Забирая дыхание - читать онлайн книгу. Автор: Сабина Тислер cтр.№ 47

У Сузанны пересохло в горле, и ей пришлось выпить глоток воды. В зале было тихо.

— Преступления являются сексуально мотивированными. Скорее всего, преступник знакомится со своими жертвами случайно, поскольку до сих пор не найдено явных связей между ними. Таким образом, следует ожидать, что произойдут последующие убийства. — Она глубоко вздохнула. — Что мы знаем о преступнике? С высокой долей вероятности ему от двадцати до шестидесяти лет и у него приятная, симпатичная внешность. Он может легко убедить жертву пойти с ним. Причем все равно, рассчитывает она на деньги или просто на прекрасный вечер. Манфред Штеезен занимался проституцией и надеялся на высокий заработок, у Йохена Умлауфа не было никакой финансовой мотивации. Очевидно, преступник производит солидное впечатление и одет в дорогую одежду.

— На пресс-конференции вы утверждали нечто иное, — перебила ее молодая коллега.

— Естественно! — Сузанна обрадовалась этому упреку. — Я сознательно говорила неправду, чтобы спровоцировать его. Он должен рассердиться, должен почувствовать, что его гордость ущемлена, и тогда, возможно, он отзовется, чтобы восстановить справедливость. До сих пор ничего не произошло, но я считаю, что попытка того стоила. — Она посмотрела в свои записи и продолжила: — Я предполагаю, что именно сейчас в его жизни произошло что-то, что выбило его из колеи. Смерть любимого человека, возможно матери, друга, ребенка или же спутника жизни. Все рушится, он теряет опору. Его наклонность является единственной постоянной вещью в жизни, и тут у него отказывают тормоза. После убийства он чувствует бесконечное облегчение, потому что снова обретает контроль над своей жизнью, который было утратил. У него появляется власть над людьми, он решает вопрос жизни и смерти, он повелевает кому-то умирать тогда, когда сочтет нужным. Это помогает в его возбужденном состоянии и в его беспомощности, придает ему силу и чувство уверенности в себе. Он снова является кем-то важным и дальше может справляться с повседневностью. В таком психическом состоянии он вынужден убивать, чтобы жить дальше, но никому не бросаясь в глаза. И это делает его таким опасным.

В помещении царила мертвая тишина. Ни у кого не возникло желания перебить Сузанну или сделать какое-то замечание. Не было слышно даже покашливания.

— Деньги у него есть, — продолжала Сузанна. — Он не знает страха перед завтрашним днем, он чувствует только страх перед своей слабостью. Он — волк-одиночка, и он бродит по улицам Берлина в поисках приключения, которое снова позволит ему гордиться собой. Пара взглядов, несколько фраз — и уже кто-нибудь идете ним. Ничего не подозревая и не ставя никаких условий. Он отдается преступнику. А преступник считает, что это великолепно. Он чувствует себя всемогущим. Подобным Богу. И это является бальзамом для его измученной души.

Сузанна осмотрела зал. Коллеги заинтересовались анализом и проявляли признаки нетерпения, потому что она не сказала ничего конкретного, на чем можно было бы строить расследование. Одни лишь предположения.

— Йохен Умлауф приехал из Штутгарта, переселился в Берлин всего лишь несколько недель назад, чтобы изучать информатику. Он был одиноким, довольно робким, его контакты в университете были минимальными. С матерью у него отношения были дружеские, но поверхностные: она не знала, что с ним происходит и с кем он общается. Друзей в Берлине у него пока не было, и соседи охарактеризовали его как спокойного, вежливого и всегда готового помочь молодого человека. Манфред Штеезен, наоборот, даже не сумел закончить среднюю школу, был старшим из пяти детей и официально жил с родителями. Ему не сиделось на месте, и его родители считали, что время от времени он находит себе какую-то работу и что у него есть подруга. Ни то ни другое не соответствовало действительности. Манфред ходил на заработки, был относительно невзыскательным, скромным, никогда не жаловался и делал для братьев и сестер все, что мог. Мать Манфреда, Илона, запуганная, недоверчивая женщина, постоянно пребывала в заботах о детях и испытывала беспокойство за них. Только за одного Манфреда она никогда не боялась. «Он сам справится, — всегда говорила она, — если есть человек, который везде пробьется и никому не поддастся, так это Манфред». Возникает ощущение, что настоящей катастрофой для этой женщины стала не смерть сына, а тот факт, что она в нем ошиблась.

— Существует ли какая-либо связь между обеими жертвами?

— Нет, ни малейшей. Кроме, естественно, того факта, что оба жили в Берлине. Но больше мы не нашли никакой связи и никаких пересечений. Однако перейдем к шелковому шарфу. Убийца оставил орудие убийства на месте преступления. Речь идет о шарфе из чистого натурального шелка, и это дорогое изделие, которое стоит около двухсот евро. Мы проверим все магазины, которые торгуют шелковыми шарфами. Это займет много времени и требует упорства, но, может быть, какой-то продавец вспомнит, кому он продал столь эксклюзивную вещь. Такое, конечно, случается не каждый день.

И вдруг Сузанна почувствовала себя бесконечно усталой и выжатой как лимон. Больше всего ей хотелось улечься прямо на письменном столе и уснуть. Нужно было выйти из этого зала и хотя бы полчаса погулять на свежем воздухе, чтобы ей в голову пришла идея, в каком направлении продолжать работу.

— Проблема состоит в том, что не имеется ни единого свидетеля, — сказал Бен спокойным, мелодичным голосом. — Никто не видел незнакомого человека в доме, где снимал квартиру Йохен Умлауф, никто ничего не видел ночью у озера, и никто не может дать нам описание преступника. У нас нет ничего для создания фоторобота, а значит, мы не можем пройтись по местам, где собираются гомосексуалисты, и провести там опрос.

— Таким образом, вопрос заключается в следующем: как нам действовать дальше?

Сузанне пришлось собраться с силами, чтобы сосредоточиться. Она была уверена, что каждый сотрудник видит, насколько она устала.

Никто не поднял руку.

— Вот проклятье! — Бен ударил кулаком по столу. Было видно, что он в отчаянии. — Мы же не можем просто сидеть и ждать, пока он снова кого-то убьет, и при этом, возможно, сделает ошибку!

— Толку с того, что ты орешь! — процедила Сузанна сквозь зубы, на секунду закрыла глаза и провела рукой по лбу. — Он тщеславен. Честолюбив. Он оставляет нам свою визитную карточку. Он пишет на песке свое ласковое прозвище «Принце». Мы полагаем, что он написал «Принцесса». Я прошу вас сохранять абсолютную секретность в отношении данной информации. Ничего не должно попасть в прессу, иначе подростки, раскатывающие на скейтбордах, распишут этим словом половину города. И это был бы кошмар! — Услышав одобрительный шум, она продолжила: — Он хочет, чтобы его уважали. Возможно, это прозвище — его новое изобретение, поэтому он не написал его в первый раз. И можно предположить, что это слово, которое преступник, очевидно, считает очень удачным и подходящим в отношении себя, он оставит снова, если будет продолжать убивать. Таким образом, мы ищем Принцессу — чувствительную, с нежными струнами души, самонадеянную и педантичную. Он считает себя человеком высшей расы. Он чувствует в себе женскую жилку, но лишь кокетничает этим. Когда нужно, он холоден как лед и очень жесток. Этакая современная, склонная к насилию принцесса. И он воспринимает это как нечто чудовищно возбуждающее. Он великолепно умеет скрывать свою гомосексуальность и общается с окружающими как совершенно нормальный мужчина. И лишь когда преступник ищет себе жертву, он проявляет особенности поведения гомосексуалиста, чтобы привлечь внимание себе подобных. Мы должны быть готовы к тому, что каждый подозреваемый, с которым нам предстоит столкнуться, каждый, кого мы будем допрашивать, даже почтенный отец семейства, может оказаться Принцессой.