голограмму. Касс забыл научить роботов проявлять интерес к женщинам, и номер прошел бы, не будь вместе с ними тебя. Ты послужил мне своего рода контрольной группой человечности.

– Почему ты никому не сказала?

– А зачем? По многим соображениям, рациональнее оставить все как есть. Да и не хочу создавать тебе проблемы. Скажи мне, Леонид… Ты знал, какую аферу замыслил Касс, когда нанимался к нему?

– Нет, – признался тот, – он посвятил меня в детали уже после… Впрочем, о том, что дело пахнет скверно, знал сразу.

– Почему согласился?

– Потому что постарел и дома стал уже никому не нужен, вот и все. Медмодуль Касса почти чудо сотворил – до этого я плотно сидел на обезболивающем. Никогда не думал, что доживу до пятидесяти пяти, не думал о том, как старость встречать, – в итоге встретил ее с кучей старых ран, без работы и без средств к существованию. Так что… Я знал, что подписываюсь на мутное дело, но альтернатива была еще хуже.

Лаш легкомысленно пожала плечами.

– Не такой уж ты и старый. Моему отцу вон двести пятьдесят скоро, и то он решился завести еще одного ребенка в двести с лишним. В итоге, правда, двойня получилась.

– Ну так это вы, а я землянин. Пятьдесят пять мои – это уже старость считай что. Жить осталось всего ничего. Правда, Касс обещал, что благодаря его медицине через десять лет я буду в таком же состоянии, как сейчас, – может, и не врет.

– Вот оно как… – недобро протянула Лаш, – он, видимо, собрался держать тебя на коротком поводке. На практике мы живем примерно четыреста – четыреста пятьдесят периодов, но наши технологии позволяют замедлять процесс старения и частично реверсировать его. Другой вопрос, что это недешево.

Леонид махнул рукой:

– Забудь про него. А тебе сколько лет?

– Сто сорок периодов с моего рождения. Выходит около тридцати пяти. Но шесть лет я пролежала в анабиозе после аварии – стало быть, двадцать девять.

Наемник чуть подумал и спросил:

– А ты умеешь перепрограммировать андроидов? Касс показал мне как, но сложновато оно для меня.

– Разве они не обучаются словесно? – удивилась Лаш.

– Да есть у меня одна идея, – хитро улыбнулся Леонид и притянул ее к себе. – Я тебе расскажу, но… попозже!

* * *

Жизнь определенно пошла на лад. Скука и рутина днем никуда не делись, но по вечерам к Леониду приходила Лаш, и это меняло все. Наемник внезапно поймал себя на мысли, что на данный момент он уже не хочет никаких перемен в своей жизни. У него есть работа, кров над головой, стол… и Лаш. А больше ведь ему ничего и не надо. С развлечениями туговато, чтобы не сказать – совсем печально, но это он уж как-нибудь перетерпит, так не бывает, чтобы все абсолютно было зашибись. Когда тебе хорошо живется – глупейшее, что ты можешь сделать, это желать большего. «Ералаш» про пацана, которому на голову упал мятый рубль, после каждой прогладки утюгом увеличивавший свой номинал, Леонид очень хорошо помнил. Когда рубль стал стольником, то следующая прогладка превратила его снова в мятый рубль – и уже навсегда. Пацан дурак был, мог же сообразить, что купюры выше ста рублей в Советском Союзе нет.