Дверца «ауди» распахнулась, и из машины выбрался Даниал Бэнкс. Когда они встречались в ресторане «Жемчужина Индии», Мехмет знал, что пакистанское имя и английская фамилия, скорее всего, такая же фальшивка, как и автограф этого человека на так называемом документе, который они подписали. Однако наличные в чемодане, который он передвинул через стол, были очень даже настоящими.
Галька перед гаражом скрипела под подошвами Мехмета.
– Хороший дом, – сказал Даниал Бэнкс, прислонившись к машине и сложив руки на груди. – Твой банк не захотел принять его в качестве залога?
– Я тут снимаю, – ответил Мехмет. – Подвальный этаж.
– Вот не повезло мне, – протянул Бэнкс. Он был намного ниже Мехмета, но когда поигрывал бицепсами под пиджаком, так не казалось. – Ведь тогда нам нет смысла сжигать его дотла, чтобы ты получил деньги по страховке и вернул свой долг, верно?
– Никакого смысла.
– И тебе не повезло, потому что это означает, что мне придется применить болезненные методы. Хочешь узнать какие?
– А ты не хочешь сначала узнать, могу ли я расплатиться?
Бэнкс покачал головой и вынул из кармана некий предмет:
– Срок платежа истек три дня назад, а я ведь говорил, что пунктуальность – это все. Чтобы не только ты, но и остальные мои заемщики знали, что подобное неприемлемо, мне придется реагировать, не делая исключений.
Он поднес предмет к свету гаражного фонаря. У Мехмета перехватило дыхание.
– Понимаю, что это не особенно оригинально, – сказал Бэнкс и склонил голову набок, разглядывая кусачки. – Однако это действует.
– Но…
– Можешь выбрать палец. Большинство предпочитает мизинец на левой руке.
Мехмет почувствовал, как забурлили чувства. Его переполнял гнев, и грудь поднялась, когда он втянул воздух в легкие.
– У меня есть решение получше, Бэнкс.
– Вот как?
– Я понимаю, что это не особенно оригинально, – произнес Мехмет, опустил правую руку в карман пиджака, вынул то, что там лежало, и протянул это Бэнксу, держа обеими руками. – Однако это действует.
Бэнкс удивленно посмотрел на него. Медленно кивнул.
– Ты прав, – сказал он, взял пачку купюр, которую протягивал ему Мехмет, и снял с нее резинку.
– Это покроет очередной взнос и колебание курса кроны, – уточнил Мехмет. – Ну давай уже пересчитывай.
Звоночек.
Совместимость в «Тиндере».
Триумфальный звон телефона, когда кто-то, кого ты уже отправил направо, отправляет направо твою фотографию.
В голове у Элисы зашумело, сердце понеслось галопом.
Ей было знакомо хорошо известное воздействие звука поисковика совместимости в «Тиндере»: учащенное сердцебиение как следствие возбуждения. Этот звук высвобождал целый ряд гормонов счастья, от которых тоже может возникнуть зависимость. Но сердце ее застучало не поэтому.
Дело в том, что этот звоночек издал не ее телефон.
Но он звякнул в тот же миг, когда она перенесла фотографию вправо. Фотографию человека, который, по сведениям «Тиндера», находился от нее на расстоянии меньше километра.
Элиса посмотрела на закрытую дверь в спальню и сглотнула.
Должно быть, звук донесся из соседней квартиры. Здесь живет много одиноких людей, много потенциальных пользователей «Тиндера». А сейчас везде стояла полная тишина, даже этажом ниже, где у девчонок вечеринка была в полном разгаре, когда Элиса уходила из дому. Но существует всего один способ избавиться от воображаемых чудовищ – посмотреть им в лицо.
Элиса поднялась с дивана и сделала четыре шага, отделявшие ее от двери в спальню. Она помедлила. В голове у нее пронеслась информация из нескольких дел о нападении, над которыми она работала.
Потом она собралась и открыла дверь.
Она стояла в дверях и судорожно ловила ртом воздух. Потому что воздуха не было. Во всяком случае, ей не удавалось его вдохнуть.
Над кроватью горел свет, и первое, что она увидела, – подошвы ковбойских сапог, закинутых на спинку кровати, джинсы и пару длинных перекрещенных ног. Мужчина, лежавший на кровати, выглядел как на аватарке: в темноте, почти не в фокусе. Но он расстегнул на себе рубашку и обнажил грудь. А на груди было нарисовано или вытатуировано лицо. Именно оно приковало взгляд Элисы. Беззвучно кричащее лицо. Как будто оно застряло и пыталось вырваться наружу. Элиса тоже не смогла закричать.
Когда человек, лежавший на кровати, поднял глаза, свет экрана мобильного телефона упал ему на лицо.
– Вот мы и встретились снова, Элиса, – прошептал он.
Услышав этот голос, она поняла, почему фотография профиля показалась ей знакомой. Цвет волос изменился. А лицо, должно быть, подверглось операции, на нем еще виднелись следы швов.
Он поднял руку и положил что-то в рот.
Элиса неотрывно смотрела на него, отступая назад. Потом она развернулась и втянула в легкие воздух, зная, что этот воздух надо потратить на бег, а не на крик. До входной двери было всего пять, максимум шесть шагов. Она услышала, как скрипнула кровать, но ему предстояло проделать более длинный путь. Если только ей удастся выскочить на лестницу, она закричит, и придет помощь. Очутившись в коридоре, у входной двери, она повернула ручку и толкнула дверь, но дверь не хотела открываться полностью. Цепочка. Элиса захлопнула дверь и взялась за цепочку, но слишком медленно, как в кошмарном сне, понимая, что уже слишком поздно. Что-то закрыло ей рот, и ее потащило назад. В отчаянии Элиса высунула руку через входную дверь над цепочкой, ухватилась за внешнюю фрамугу, попыталась закричать, но большая, пахнущая никотином рука слишком крепко зажимала ей рот. Потом ее оторвало от косяка, и дверь захлопнулась у нее перед носом. Над ухом раздался шепот:
– Я тебе не понравился? Ты тоже не так хороша, как на фотографии с сайта, детка. Нам надо познакомиться получше, ведь в прошлый раз н-нам это не удалось.
Голос. И почти незаметное заикание. Однажды она уже слышала его. Элиса стала брыкаться, пытаясь высвободиться, но ее как будто зажало в тиски. Он волок ее мимо зеркала, положив голову ей на плечо.
– Не твоя вина, что меня осудили, Элиса, доказательств было предостаточно. Я здесь не поэтому. Поверишь ли ты, если я скажу, что это случайность? – Он улыбнулся.
Элиса уставилась на его рот. Его зубные протезы из железа, выкрашенные в черный цвет и снабженные острыми клыками на верхней и нижней челюсти, напоминали лисьи капканы.
Они тихо поскрипывали, когда он раскрывал рот, – наверное, были на пружинах.
Теперь она вспомнила подробности того дела. Фотографии с места преступления. И поняла, что скоро умрет.
Тогда он укусил.
Элиса Хермансен попыталась заорать в его ладонь, увидев, как из ее шеи брызнула струя крови.