Маленький городок в Германии. Секретный паломник - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ле Карре cтр.№ 208

– Прекратите, Сирил! – Он погрузился в свои мысли, и достучаться до него снова стало трудно. – Сирил!

– Что потом? Что случится? И не надо кричать.

– Почему в наши дни надо считать русских врагами? Руководство обеспокоилось бы значительно больше, окажись Сергей французом! Хотя я упомянул француза, лишь проверяя вас, о чем теперь сожалею. Извините. Но русские сегодня… Бога ради, мы с ними не просто дружественные нации, а уже заговорили о партнерстве! Вы же знаете наше начальство. Оно вечно отстает от веяний времени. Как тот же Горст. И наша задача – утвердить новую тенденцию. Вы слушаете меня, Сирил?

И именно в этот момент я подумал, что потерпел поражение в игре – лишился взаимодействия, его зависимости от меня, стремления доверять мне, к чему он вроде так стремился. Он прошел мимо меня, как лунатик. Снова встал у окна в эркере, откуда смотрел на место для водоема, размышляя о прочих пока не сбывшихся мечтах, которые, как он теперь осознавал, уже никогда не сбудутся.

А затем, к моему огромному облегчению, он начал говорить. Но не о том, что сделал. Не о том, с кем это делал. Он объяснял причины.

– Вы ведь наверняка даже не представляете, каково это быть целыми днями запертым в группе дебилов?

Я сначала решил, что таким он видит будущее, пока до меня не дошло: речь о «Танке».

– Бесконечно слушать их грязные шутки, задыхаться от дыма вонючих чинариков, от запаха пота. Это не для вас. Вы привилегированный чиновник, как ни пытаетесь прибедняться. И так день за днем. Только и слышишь, что о сиськах, трусиках, менструальных циклах жен, а потом еще и о маленьких шалостях на стороне. «Давай же, Святой, расскажи нам для разнообразия какой-нибудь сальный анекдот! Тебе есть о чем порассказать, готовы биться об заклад, Святой! Что тебя заводит? Девчонки из спортзала небось? Или грубый секс? О чем фантазирует наш Святой в субботу вечером, о каких мелких проказах?» – К нему вернулась прежняя энергия, а вместе с ней, к моему удивлению, совершенно неожиданный талант подражателя. Он вдруг стал жеманно улыбаться, изображая королеву мюзик-холла, и отвратительная легкая улыбка скривила его гладкое лицо без единой проросшей на нем щетинки. – «Слышал историю о бойскаутах и девочках-гидах, Святой? Как они развлекаются в палатках. А, вот и попался!» Вы же не знаете ничего подобного, верно? «Ты хоть иногда спускаешь, Святой? Дергаешь себя там, просто чтобы проверить, на месте ли он у тебя еще, верно? Хотя от этого можно ослепнуть, знаешь ли? Или член отвалится. У тебя, должно быть, он огромный, как у осла. Тянется вдоль ноги, а конец ты прячешь под резинку от носков»… Вам никогда не приходилось выносить такого, правда ведь? В офисе, в столовой, дни напролет? Нет, вы же джентльмен. Знаете, как они разыграли меня на первое апреля? Поступила якобы совершенно секретная входящая телеграмма из Парижа. Лично для Фрюина. Расшифровать самому. Вручную. Срочность: молния! Ха-ха! Уже уловили шутку? Я не сумел. И вот я удаляюсь в свою кабинку и берусь за книжки с шифрами. Как и положено. И расшифровываю, как положено. Вручную. Все опустили головы. Никто не хихикнул, чтобы не смазать эффекта. Когда я справился с первыми шестью группами, понял, что это снова сплошная грязь, мерзкая шутка из Франции. Горст организовал ее. Связался с парнями в парижском посольстве, чтобы те помогли разыграть меня. «Успокойся, Святой, где твое чувство юмора? Улыбнись нам. Это лишь шутка. Ты совсем шуток не понимаешь?» То же самое мне сказал главный кадровик, когда я ему пожаловался. Невинная забава, так они все говорили. Розыгрыши полезны для поддержания командного морального духа. Воспринимай как комплимент, втолковывали мне, прояви себя как истинный мужчина. Если бы не музыка, я бы давно покончил с собой. Да, я всерьез рассматривал такую возможность и честно признаюсь вам в этом. Остановило лишь то, что не смогу посмотреть им в глаза, когда они поймут, что натворили.

Предатель нуждается в двух вещах, сказал мне как-то Смайли во время разоблачения измены Хэйдона Цирку: ему нужно кого-то ненавидеть и кого-то любить. Фрюин пояснил, кого он ненавидел. А потом стал рассказывать о том, кого любил.

– Я словно побывал по всему миру той ночью – Пуэрто-Рико, Острова Зеленого Мыса, Йоханнесбург, – но ничто не возбудило во мне интереса. Я всегда больше любил дилетантов, начинающих. Они остроумны, что мне нравится, как вы уже могли понять. И я даже не заметил, как наступило утро. У меня ведь на окнах очень плотные шторы за триста фунтов, с толстой подкладкой. Для меня это насущная необходимость, как воздух после «Танка». Я говорю о тишине и спокойствии.

Теперь на его губах проступила иная улыбка. Улыбка маленького мальчика, у которого сегодня день рождения.

– «Доброе утро, Борис, милый друг мой, – говорит Ольга. – Как ты себя чувствуешь?» Потом она повторяет вопрос по-русски, а Борис отвечает, что настроение у него неважное. У него часто бывает дурное настроение. У Бориса. Он как бы подвержен известной славянской хандре. Но заметьте, Ольга неизменно заботится о нем. Она шутит, но не грубо или жестоко. Они порой даже ссорятся. Что вполне естественно, поскольку всегда вместе. Но уже к концу передачи непременно мирятся. Не злятся друг на друга изо дня в день. Если честно, то Ольга на такое и не способна. Потом оба смеются над чем-нибудь. Вот они какие. Положительные. Дружелюбные. Говорящие на чистом языке. И музыкальные, конечно же. Хотя русским вроде как положено быть музыкальными. Мне не особенно нравился Чайковский, пока я не услышал, как они обсуждают его творчество. А потом я сразу начал его понимать гораздо лучше. Борис вообще обладает весьма утонченным вкусом в выборе музыки. Ольга… Ей, пожалуй, слишком легко угодить. Хотя лишь актеры, как я догадываюсь, и просто играют роли по заученному тексту. Но об этом забываешь, слушая их и пытаясь выучить язык. Начинаешь в них верить.

А затем им нужно послать письменную домашнюю работу, объяснял он.

И в первый раз нет необходимости даже отправлять письмо в Москву. У них есть номер почтовой ячейки в Люксембурге.

Он замолчал, но в его молчании не сквозило угрозы. Тем не менее я начал опасаться, что он выйдет из подобия транса слишком быстро. Поэтому постарался удалиться из поля его зрения, встав в углу комнаты у него за спиной.

– А какой адрес дали им вы, Сирил?

– Этот самый, естественно. Какой адрес я еще мог им дать? Особняка в Шропишире? Виллы на Капри?

– И указали подлинное имя?

– Конечно же, нет. Хотя назвался все же Сирилом, это верно. Но ведь Сирилом может быть кто угодно.

– Хорошо, – заметил я одобрительно. – А фамилия?

– Немо, – с гордостью объявил он. – Мистер С. Немо. Немо на латыни значит «никто», если вам об этом неизвестно.

Итак, мистер С. Немо. Вероятно, нечто похожее на А. Патриот.

– Вы написали, чем занимаетесь? О своей профессии?

– Не о настоящей. Вы снова как-то поглупели.

– Так кем же вы себя сделали?

– Музыкантом.

– Они интересовались вашим возрастом?