Почерк судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Шарлотта Лукас cтр.№ 79

– Вот это я бы хотел вам порекомендовать особо. Это чудесная, душевная история о мужчине, больном параплегией, который хочет покончить с собой, а потом ему встречается молодая, правда, неуклюжая сиделка и вдыхает в него жизнь.

– Хм, да, это на самом деле чудесно и душевно, – сказал Йонатан без иронии.

А сам подумал: «Ну какая муха укусила Маркуса Боде?» До этого их мнения относительно «качества литературы» всегда совпадали. Развод Боде с женой, видимо, повлиял на него сильнее, чем можно было предположить. Внешне он был таким же, как раньше, но слова вроде «чудесный» и «душевный» вызывали беспокойство.

Йонатан отогнал прочь мысли о личной жизни коммерческого директора и сконцентрировался на фразах, которые звучали в наушниках. У него была одна цель – к концу месяца одолеть первый модуль, на который, вообще-то, отводилось полгода, и сразу после этого приступить к лекциям продвинутого уровня. Он и сам толком не знал, зачем ему изучать родной язык матери. Йонатан ведь не собирался посетить Италию, потому что после развода родителей эта страна стала для него в известном смысле… да, он не мог выразиться иначе – эмоционально инфицирована. Но первой мыслью, спонтанно возникшей в его голове, когда ежедневник порекомендовал ему обучиться чему-то новому, было именно это. Йонатан последовал совету.

В тот момент, когда голос в наушниках велел Йонатану самостоятельно подобрать правильный предлог, упражнение прервал мелодичный звонок. Йонатан бросил взгляд на телефон. Сейчас было 14.45, и будильник напомнил ему, что на сегодня запланировано одно мероприятие. В 15.00 он хотел отправиться в «Маленькое кафе» на Гайнштрассе и «есть там пироги, пока не станет дурно». Или хотя бы кусочек съесть.

Он выключил плеер, поднялся с кресла, спустился по лестнице на первый этаж и схватил куртку. Пешком до кафе идти минут десять. Он рассчитывал появиться там ровно в 15.00. Хотя в ежедневнике точное время не указывалось, там было просто сказано «во второй половине дня». По мнению Йонатана – и по мнению большинства людей, как он думал, – вторая половина дня начиналась в три часа. Поэтому он решил сделать перерыв в изучении итальянского языка и именно в это время насладиться чашечкой кофе.

Хотя Йонатан уже давно не надеялся разыскать владельца ежедневника (если честно, то и вообще больше этого не хотел), точное исполнение указаний и советов этого календаря стало для него некой причудой. А почему бы и нет? Это же никому не причиняло вреда, а ему нравилось.

Он с воодушевлением распахнул входную дверь. Обычно Йонатан не пил кофе с пирогами во второй половине дня (заботясь об идеальном индексе массы тела), но он все равно радовался небольшой прогулке под весеннем солнышком с куском пирога в финале. Может, в «Маленьком кафе» найдется даже меренга с крыжовником? Ее Йонатан любил с детства, потому что у бабушки Эмилии был талант не только литературный – она еще делала великолепные десерты с крыжовником и восхитительно сладким взбитым белком.

После того как Йонатан закрыл входную дверь, дважды провернул ключ в замке и включил сигнализацию, он, улыбаясь, развернулся – и остолбенел от удивления.

– Привет, Йонатан!

– Тебя я здесь вообще не рассчитывал увидеть!

Ханна

16 марта, пятница, 14 часов 17 минут

– Пусть идет сегодня снег, дождь или град. Ты сегодня счастлив и ужасно рад. Сегодня день рожденья празднуем мы твой. Все твои друзья сегодня здесь с тобой ^[56]. А теперь прочь с кровати, и немедленно!

– Что случилось? – Растерянная Ханна выбралась из-под одеяла и пыталась сфокусировать слезящиеся от яркого дневного света глаза. – И к чему вообще весь этот шум?

– Пошевеливайся! – повторила Лиза, которая стояла прямо возле кровати Ханны и с вызовом улыбалась.

– Лиза, пожалуйста, исчезни! – капризным тоном произнесла Ханна, схватила одеяло и снова накрылась с головой.

– Мне очень жаль, – раздался теперь приглушенный голос подруги. – Но я так не поступлю ни при каких обстоятельствах!

– Уходи прочь! – негодовала Ханна, крича сквозь одеяло, и непроизвольно задрыгала ногами. – И лучше всего оставь здесь свой ключ!

– Не-е-ет! – весело воскликнула Лиза.

Спустя секунду она рванула одеяло, и Ханна осталась без своего защитного кокона.

– Прекрати! – крикнула она подруге и села на кровати.

Это было ошибкой: в голове сразу возникли стакатто боли. Движение оказалось слишком резким.

– Похмелье? – поинтересовалась Лиза, кивая в сторону пустой винной бутылки у изножья кровати.

– Еще какое! – вздохнула Ханна и почесала голову.

– Это все из-за того, что кто-то отмечает свой день рождения в одиночестве. Да еще и тридцатый! – Она наклонилась вперед, состроив хитрую мину. – От этого случаются несчастья. И головные боли.

– О праздновании не может быть и речи, – простонала Ханна и приложила руку ко лбу. – Вчера вечером напилась до потери сознания.

– Ты бы себя слышала вчера!

– А мы разве созванивались? – испуганно взглянула на нее Ханна.

Лиза кивнула:

– Да, созванивались. Даже трижды.

– Правда?

– Да, правда.

– Этого я вообще не помню, – сказала Ханна и почувствовала, как щеки от стыда заливаются краской.

– Да ничего, – попыталась успокоить ее Лиза. – Ты все равно талдычила то же самое, что и последние несколько недель. Ну конечно, надо признаться, что язык при этом у тебя сильно заплетался.

– И о чем же я говорила?

– Что ты не знаешь, как дальше жить без Симона, что все бессмысленно. Что он эгоистичный засранец, потому что наложил на себя руки, не спросив тебя. И все в таком духе.

– Вот дерьмо! – Ханна громко вздохнула и повалилась на кровать. – А я так надеялась, что мне все это снится и теперь я наконец проснулась.

Лиза присела на край кровати и взяла ее за руку.

– Мне очень жаль, моя дорогая, но это реальность.

– Дерьмо! – повторила Ханна.

У нее на глаза стали наворачиваться слезы. Так происходило каждое утро после смерти Симона. Ханна просыпалась по ночам, оцепеневшая и растерянная после жуткого сна, а потом медленно приходила в себя. В душе у нее расползались чудовищное отчаяние и чувство безнадежности, грудную клетку будто стягивал железный обруч, так что невозможно было дышать. Это продолжалось весь следующий день, до тех пор пока Ханна, совершенно изможденная, не ложилась в постель поздно ночью.

Вот уже два месяца так было каждый день, и лучше ей не становилось. Если время действительно лечит все раны, то в случае Ханны это происходило в таком темпе, что она уже не надеялась ощутить хоть какие-то улучшения при жизни. Напротив, чем больше времени проходило с момента смерти Симона, тем глубже она проваливалась в эту черную яму скорби и злости, тем ужаснее становились кошмары, преследовавшие ее.