Забирая дыхание - читать онлайн книгу. Автор: Сабина Тислер cтр.№ 54

— Какой чудесный день! — подзуживала она. — Солнце светит, сейчас четверть второго, обед готов, а твой сын до сих пор спит. Для него все еще полночь. Может быть, он часа в три или в четыре придет на завтрак. Может быть. А может и не быть. А бабушка полчаса назад объявилась здесь, чтобы сообщить мне, что она отказывается от ужина, потому что жратва в этом доме несъедобная. Она уже ушла спать. Для нее сейчас вечер. Значит, все в порядке. Мы можем снять часы со стены, дневного времени больше не существует. Может, ты хочешь поесть пасту сегодня только вечером в десять?

— Нет, я хочу поесть сейчас! — проворчал Нери. — Это означает, что сразу же после того, как разберусь с Джанни.

Габриэлла закатила глаза. С Джанни все терпели неудачу, каждый разговор будто в песок уходил, договариваться с ним о чем-нибудь было так же бессмысленно, как приглашать глухого на концерт. Однако она ничего не сказала. Если Нери решил что-то сделать, то это означает, что у него случились редкий припадок жажды деятельности и такой же редкий прилив энергии, которым ни в коем случае нельзя мешать или пытаться их предотвратить.

У Джанни была отдельная пятнадцати метровая комната на втором этаже дома с прекрасным видом на лужайку Роберто вплоть до Дуддове.

Нери постучал, но никакой реакции не последовало. Так что он открыл дверь.

— Ты что, спятил? — Джанни открыл заспанные глаза. Его волосы дико торчали на голове, а лицо из-за жары было красным. — Я что, сказал «войдите» или нечто подобное? Я еще дрыхну!

— Через пять минут ты будешь в кухне, или случится скандал. Это понятно?

— Чего ради? Что, Альфонсо опять что-то ляпнул, иначе почему ты срываешь на мне свое плохое настроение?

— Я должен с тобой поговорить.

Нери не стал дожидаться ответа и покинул комнату.

Джанни натянул одеяло на голову и выругался. Потом с трудом выбрался из постели и побрел в ванную.

Нери и Габриэлла почти закончили обед, когда Джанни появился в кухне и вытащил из холодильника банку с пивом.

— Ну что? — сказал он. — Что тут случилось такого чрезвычайно важного?

Банка хлопнула и провоцирующе запенилась.

— Так дальше продолжаться не может, мой милый друг, — начал Нери. — Ты закончил школу. Прекрасно. А дальше? Ты подумал, чем хочешь заниматься? Или ты собираешься провести всю жизнь в постели?

— Было бы лучше всего, — ухмыльнулся Джанни.

— Что хочешь делай, но не здесь, не в моем доме!

— Ты выгоняешь его? Это еще что такое, Нери? — Габриэлла оторопела. — Боже мой, это же вполне нормально, что человек после школы не сразу понимает, чем он хочет заниматься. Я тоже не считаю, что безделье и сон до опупения — в порядке вещей, но ты же не можешь просто выкинуть его из дома!

Нери никак на это не отреагировал и сконцентрировался на Джанни:

— Найди себе работу или начинай учиться в высшем учебном заведении. Мне все равно. Но делай хоть что-нибудь!

— Я бы мог податься в полицию, но у меня, конечно, нет никакого желания унаследовать твою идиотскую работу здесь. Ты мог бы замолвить за меня словечко в Риме, или там до сих пор сразу же швыряют трубку на телефон, как только слышат фамилию Нери? — Джанни сказал так специально, чтобы еще больше разозлить отца, и именно этого он и добился.

Тот встал и вышел из кухни, громко хлопнув дверью.

— Ну, это уже лишнее! — рявкнула Габриэлла. — Неужели в этой семье невозможно поговорить мирно и спокойно?

— Наверное, нет, — ответил Джанни и тоже вышел.

Габриэлла поставила посуду в посудомоечную машину.

Она не знала, что делать, она знала лишь одно — дальше так жить было нельзя.

Джилио, июль 2009 года

Матиас проснулся со страшной головной болью. Понадобилась целая минута, чтобы осознать, что он еще жив.

Ставни были закрыты, в комнате темнота, хоть глаз выколи. Левая сторона лица болела. Он попытался глотнуть, но в горле пересохло. Ему срочно нужно было попить.

Медленно и осторожно Матиас поднялся, ожидая, что головная боль усилится, но после того, как он посидел две минуты выпрямившись, боль стала слабее. Он включил настольную лампу.

И только сейчас заметил, что на нем все те же вонючие штаны. Они были грязные, порванные, на коленях — кровавые пятна. Постель тоже была перепачкана. Его рубашка, которая скомканная валялась на полу, выглядела не лучше. Еще никогда в жизни он не ложился в постель в таком состоянии и даже не мог вспомнить, как уснул.

Двигаясь очень осторожно, чтобы прочувствовать, что и где болит и есть ли еще какие-то раны, он подошел к окну и открыл ставни. Жара волнами поползла в комнату.

Море блестело, лодки качались в сиянии солнца, посетителей в барах было немного. Мирное летнее настроение, прекраснее которого и представить себе нельзя…

Матиас посмотрел на часы. Было начало третьего. В углу кухни стояли две бутылки его особенной воды. Одну из них он выпил почти полностью и после этого почувствовал себя намного лучше.

Шарф! Его шелковый шарф! Его нигде не было — ни на полу, ни под рубашкой. Матиаса охватила легкая паника, и он обыскал каждый сантиметр комнаты. Ничего. Шарф исчез. Наверное, он потерял его, и если ему повезло, то шарф, как последний привет, ветер унес со скалы и забросил в море.

И золотая скрепка, которую швырнул в кусты рагаццо, тоже исчезла. Правда, Матиас ее не искал, тогда он о ней даже не подумал.

Он с отвращением стянул с себя брюки и вместе с нижним бельем, рубашкой и обувью засунул в пакеты, которые пока спрятал под мойкой за мусорным ведром. Затем он тщательно вымылся под душем и обработал царапины и ссадины заменителем йода, который не обжигал кожу и который он всегда брал с собой в дорогу. Его лицо было опухшим, но Матиас уже не переживал из-за сломанной челюсти, поскольку мог ею медленно, но двигать.

Он надел чистую одежду и почувствовал себя так, словно заново родился на свет. Оставшуюся воду он взял на балкон, уселся там и принялся наблюдать за жизнью и оживленным движением в порту. Он, конечно, понимал, что это глупо, тем не менее не мог оторвать глаз от ресторана в надежде, что вот-вот там появится Адриано. Появится, словно и не было вчерашнего дня.

И очень медленно, по кусочкам, к нему вернулись воспоминания.

Он не смог заставить себя еще раз взглянуть на трупы, он не хотел иметь с ними ничего общего. Он действовал исходя из необходимой самозащиты. Нет, собственно говоря, он даже не действовал, а просто отреагировал, охваченный страхом смерти. Оба получили заслуженное наказание, и никто не мог его ни в чем упрекнуть.

Он говорил себе это снова и снова. Сто раз, тысячу, пока медленно полз дальше — подальше от этого места, где прекрасно распланированная встреча закончилась так отвратительно. Рядом с покинутым маяком он нашел поросший кустарником выступ скалы, где было хоть немного тени и, совершенно измученный, уселся там, вытянув ноги. У него все болело, каждый миллиметр тела, и он не знал, как выдержит без капли воды целый день на палящем солнце.