Забытое убийство - читать онлайн книгу. Автор: Марианна Сорвина cтр.№ 51

Немецкие домовладельцы!

К вам в первую очередь обращен этот призыв. Скрепите волю и, если понадобится, будьте готовы к самопожертвованию, чтобы ваш дом не продали ни одному “велшу”, ваши квартиры не заняли романские семьи и романские арендаторы, чтобы не пришлось терпеть в ваших домах романских профессоров и студентов» ^[302].

В самый разгар всей этой агитации, 1 ноября, немцы и итальянцы пришли к редкому согласию на занятиях просто потому, что им было не до политических столкновений – предстояло сдавать экзамен профессору Поммеру. Сам Густав Поммер пребывал в нервном состоянии и обрушился на одного из студентов, обвинив его в нечестности при сдаче экзаменов, хотя и в гимназии, и в университете этот студент имел только хорошие оценки. Газета «Il Popolo» сообщала, что «итальянские и немецкие студенты-медики устроили демонстрацию против проректора профессора Поммера за его чрезмерную строгость» ^[303].

* * *

Одновременно с этими событиями началось противостояние указу Министерства образования о создании итальянского факультета. Идеологический рупор Народной партии газета «Tagblatt» выразила недовольство немецких националистических кругов Тироля. Они требовали немедленной отмены этого указа.

26 октября 1904 года собрался на заседание Имперский Совет. На нем присутствовали вице-мэры Эдуард Эрлер и Ганс Венин ^[304], представитель мэрии Антон Кофир, депутаты Йозеф Чан и Винсенс Малик, а также группа немецких студентов и некоторые студенты-католики, которые сообща призвали предотвратить создание итальянского факультета.

Помпезность убранства свидетельствовала о серьезности намерений и националистическом духе заседания. Зал был украшен большими напольными светильниками и черно-красно-золотыми флагами, у присутствующих были папки и значки того же цвета. Около восьми часов три тысячи человек собрались в зале. Собрание открыл фабрикант Вильгельм Ромберг. Он предоставил слово Эдуарду Эрлеру.

– Да здравствует наш немецкий город! – провозгласил вице-мэр.

Около Хофбурга и рядом с ратушей уже собрались люди. Все хором исполнили песню «Если все станут неверными». Демонстрация участников встречи прошла через центр Инсбрука и закончилась перед дворцом Хофбург речью члена братства «Germania» Фридриха Франка, который заявил, что в Тироле не должно быть места ничему итальянскому.

Этими словами в юридической науке принято обозначать пассивное поведение лица, не выполняющего или ненадлежащим образом выполняющего возложенную на него обязанность. Результатом преступного бездействия являются необратимые трагические последствия. К такому бездействию можно отнести пассивное поведение центра, и в частности – министр-президента Кёрбера и министра образования Хартеля, постоянно получавших тревожные отчеты из Тироля. Но в еще большей степени такому обвинению подлежат лица, непосредственно находившиеся в эпицентре конфликта, обладавшие властными полномочиями и ничего не предпринимавшие.

Одной из ведущих фигур тирольской политики и главной фигурой оборонного значения был эрцгерцог Ойген Габсбург Австрийский, назначенный в 1904 году командиром военного корпуса Тироля, расквартированного в Инсбруке.

То, что эрцгерцог Ойген оказался в Инсбруке, можно воспринимать как недоразумение, а можно – как временную или постоянную опалу. Эрцгерцога все время посылали в какие-то отдаленные районы и в мирное, и в военное время. Было это связано с критическим отношением Ойгена к центру и Габсбургам или же с отсутствием у него военных и гражданских способностей, неизвестно. Известно лишь, что он любил высказывать свои довольно смелые соображения о форме правления, чем и снискал в обществе любовь и благорасположение. Будучи Габсбургом, Ойген Австрийский сам их не жаловал, хотя в силу своего социального положения присутствовал на всех имперских церемониях.

Приверженец монархии и один из потенциальных наследников престола, эрцгерцог впоследствии так и не принял Австрийской республики, но это не мешало ему скептически высказываться и о той мегаимперии, которая в начале XX века разваливалась у всех на глазах. Цислейтанию не критиковал в то время только ленивый или отъявленный конформист, однако пангерманисты, представители национальных ассоциаций, создатели партий и братств, журналисты и просто неравнодушные граждане от слов переходили к действиям – писали статьи и эпиграммы, устраивали митинги и собрания. В отличие от них, эрцгерцог, в подчинении которого оказалась фактически вся военная сила тирольского центра, выглядел совершенно декоративной фигурой, почти «свадебным генералом».

Ойген Австрийский, или Ойген Фердинанд Луи Бернгард Феликс Мария Габсбург-Тосканский (Erzherzog Eugen von sterreich – Eugen Ferdinand Luis Bernhard Felix Marie Habsburg-Toskana), родился 21 июня 1863 года в семье эрцгерцога Карла Фердинанда. Он был родным братом эрцгерцогов Фридриха и Карла-Стефана и троюродным братом императора Франца Иосифа I. Рано потеряв отца, Ойген и его братья все время находились на воспитании у своих дядь, что породило у Ойгена некоторый комплекс монархического «сиротства» – маргинальности своего положения при дворе.

Военное образование эрцгерцог получил в академии «Терезианум» (выпуск 1885 года). С 1877 года четырнадцатилетний Ойген был зачислен в Тирольский пехотный полк в качестве лейтенанта, а потом служил в Генштабе. Никаких особенных обязанностей на него не возлагалось. Создается впечатление, что про него как будто забыли или просто старались его не замечать. Известно, что талантами эрцгерцог не блистал и к военному делу был тоже не способен, поэтому впоследствии даже в военной кампании Первой мировой войны играл чисто декоративную роль, пользуясь услугами своих даровитых полководцев.

С 1894 года Ойген стал магистром Тевтонского рыцарского ордена. Назначений, титулов и наград он получит в жизни немало, одно их перечисление составляет половину его биографии. Однако это ничего не решало в его судьбе и ничего не меняло в его существовании. Впоследствии на его жизненный путь не повлияли ни инсбрукские события, ни даже Первая мировая война, которая вновь свела его с итальянским социалистом Чезаре Баттисти в горной битве за Южный Тироль.

Пути истории порой скрещиваются самым причудливым образом. Эрцгерцог Ойген и социалист Баттисти всегда оказывались по разные стороны баррикад, но, в отличие от эрцгерцога, который в Инсбруке возглавлял военный корпус, а в мировой войне командовал австрийскими войсками в Трентинской операции, Чезаре Баттисти полностью отдавал себя делу, пока не отдал последнее, что у него было, – свою жизнь.

Сообщения газетной хроники ^[305] начала XX века, касающиеся эрцгерцога Ойгена, не перестают удивлять, однако можно заметить в смене обязанностей эрцгерцога определенную тенденцию.