Маленький городок в Германии. Секретный паломник - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ле Карре cтр.№ 176

Я издал короткий смешок, и Бритта осеклась. Смеха она ожидала меньше всего.

– Но послушайте, – возразил я, – вы либо военнопленная, либо ни в чем не повинная туристка. Невозможно быть тем и другим одновременно.

– Борьба как раз и ведется между виновными и невиновными, – без колебаний подхватила она и продолжила лекцию. Ее врагами были не только сионисты, заявила она, но и то, что она окрестила динамикой буржуазного господства, система подавления естественных человеческих инстинктов, поддержание деспотической власти, замаскированной под «демократию».

Я снова попытался перебить ее, но она уже говорила, словно не замечая моего присутствия. Цитировала Маркузе и Фрейда. Ссылалась на неизбежное восстание достигших половой зрелости сыновей против своих отцов, а потом отказ от революционных настроений, когда сыновья сами становятся отцами.

Я бросил взгляд на полковника, но тот, казалось, задремал.

Целью ее собственных «акций», сказала она, как и действий ее товарищей, было разорвать порочный круг репрессий во всех их формах. Прекратить порабощение труда во имя материализма, изменить репрессивный по сути принцип так называемого прогресса. Чтобы высвободить истинные общественные силы, как, например, эротическую энергию, направив ее на создание раскрепощенных форм культурного творчества.

– Ничто из сказанного вами не представляет для меня ни малейшего интереса, – вынужден был высказаться я громко и прямо. – Пожалуйста, остановитесь и выслушайте мои вопросы.

Акты, которые почему-то называют терроризмом, имели, таким образом, две очевидные задачи, продолжала она, словно я не вымолвил ни слова. Первая из них состояла в том, чтобы внести смятение в армии, сформированные буржуазными материалистами-заговорщиками. Вторая заключалась в использовании личного примера для воспитания и просвещении тягловой силы всей нашей планеты, которая успела забыть, как выглядит свет истины. Другими словами, внедрить фермент брожения и пробудить сознание в представителях наиболее угнетенных слоев населения.

Она особо желала бы подчеркнуть, что не является горячей сторонницей коммунистов, но все же предпочитает их учение идеологии капитализма, поскольку в коммунизме нашло воплощение мощное отрицание эгоистических идеалов, когда обладание собственностью способствует возведению тюремных стен для человечества.

Она отстаивала необходимость свободы сексуального самовыражения (для тех, кто в нем нуждался), умеренного употребления наркотиков как средства осознания сути своей подлинной личности, в противоположность личности, лишенной воли, кастрированной агрессивной толерантностью.

Я повернулся к полковнику. Как и у всего прочего, при проведении допросов надо придерживаться этикета.

– Мы должны и дальше выслушивать всю эту ерунду? Эта молодая леди – ваш заключенный, а не мой, – напомнил я ему, потому что едва ли имел право диктовать ей свои правила.

Полковник приподнял голову ровно настолько, чтобы бросить на нее равнодушный взгляд.

– Тебе не терпится начать все сначала, Бритта? – обратился он к ней. – Хочешь пару недель опять посидеть на воде и хлебе?

Его немецкий язык звучал так же странно, как и английский. Но он неожиданно стал выглядеть старше своих лет и мудрее.

– Мне еще есть что сказать, благодарю вас.

– Если хочешь задержаться здесь, тебе придется заткнуться и ответить на его вопросы, – отрезал полковник. – Выбор за тобой. Если хочешь уйти немедленно, мы не возражаем.

Он добавил что-то на иврите, адресуясь к капитану Леви, которая бесстрастно кивнула в ответ.

Араб-военнопленный принес поднос с кофе: четыре чашки и тарелку с покрытыми сахарной глазурью бисквитами. Робкими движениями он раздал чашки сначала нам троим, а потом и капитану Леви, поставив тарелку в центр стола. Нами ненадолго овладела полнейшая апатия. Бритта протянула длинную руку к бисквиту, лениво и неспешно, как у себя дома. Но тут полковник изо всей силы грохнул по столу кулаком и, опередив девушку, отодвинул тарелку на недосягаемое для нее расстояние.

– Хорошо, о чем вы желаете меня спросить? – обратилась Бритта ко мне. – Хотите, чтобы я настучала на ирландцев? Какие еще аспекты моего дела могли заинтересовать англичан? Я права, мистер Никто?

– Если вы поделитесь информацией об одном ирландце, этого будет достаточно, – сказал я. – Вы в течение года жили с мужчиной по имени Шеймус ^[41].

Бритта казалась заинтересованной. Я дал ей ключ к пониманию ситуации. Она вгляделась в меня пристальнее и, как показалось, увидела в моем лице нечто узнаваемое.

– Жила с ним? Это большое преувеличение. Я с ним спала. Шеймус был мне нужен только для секса, – пояснила она с озорной улыбкой. – Для этого он стал удобным приспособлением, инструментом. Но хорошим инструментом, должна признать. А я служила тем же самым для него. Вам нравится заниматься сексом? Иногда к нам присоединялся еще один юноша, а порой это могла быть девушка. Мы пробовали различные комбинации. Ничего на самом деле важного, но нам было весело.

– Важного для чего? – спросил я.

– Для нашей работы.

– Какого рода работы?

– Я уже описала вам сущность нашей работы, мистер Никто. Поделилась с вами ее целями и задачами, как и нашей мотивацией. Гуманизм не следует считать чуждым насилию. За свободу нужно сражаться. Порой самые высокие духовные проблемы можно решить только насильственными методами. Вы знаете об этом? Секс ведь тоже иногда перерастает в насилие.

– В какие конкретно акты насилия был вовлечен Шеймус? – спросил я.

– Мы здесь ведем речь не о каких-то произвольных актах, а о праве людей оказывать сопротивление действиям сил угнетения. Вы принадлежите к подобным силам или же являетесь сторонником спонтанности, мистер Никто? Возможно, вам самому нужно освободиться и стать одним из нас.

– Он террорист-подрывник, – сказал я. – Устраивает взрывы, убивая ни в чем не повинных людей. Его последней целью стал паб на юге Англии. Он убил пожилую супружескую пару, бармена и пианиста, но даю вам слово, что тем самым не освободил от иллюзий ни одного заблудшего пролетария.

– Это вопрос или политическое заявление с вашей стороны, мистер Никто?

– Считайте приглашением честно рассказать мне о его действиях.

– Тот паб располагался возле британской военной базы, – ответила она. – Он стал частью инфраструктуры, создававшей комфортные условия для фашиствующих репрессивных сил.

И снова ее внешне игривый, но на деле совершенно холодный взгляд задержался на мне. Я успел упомянуть о ее приятной наружности? Хотя что может значить красивая внешность при подобных обстоятельствах? На ней была тюремная роба из ситца. Она добровольно совершила преступления, о которых ничуть не сожалела. Она вела себя настороженно и была очень напряжена. Я ощущал это, а она понимала, что я все ощущаю, и пропасть, существовавшая между нами, манила ее к себе.