З.Л.О. - читать онлайн книгу. Автор: Антон Соя cтр.№ 26

— Однако написал, — Седой прищурился, как бы вспоминая, — аж пять книг. Все под псевдонимами. Первую, «Порог сердца», вообще под двойным. Потом «Госстрах», «Карлович», «Рудимент» и «Новые гаруспики». Все под псевдонимом Белкин. Продавались не ахти как, зато стабильно, издатели не жаловались, хотя, когда ты исчез, тоже не расстроились. Читатели у тебя подобрались странные, искали в твоих мистических заумных триллерах то, чего там никогда и не было, — смысл. Смысл, который всегда терялся в попытках умствований и хитросплетенных сюжетах. Но многим такое нравилось, так что можно смело сказать, что Белкин — твой единственный удачный проект, где небольшой талант искупался актуальной темой, перевернутой с ног на голову, и обилием черного юмора.

— Прелестно. И когда же вышла последняя повесть Белкина?

— Как раз перед убийством Кобылинского — думаю, что ты ему обязательно презентовал экземпляр с автографом. «Новые гаруспики» — для упертого язычника чтиво в самый раз. Страшная, мрачная история, в которой ты, Следак, попробовал в очередной раз объяснить себе причину существования маньяков. В главном антигерое книги просыпается, помимо его воли, дух его далекого предка-этруска, который в прекрасной Тоскане, еще до римского вторжения, был знаменитым гаруспиком — толковал будущее по внутренностям жертв, предназначенных Зеленому Тухулке, одному из адских этрусских демонов. Мужик работал на телеканале РБК финансовым аналитиком и вел двойную жизнь. Днем оставался обычным метросексуалом, скучным обывателем и завсегдатаем караоке-баров. А ночью бегал по Битцевскому парку с молотком и ножом в поисках объектов для новых предсказаний. Особенно хорошо тебе удались описания анатомических подробностей внутреннего строения жертв. Полагаю, позаимствованные в каком-то из твоих дел. Аналитик о гаруспике в себе, конечно, не подозревает, ночную резню совершает в лунатическом состоянии. Живет он один, и заметить его странностей некому. Зато прогнозы становятся все точнее и точнее, карьера идет полным ходом. Его даже приглашают в финансовые советники к президенту. Но однажды его находят голым, мертвым, с выпущенными кишками на лужайке Битцевского парка, здесь-то и начинается главное действие книги.

— Какая дрянь! Был у меня и вправду похожий персонаж. Орудовал в Павловском парке. Любитель анатомии и Ницше. Если я действительно писал такие книги, может, и хорошо, что я про них забыл.

— С каждой книгой сюжеты становились все мрачнее. Юмора все меньше и меньше. Тягу к творчеству у тебя, похоже, отбил грузовик вместе со всеми воспоминаниями о книгах. Но, учитывая автобиографию, которую ты начал здесь крапать, таланта Бог у тебя не отнял, а может, и прибавил.

— Грубая лесть, Аркаша.

— Поверь.

— Хочется верить.

— Это правильно. Надо верить. Тебе особенно. Причем верить надо в лучшее. В плохое-то ты веришь очень легко. А зря. Это я про факты, которые проверил. Помнишь историю с Червонцем и отцом Константином, которая тебя от Церкви окончательно отвратила?

— Да, помню.

— Что ж ты, Следак, так лоханулся? Ты же не просто так зовешься. Ты следак по жизни — это твой путь. Все проверить, а потом уже верить — наш принцип. А ты смалодушничал, испугался правду узнавать. Проще обидеться, отгородиться от всех и считать, что это от тебя отвернулись, хотя сам спрятался и дверь закрыл.

— А попроще можно изъясняться?

— Не покупал никто отцу Константину дом в Юкках, не принял бы он такого подарка. До сих пор живет с женой и пятерыми детьми в четырехкомнатном «хрущике». А Червонец — хитрое дьявольское отродье. Отомстил тебе, загадил душу. Клеветник — одно из первых имен дьявола, я думал, ты знаешь, Следак…

— Знаю, а еще — Обвинитель. У него много имен, и не все для нас приятные, коллега. С Червонцем понял. Рад за отца Константина, но знаю многих из духовенства, кто с соблазном не справился. Так что останусь при своем мнении о Церкви земной.

— Твое дело. Про Алину и дочку ее Сонечку узнать хочешь?

— Очень хочу.

— А чего ж сам не узнал? Тебе не здесь сейчас сидеть надо, а им помогать. Живут в селе под Псковом. Беднотища. В районной школе Алина пение преподает. Вдова. Про тебя ее спросили — помнит и сплошные восторги. Сдается мне, что и у тебя место для нее в сердце освободилось.

— Ты ко мне в сердце-то не лезь. В голову залез уже, а в душу не смей. Тебе от меня чего надо? Проверил информацию — все сходится? Чего теперь?

— Теперь будем разбираться с твоими баснями. Все, что ты про себя в прошлом написал, похоже, правда. А рассказ про демона больше книги твои напоминает.

— Значит, наврал я все. Придумал. Я же сумасшедший. Голова два раза пробита. Не было ничего. Ни демона, ни Алхимика, ни Барона, ни двойняшек, ни вампиров — поезжай в Москву, добрый дяденька, со злом бороться. Где увидишь — уничтожь. А то, что под носом ничего не видишь, — ерунда. Добро — оно всегда подслеповатое.

— Я бы рад домой, только вот незадача. И Алхимик, и Барон, и двойняшки — персонажи реальные. Поэтому сижу здесь с тобой. Книжки твои читаю и в душу пытаюсь заглянуть. А вот про то, что я добрый дядя, — ошибаешься. Я служу добру, но сам далеко не добро. Из двух зол выбирают меньшее — слышал? Этим я и занимаюсь. Большее — уничтожаю. Добро само со злом не борется, в этом твоя ошибка, Следак. Думаешь, добро всегда побеждает зло? Не совсем так. Обычно зло со злом и борется. Которое побеждает, то и добро. Ну а я за этим злом-добром надзираю. Я — смотрящий.

— С чьей стороны?

— Я ж сказал. Служу добру.

— Зло на службе у добра? И хочешь докопаться, был ли демон? Обкакались в Москве? Там все никак не начнется, тебя и прислали. Все понятно.

— Ишь какой ты понятливый. А мне вот непонятно кое-что. И раз я за столом, а ты на табуретке в смирительной рубашке, я тебя еще поспрашиваю.

— Валяй. У меня даже интерес к разговору проснулся. Тут и до аппетита недалеко.

— Хорошая идея. Надо перекусить.

Следак почувствовал перемену в настроении Седого — тот, похоже, понял, что начал терять очки, а ему необходимы полное доверие и искренность Следака. Решил взять паузу, удовлетворенно заключил Ольгерт Блок.

— Вот только перед тем, как тебя уведут, хочу рассказать тебе одну историю. Если бы я был писателем, как ты, — сказал Седой, — неплохую повесть про любовь мог бы сляпать. Только сначала ответь мне, какое сегодня число?

— В смысле день календаря?

— Да, в смысле дата.

— А чего ты мне такие вопросы задаешь, как врач скорой психиатрической помощи? Ты ж и так знаешь, что я шизофреник!

— И все-таки, Следак.

— Ну, если я здесь неделю, то шестнадцатое сентября.

— А год какой?

— Две тысячи девятый, естественно.

— Спасибо. Это то, что я хотел услышать. — Седой явно снова обрел равновесие. — Значит, обещанная история. Одна бойкая девица, для простоты назовем ее Варвара, очень рано выскочила замуж. Только восемнадцать стукнуло — и вперед. И не за кого-нибудь, а за лучшего друга своего отца, к тому же его партнера по бизнесу. Двадцать пять лет разницы Варю не испугали и гнев отца не испугал, очень уж она свободы хотела. А вот мужу ее новому, Андрею, все бросить пришлось. И прибыльный бизнес, и семью с двумя, хоть и взрослыми, детьми. И уехал он с молодой женой в свой родной город новую жизнь строить. Деньги-то водились у него, даже после развода на хлеб с маслом осталось. Тем более в провинции все дешевле. Правда, Варя заскучала сперва. Вологда чай не Москва, тусовать особо негде. Так себе свобода получилась. Андрей целыми днями новый бизнес строительный налаживает, а она одна целыми днями в большом красивом доме кукует. Ну родила девочку, через год мальчика. Восемь лет промчались как день. Варе двадцать шесть всего, а Андрею пятьдесят один. Дети в школе, Варя скучает. И в один прекрасный день приходит к Варе новый участковый милиционер Сергей Жучков — знакомиться. Молодой, красивый, похож на артиста Мерзликина, но ликом не мерзок, а, наоборот, даже очень приятен. И начинается у них с первого взгляда такая любовь, что дня они друг без друга прожить не могут. Воздух между ними искрится, эсэмэски через каждые пятнадцать минут туда-сюда летят, а спина у участкового Сергея покрыта боевыми любовными незаживающими царапинами. У Варвары просто бешенство любовное проснулось. От мысли о Сергее ее всю трясет, только теперь она узнала, что такое настоящая любовь, а Андрея она начинает просто ненавидеть. Андрей же ничего не замечает — приезжает домой со строек своих такой затраханный, что ему не до улавливания флюидов Вариных. Так проходит месяц, и Варя, отвалившись от счастливого Сергея, в утренний час на супружеском ложе говорит ему: