Братья - читать онлайн книгу. Автор: Барт Муйарт cтр.№ 3

После чего попытались улыбнуться с куском сухой свиной печенки за зубами и кочанчиком брюссельской капусты под языком. Едва мама отвернулась, мы проглотили то и другое целиком.

Однажды ночью мой брат залез в постель холодный. Холод застрял у него в пижаме, и дыхание тоже было уличное.

– Где ты был? – спросил я, когда он наконец улегся.

– Нигде, – сказал он.

– Значит, там холодно, – сказал я и поежился.

Он не ответил.

Я ждал, что он сейчас отдышится и что-нибудь скажет, но он ничего не сказал. Он улегся на бок и затих, будто его вообще не было. Он не чесался, не тер ступни руками, чтобы согреться, не сворачивался калачиком. Я долго лежал, пытался расслышать хоть какой-нибудь звук, все равно какой, но все было тихо. Все спали: соседская собака, сами соседи, все машины в округе, ветер. Даже деревья за окном не шелестели. Ни вздоха, ни шороха.

Я как раз собирался снова спросить у брата, где он был, когда на лестнице послышались шаги. Скрипнула ступенька, которая всегда скрипит. А потом скрипнула дверь. Я сел в постели и в темноте увидел, как другой мой брат, пригнувшись, точно вор, пробирается к своей кровати. Он шел не на ощупь, а совершенно уверенно, и быстро юркнул в постель.

Я не ошибся: мой второй брат тоже принес с собой холод.

– Где ты был? – спросил я, когда он улегся.

– Нигде, – сказал он.

– Нигде, – повторил я и стал растирать ладонями свои плечи, чтобы прогнать мурашки. Я нарочно смотрел в сторону его кровати: сейчас он почувствует мой взгляд и скажет, где был, чтобы только от меня отвязаться. Но брат не почувствовал. Он молчал. Сначала он притворялся, что спит и даже вовсе не просыпался, а потом не разжимая губ сказал, что у меня слишком буйная фантазия и вообще винтиков не хватает.

Прошло много времени, прежде чем я сообразил, что давно уже не лежу, а сижу, сердце у меня колотится, я чего-то жду, но ничего не происходит, только в ушах шумит из-за того, что кругом так тихо. Наверное, уже середина ночи. Вот, значит, как выглядит ночная мгла. На другой стороне земного шара сейчас светло. Люди там надевают кроссовки и идут на работу, едят на завтрак бублики, вагоны метро с грохотом выезжают из-под земли. А тут, на этой стороне, все спит, а что не спит, то скрыто во мгле.

Я раскрыл глаза как можно шире. Оттого что я старался не думать о тех существах, которые прячутся у меня под кроватью или за занавесками, перед моими глазами начали появляться самые ужасные страшилища. Они сидели по всем углам. У них были когти, они ухмылялись, скалили зубы и двигались по-паучьи, боком. Еще минута – и я услышу топот восьми лап по линолеуму.

Я очень медленно лег. Вжал голову в подушку, чтобы ничего не слышать, потерся спиной о матрац, который защищал меня снизу, укрылся толстым одеялом и только через несколько секунд решился снова дышать. Спокойно, спокойно…

И тут лестница опять скрипнула.

В голове у меня тотчас распрямилась пружина, я снова сел и навострил уши: что там у двери? Услышал приглушенный смех двух братьев. Мне показалось, что от хохота они одной рукой держатся друг за друга, а второй зажимают друг другу рот, а если бы не зажимали, то расхохотались бы в голос.

Через приоткрытую дверь в комнату начал просачиваться холод.

Один брат спросил:

– Завтра опять?

– Да, завтра опять, – прошептали мои братья. Оказывается, они вовсе и не спали.

Я смотрел в темноте то на одного, то на другого.

Я спросил:

– Что «завтра опять»?

Стало тихо, как будто они удивились, что я еще жив.

– Ничего, – сказали они. – Ничего.

Никто ничего ни о чем не знает.

Когда приходило время раскрывать окна во всю ширь и вывешивать одеяла на весеннее солнышко, мы с братьями теряли покой. Каждый год в эту пору бабушка говорила, что зима – укромное время года: несколько месяцев жизни прошли невидно и неслышно, ни шатко ни валко, но прошли. Соседка каждый год уверяла, что этой зимой во сне поумирало много стариков, ну а нас самих через неделю-другую начинало преследовать неотступное желание выяснить наконец, правда ли, что крысы утаскивают утят под воду.

Зима миновала.

Настало время большой уборки. Мама с бабушкой уже отправились на рынок за замшевыми салфетками, резиновыми галошами и новыми фартуками. Мы знали, что скоро будет много пыли, мыльной пены и сквозняков. Целую неделю мы будем выслушивать мамино и бабушкино ворчание про то, откуда только берется столько хлама и какой стыд-позор, что в этом доме невозможно просто так подняться на чердак, а сначала надо перелезть через горы. И что мы за люди такие, что никогда ничего не выкидываем?

Чтобы не выслушивать все это до конца, мы сразу виновато опускали головы и соглашались, что мы именно такие люди.

«Но это только кажется, что это хлам, – говорили мы. – Вот это мешок с очень нужными пружинами, а тут очень ценные железяки, а тот ящик из-под апельсинов только кажется ящиком из-под апельсинов, а на самом деле это важная часть будущей конструкции. Скоро увидите».

И мы не врали. Во время большой уборки всегда наступал момент, когда мы, сидя в кроватях, рассуждали о том, что́ нам хотелось бы найти. Чаще всего мы мечтали о вещах, которые можно сразу взять и использовать, – вроде велосипеда, удочки или игрушечного поезда на батарейках. Просто протяни руку и возьми! Нет ничего невероятного в том, что в один прекрасный день нам попадется велосипед или удочка, ведь во время большой уборки все-все соседи освобождают свои подвалы и чердаки; они выставляют все ненужное у своей калитки или у стены дома, а потом по улице проезжает грузовик и все забирает. Никогда не знаешь, вдруг кому-то вздумается избавиться от велосипеда, или удочки, или поезда. А бывший владелец будет смотреть вслед грузовику с чувством удовлетворения, потому что теперь его дом пуст и можно начинать захламлять сначала.

Пока что такого не случалось. Мы еще ни разу не нашли среди выставленных после уборки вещей ни велосипеда, ни удочки, ни поезда. Но мечтать – занятие приятное, и разговаривать о своих мечтах тоже приятно, а чтобы заранее себя утешить, на случай если наши мечты все-таки не сбудутся, мы тут же заодно говорили о том, что́ мы найдем наверняка – уж это-то мы находили каждый год.

А бабушка с соседкой всегда нас успокаивали. Да, во сне поумирало много стариков, и да, зима – укромное время года. Жизнь идет дальше, пусть невидно и неслышно, ни шатко ни валко, но идет.

Мы сидели и прикидывали, кто из младенцев уже точно вырос из своей коляски и как мы найдем среди соседского хлама раму с колесами и сделаем из нее гоночный автомобиль.

– Класса люкс! – воскликнул один из братьев.

Когда мы оглянулись на него, он уже вскочил на ноги и сам стал гоночным автомобилем класса люкс, с пружинами вместо рессор и с ящиком из-под апельсинов вместо багажника. Мы тут же мысленно отыскали среди выставленной на улицу рухляди несколько досок, скрепили их при помощи ценных железяк, и еще нашли кресло без ножек и сделали из него широкое сиденье. И понеслись на нашем гоночном автомобиле по извилистой трассе на бешеной скорости. Ну и крутые же повороты! Это сразу слышно по визгу тормозов и скрипу шин.