Балтийская рапсодия - читать онлайн книгу. Автор: Александр Харников cтр.№ 13

Четыре года назад я впервые побывал в месте моего зачатия – в России. И мне так там понравилось, что я позвонил знакомому стрингеру, работающему в том числе и на «Russia Today», и попросил его мне посодействовать.

Как ни странно, меня взяли в «РТ» даже не стрингером. Мне предложили работу в Москве, на их студии. И, наконец, три дня назад я отправился в первую свою самостоятельную командировку – мне было поручено сделать репортаж о посещении учебным кораблем военно-морского флота России «Смольный» портов некоторых скандинавских стран. Задание несложное, фактура богатая, а на все про все – одна минута эфира. Не самое интересное задание, но для начала вполне достаточно. Как говорят в России, лиха беда начало…

И вдруг все неожиданно переменилось. Моя съемочная группа теперь – одна из двух имеющихся в наличии на планете Земля. Хотя вторая, конечно, в данный момент на «Смольном» же. Это Юра Черников, с которым я успел сдружиться, и его ребята от телеканала «Звезда». А я вообще единственный тележурналист во всем мире, обученный по американским лекалам. Вот так-то! Хотя здесь тележурналистика малоинтересна из-за полного отсутствия телевизоров, и мне придется переключиться на работу в самых обыкновенных газетах.

А на вопрос, кто я, я ответил себе еще несколько лет назад. Я русский, хотя и родился в Америке. И в этом мире, принадлежащем далекому прошлому, с точки зрения того мира, в котором я родился и вырос, я сделаю все, чтобы помочь моей настоящей Родине. Той самой, на которую сейчас ополчились Англия, Франция и Турция.

В выделенном мне для беседы помещении имелись столик, четыре стула, пара картинок с парусными кораблями на стенах. В иллюминатор были видны свинцово-серые воды Балтики.

Не успели мои ребята установить аппаратуру и подсветку, как открылась дверь, и двое вооруженных курсантов ввели в помещение молодого моряка в синем мундире. Я с любопытством смотрел на человека из XIX века. Мне вдруг подумалось, что любой журналист из XXI века, не задумываясь, отдал бы полжизни и левую почку в придачу за возможность оказаться на моем месте. Ожившая фантастика! Невероятно! Но факт имеет место быть – передо мной стоял подданный королевы Виктории, современник Толстого, Некрасова и Диккенса.

– Здравствуйте, – сказал я ему по-английски. – Меня зовут Николас Домбровский. А с кем я имею честь беседовать?

– Лейтенант Джосайя Джонсон, флот ее величества, – четко отрапортовал он мне, словно я был его непосредственным начальником.

– Присаживайтесь, лейтенант, – и я указал ему стул, стоявший напротив меня. – Расскажите немного о себе.

– Вы американец? У вас акцент жителя Нового Света, – удивленно спросил британец.

– Да, я американец, но одновременно и русский, – с улыбкой ответил ему я. – Впрочем, так ли это важно?

– А где родились? – продолжал донимать меня вопросами неугомонный лейтенант. Похоже, роли переменились, и он берет у меня интервью, а не я у него. Но я не стал возражать – надо установить полный контакт с интервьюируемым. Лишь в этом случае можно выудить из него то, что потом станет «гвоздем» всего моего материала.

– Я родился в Калифорнии, – похоже, что мой ответ весьма удивил мистера Джонсона.

– Но позвольте! – воскликнул он. – Ведь она же совсем недавно была мексиканской территорией!

– Ну, в общем, как-то так получилось… – я развел руками, показывая лейтенанту, что, дескать, это произошло не по моему желанию, а токмо по воле моих родителей.

Потом я посмотрел на англичанина и перешел непосредственно к тому, зачем его привели ко мне:

– Лейтенант, как вам уже, наверное, сказали, я журналист, и у меня к вам есть несколько вопросов. Надеюсь, вы не откажетесь на них ответить.

– Я к вашим услугам, мистер… – лейтенант замялся.

– Домбровский, – сказал я.

– Это, кажется, польская фамилия? – поинтересовался британец.

– Да, мои предки по отцовской линии были польскими шляхтичами, – ответил я. – Но за Россию они сражались еще во времена нашествия Наполеона Бонапарта. Самое пикантное заключалось в том, что им пришлось повоевать с войсками, которыми командовал их дальний родственник – дивизионный генерал французской императорской армии Ян Генрик Домбровский. Правда, после разгрома Бонапарта он перешел на российскую службу и стал генералом русской армии.

– Очень интересно, – задумчиво сказал лейтенант. – Дело в том, что среди тех, кто высадился на берег у крепости Бомарзунд в составе французского отряда однорукого генерала Луи Ашиль Барагэ д’Илье, были и поляки. Один из них – артиллерийский капитан, с которым я успел познакомиться – носит фамилию Домбровский. Может, это тоже ваш родственник?

– Возможно, – ответил я. – Но мне хотелось бы услышать от вас о том, как проходил ваш поход.

– Мы вышли из Спитхэда в составе эскадры вице-адмирала Чарльза Непира, когда война России еще не была объявлена. Сама королева Виктория провожала наши корабли на своей яхте. Почти все наши корабли имели паровые двигатели. Правда, позже к нам присоединились и парусные корабли.

Потом наша эскадра миновала Киль и встала на якорь в бухте Кьоге, к югу от Копенгагена. Здесь мы получили известие о том, что война России наконец объявлена. По этому поводу сэр Чарльз Непир обратился ко всем экипажам британских кораблей с воззванием. В нем говорилось:

Ну, что вам еще рассказать? Ходили мы во Францию, взяли группу квартирмейстеров, которые должны присмотреть места вокруг Бомарзунда, где должен был располагаться лагерь французов и их батареи. Тогда-то я и познакомился с этим вашим родственничком. Скажу прямо – не самый приятный человек. Чванливый, все время хвастался, что он, мол, голубых кровей, ну, а вы, мол, кто! А я шотландец, из потомственных моряков. Мой дед служил у Нельсона, потерял ногу при Трафальгаре и купил домик в Портсмуте. Оба моих брата, между прочим, тоже морские офицеры.

– Очень интересно, – мне действительно все сказанное лейтенантом было интересно. – И на каких кораблях они служат?

– Мой старший брат, – ответил мне лейтенант, – Джедедайя, сейчас где-то в Карибском море, а может, и на Бермуде. Младший – Джеремайя – в составе нашей эскадры на «Гекле», у Бомарзунда.

– А сколько вас всего у Бомарзунда? – поинтересовался я.

– Двадцать пять кораблей, – сказал лейтенант, а потом досадливо махнул рукой: – Теперь двадцать четыре – «Валороса» ведь больше нет. А французов я не считал, но они в основном находятся на самом острове. Тысячи три, я так думаю. Но может быть и больше. Сколько орудий – не скажу, потому что не знаю.