З.Л.О. - читать онлайн книгу. Автор: Антон Соя cтр.№ 24

— Ну и что же не свел?

Лампа Седого опять слепила Следака. Десять минут назад его вырвали из ужасного душного сна и, дав справить малую нужду, притащили на допрос. Сон Ольгерт запомнил, потому что это был один из часто мучивших его кошмаров. Снилось Следаку, что он могучий солдат, упавший на землю и разом потерявший все свои силы. Лежит он на спине, тщетно пытаясь подняться, а над ним нависают и хохочут дурным смехом три страшные фигуры: лупоглазый Клюк с черным котенком в руках, безликий зверь Черняк и усатый Червонец с руками, перемазанными кровью.

— Чего не свел? — спросил Следак щурясь, пытаясь окончательно проснуться.

— Не важно. Я дал тебе поспать вволю, Следак, а не пару часов, как ты просил. Ты проспал целые сутки. Я нашел чем заняться. Изучал твою жизнь. Теперь многое знаю про тебя, коллега. Слишком много, чтобы не поговорить об этом.

— Что, концепция сменилась? Мы больше не спасаем заложников? Или вы наконец получили результаты анализов?

— Узнаю коллегу. Столько вопросов. Следак, он и в дурке следак.

— Что-то у вас подозрительно хорошее настроение.

— Мы перешли на «ты», Следак. Забыл?

— Забыл. Я после сна всегда такой. Нужно время, чтобы прийти в себя. Хотя я бы предпочел не приходить.

— Хочешь есть?

— Не хочу, но знаю, что надо. Я должен быть готов, когда за мной вернутся.

— Вот и хорошо. Мы пообщаемся немного, а потом тебе дадут поесть. Час общения и пара часов покоя. Идет?

— Покой? Это единственное, чего я хочу. С трудом верится, что ты, коллега, оставишь меня там надолго. Я вряд ли скажу тебе то, что ты хочешь услышать, а правда тебя не устроит.

— Устроит. Я здесь как раз для того, чтобы докопаться до нее в твоей больной голове. Скажи, а почему в автобиографии ты не упоминаешь о своем писательстве? Ты что, стыдишься своего таланта? Только не говори, что все забыл. Амнезия — это так тривиально.

— Опять какой-то бред. То заложники, то писательство… Аркадий… так, кажется, тебя зовут… вместо того чтобы разрушать остатки моего мозга заведомой ахинеей, может, тебе рвануть обратно в Москву? Сдается мне, что Димон, в которого ты не веришь, уже скоро объявится там. И если пока еще ничего не случилось, то у тебя есть шанс убедить своих хозяев сдать ЗЛО добровольно. Ему больше ничего не надо. Спасешь их никчемные жизни. Всяко лучше, чем парить мозг безумному придурку.

— Ого, как много слов! Одно ключевое — Москва. Именно поэтому я здесь с тобой. Ты так много кричал о тех бедах, которые теперь падут на бедную столицу, что информация дошла до нас. Сначала к тебе отправили рядового сотрудника. Но когда я изучил твое досье, решил, что должен заняться этим делом сам. Стараюсь не пропускать возможности пообщаться с выдающимися людьми. Жаль, что мы не познакомились лет пять назад. Глядишь, работал бы в нашем отделе, а не лежал в черняевской дурке.

— Да пошел ты со своим отделом! — Следак сорвался на крик, и в дверях нарисовались обеспокоенные санитары.

— Все в порядке, все нормально. Не надо сюда больше заглядывать. Если что, я вас сам сюда позову, — сказал санитарам Седой и снова обратился к Следаку: — Ольгерт Францевич, не кипятись. Писатель из тебя, на мой вкус, и вправду получился не ахти, на одну полку с Чеховым и Диккенсом я бы тебя не поставил. Так, литературные потуги без всякой исторической ценности, жалкая пародия на Булгакова, отголоски Гоголя, но таланта, как ни крути, маловато. Хотя как чтиво на ночь, может, и потянет. Обывателю нервы потреплет, но не более. Так что, может, и неплохо, что ты забыл об этой своей ипостаси. Меньше сожалений. Тебе и так их хватает. Вон как жизнь тебя потрепала. — Седой поднял толстую пачку распечатанных листов и хлопнул ею по столу. — Автобиография — лучшее твое произведение. Правда жизни — без слез читать невозможно. Написано месяц назад. Тобой, Следак, написано. Здесь же, в этой самой больнице. Попросил у врача бумагу, все изложил о себе в третьем лице. Так и пролежали листочки до моего приезда. Почерк у тебя хороший, разобрали, напечатали мне. Вот сидел всю ночь, изучал, даже всплакнул пару раз и вот что подумал: может, ты новую книгу решил написать? Может, и про демона все — просто новый сюжет, который ты с жизнью перепутал?

Следак молчал, нормальных слов для ответа у него не находилось, а материться почему-то не хотелось. Он понимал, что Седой ведет свою игру, путает его, но никак не мог понять, чего от него хотят. Какие еще книги? Литературовед хренов! Следак никогда не писал книг, не вел блогов, даже писем писать не любил, CMC и те ненавидел. Автобиография? Полная фигня! Почему Седой резко перестал интересоваться судьбами будто бы пропавших людей и придумывает свои идиотские истории?

— Твой бред — ответ на мой бред, так, коллега? — сказал Следак, стараясь выдержать уверенный тон. — Думаешь, мой Димон — выдумка, глюк, и хочешь мне показать, что тоже можешь выдумать не хуже? Хотя бы про меня, например? Такой у тебя способ добраться до правды? Ты думаешь, что я прячусь за маской сумасшедшего, а сам помогаю таинственным террористам, похитившим кучу людей в Черняевске и теперь махнувшим в Москву? Как-то очень сложно. Громоздкая конструкция, коллега.

— Браво. Хотя абсолютно не в жилу. Но зато какой поток логического сознания. Просыпаешься, коллега, и это хорошо. Общаться становится интереснее.

— Еще бы понять, в чем твой интерес, Аркаша.

— Моя работа — отделять зерна от плевел. Нужно удостовериться, что твой бред всего лишь безвредный набор слов. Плод воспаленного сознания, не несущий опасности стране, которую я берегу от неприятностей.

— От демонов-террористов и амнезийных писателей, одержимых булгаковщиной?

— От любого зла.

— Отлично. Борьба со злом — моя любимая тема. И Димон бы одобрил.

— А по поводу автобиографии ты зря возникаешь. Вот послушай кусочек. Мне очень нравится. Называется «Путь Следака». Никакой мистики. Немного занудно и мрачно, но явно поменяет твое настроение.

Седой надел тяжелые очки, приблизил листки бумаги к лицу и стал читать. Чем дальше он читал, тем более неуютно становилось Следаку. Ему одновременно хотелось убежать, спрятаться и слушать, слушать, слушать. Ведь он слушал свою жизнь. Эту историю, кроме него, никто не мог написать. Голос у Седого был густой и приятный. Читал он с выражением, и Следак почувствовал, как по заросшим щекам бегут горячие слезы. На словах «свести счеты с жизнью» Седой остановился.

— Все, Ольгерт. Это конец твоей истории. Так почему ты не покончил с собой на могиле Веры?

— Я в ауте, Аркадий. Наверное, я действительно все это написал и забыл. При той жестокой терапии, которой меня здесь подвергали, это немудрено.

— Но почему твоя история кончается в петербургской больнице? Кстати, где ты лежал?

— В Скорой помощи на Будапештской. — Следак растерялся.