Новая книга ужасов - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Джонс cтр.№ 138

– Что ты можешь мне рассказать о Джоне Алукарде?

– Имя…

– Кроме того, что его имя означает «Дракула», написанное наоборот.

– Он из Нью-Йорка. Ну, во всяком случае, последнее время он был там. Я слышал, что он связался с этой творческой братией. Ну знаешь – Уорхол, Джек Смит. У него право на первый просмотр у United Artists ^[120], и он мутит что-то с Fox ^[121]. Ходят слухи, что он основал независимую продюсерскую компанию с Гриффином Миллом, Джулией Филипс и Доном Симпсоном.

– Но он никогда не снимал фильмов?

– Говорят, что он никогда не видел фильмов. Хотя это не мешает ему называть себя продюсером. Слушай, ты на него работаешь, что ли? Если вдруг – намекни, что я свободен. Упомяни о моей переделке «Музыку не остановить». Хотя нет, не надо. Лучше скажи о той штучке для ТВ, которая так и не вышла. К закату я могу достать тебе образцы сценариев.

Мартин сжал ее предплечье.

– Я никогда не встречала Алукарда, Джек. Я навожу о нем справки для клиента.

– И все же, если будет возможность, Женэ. Ты знаешь, что это для меня значит. Я отражаю атаки коллекторов, а Sharkko Press так и не разобрались с тиражами «Мрачных сумерек». Какая-нибудь работка – пусть даже переделка или вычитка – помогла бы мне перекантоваться зиму и весну. Купи мне время, чтобы я добрался до Энсенады и закончил часть сценариев.

Ей пришлось пообещать. Она узнала куда больше, чем просто факты. Блеск в глазах Джека Мартина рассказал ей кое-что об Алукарде. Он обладал какой-то магией, но она пока не знала – был ли он заклинателем или чародеем.

Теперь ей придется от этого отталкиваться.

IX

Помимо того, чтобы вломиться в офис Алукарда и спросить напрямик, не собирается ли он оставить Орсона Уэллса за кормой, она могла сделать очень мало. После встречи с Мартином она сделала несколько звонков людям, связанным с индустрией, проглядела недавние номера Variety и Hollywood Reporter и посетила пару местечек, где обычно паслись адепты шоу-бизнеса, в надежде что-нибудь услышать.

Так что сейчас Женевьева ехала обратно в Райскую Гавань по автостраде тихоокеанского побережья. Солнце уже село, и над морем висела тяжелая, беззвездная тьма. «Плимут», который она временами подозревала в наличии собственной воли, плавно подчинялся управлению и легко входил в крутые повороты на скорости. Она крутила ручку приемника, проматывая уйму радиостанций с диско, пока не нашла станцию, откуда звучал 2 Tone ^[122]. Это было здорово, это было ново, это свидетельствовало, что культура все еще жива.

Она задумалась над тем, что удалось узнать.

Студии больше не являлись маленькими тесными феодальными вотчинами, и корреспонденты вроде Луэллы Парсонс уже не были в курсе всех дел и скандалов, как было в старые добрые времена. Большинство фильмов уже даже не выпускалось Голливудом, а студии находились где-то внизу списка интересов мультинациональных корпораций с иными приоритетами. Поговаривали, что United Artists могут сменить название на TransAmerica Pictures.

Молва подтверждала большую часть того, что рассказал Мартин, но давала на удивление мало дополнительных сведений. Помимо сделки с Уэллсом, которую он финансировал из собственного кармана без привлечения денег какой-либо студии, Джон Алукард был вовлечен в производство многих фильмов, с участием звезд самого высокого класса. Предполагалось, что он спит с Майклом Чимино – все еще очень престижным создателем «Охотника на оленей» – вестерна о войне в графстве Линкольн, о вампире вне закона Билли Киде и резне поселенцев в Розуэлле, штате Нью-Мексико, в 1870-м.

В связке с Милл-Симпсон-Филлипс он помогал с разработкой проекта Энн Райс – «Интервью с мумией», который Элейн Мэй предполагала делать с Шер и Райаном О’Нилом, если за него не возьмется Нэнси Уокер с Дайаной Росс и Марком Спитцем.

В интервью для Reporter Алукард заявил: «Зарабатывание денег – единственная причина, по которой можно снимать фильмы. У нас нет обязательств создавать историю. У нас нет обязательств создавать искусство. У нас нет обязательств что-либо декларировать. Наша обязанность – делать деньги». Масса исполнительных продюсеров и немало режиссеров и сценаристов сочли такую позицию освежающей и вдохновляющей, хотя Женевьеве показалось, что Алукард повторяет чью-то чужую мысль. Если он действительно верил в то, что говорил, а не просто зачитывал то, что приятно слушать владельцам корпораций, – тогда Джон Алукард явно не годился на роль того, кто будет счастлив иметь дело с Орсоном Уэллсом. Помимо прочего, его манифест был переделкой того самого, образца 1943 года – об «эффектности, а не гениальности», только в пять раз длиннее и с лишними повторами, чтобы добраться до подверженных рекламе болванов в дальнем конце зала.

Единственное, чего она не выяснила, так это чем на самом деле являлись его проекты. Помимо «Дракулы» Уэллса, о котором не упоминал никто из тех, с кем она говорила, и долго зреющих шоу, где он работал со старшими партнерами, у него было с полдюжины других заготовок в печи. Режиссеры и звезды собраны, бюджеты утверждены, даты начала оглашены, но ни одного названия и ни одного описания нигде нет – а ярлычки вроде «напряженная драма» или «романтическая комедия» не слишком полезны. Это было любопытно и необычно. Джон Алукард кидал в озеро камень, волны расходились кругами, но, в конце концов, ему придется рассказать, что это за фильмы. Или же это наименее важная часть пакета? Агент CAA ^[124] сказал ей, что для таких людей, как Алукард, искусство было в самой сделке, а не на экране.

И это ее тревожило.

Может так быть, что на самом деле нет никакого горшка с золотом на том конце этой радуги? Человек был вампиром, но была ли у него плоть? Ни одной фотографии, конечно же, не существовало. И все давали описания не из первых рук, частенько опираясь на актерские типажи: молодой Луи Журдан, дерзкий Джек Пэлэнс, агрессивный гей Дэвид Нивен. Мнения сходились на том, что человек когда-то давно был европейцем. Но ни у кого не было ни малейшего понятия, как долго он был вампиром. Он мог быть как новорожденным, свежеубитым и воскрешенным в прошлом году, так и столетним старшим, уже менявшим свое лицо десятки раз. Его имя всегда вызывало одни и те же реакции: волнение, энтузиазм, страх. Было ощущение, что Джон Алукард занимается чем-то эдаким, и что будет очень разумно подобраться поближе, чтобы быть готовым отвалить от станции вместе с ним.