Проклятый род. Часть 1. Люди и нелюди - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Шипаков cтр.№ 52

Между тем принявший командование хорунжий уже начал отдавать распоряжения:

– Сойдите с дороги на обочину, нечего копытами о камни звенеть. Стойте здесь засадой, ежели кто сюда сунется – задерживайте, артачиться начнут – сразу же кончайте, но только без пальбы. Мы для начала втроем сходим, поглядим, чего там, в доме у Казимежа творится.

Вынув из седельной сумки подаренные Воловичем пистолеты, он засунул их за пояс и коротко приказал:

– Ежи, Марцевич, за мной.

Пройдя шагов двести вдоль стены, хорунжий и его бойцы наконец увидели калитку. Шептицкий помнил, что от нее тянется аллея, которая проходит под окнами замка и заканчивается у парадного подъезда. Впрочем, проникать через него в Казимежево логово Гжегож не собирался, для этого вполне могли сгодиться окна нижнего этажа. Прежде чем войти в ограду, он на всякий случай поглядел по сторонам и лишь теперь заметил в десятке саженей от запасных ворот четверку белых лошадей. Дав знак своим солдатам притаиться, хорунжий крадучись направился к повозке, в которой уже признал карету канцлера. Направив на дверцу пистолет, Шептицкий приоткрыл ее. Под передней скамейкой лежал бездыханный человек – это был Станислав. В лунном свете полуоткрытые глаза мертвого канцлера тускло блестели, а стекавшая с губ на щеку кровь напоминала выползающую изо рта змею. Отчаянному шляхтичу сделалось чуток не по себе, закрыв карету, он вернулся к калитке.

– Чего там? – нетерпеливо поинтересовался вахмистр.

– Волович мертвый, вот чего.

– А пани Елена, – дрожащим голосом спросил Ежи.

– Ее, слава богу, нет, – тяжело вздохнув, ответил Гжегож, а сам подумал, что то, что Еленки нет в карете, ровным счетом ничего не значит.И тоже содрогнулся, представив, что сейчас, наверно, вытворяет с их любимицей Казимир, но тут послышались чьи-то торопливые шаги. Все трое, не сговариваясь, прижались к каменной ограде. Калитка тихо скрипнула и из сада вышли два человека. Даже в темноте нетрудно было разобрать, что один из них по виду малоросский казак, а другой, скорее всего, польский шляхтич. В руках у незнакомцев был большой белый сверток. Когда они закинули его в карету, Шептицкий увидал свисающий из распахнутой дверцы пышный волнистый шлейф и сразу понял, что это женские волосы. Обладательницу сей роскошной гривы Гжегож знал с ее раннего детства.

– Еленка, – словно молния, ударила страшная догадка в лихую голову хорунжего. В тот же миг украшенная перстнем рука подхватила ее чудные кудри и захлопнула дверцу.

Ярость не ослепила рыцаря, его распоряжения были четки и понятны. Вручив Ежи свои пистолеты, он приказал, кивая на калитку:

– Ежели кто еще появится – убей, сам умри, но удержи ворота, – затем, широко взмахнув рукой, дал знак Марцевичу зайти с другой стороны. Осторожно вытягивая из ножен саблю, хорунжий шагнул к карете. Преданный друг-вахмистр последовал за ним, в руке его блеснул обнаженный кинжал.

25

Выйдя из спальни Вишневецкого, Мечислав и необычно молчаливый Ангел направились в сад. Взвалив на плечи труп Воловича, сообщники Казимежа, кряхтя и чертыхаясь, поволокли его к карете. Когда они с большим трудом втолкнули, наконец, в нее грузное тело канцлера, дворецкий присел на порожек и, немного отдышавшись, изволил пошутить:

– До чего ж тяжел, литвин проклятый, не зря наш князенька кабаном Станислава прозвал. Представляешь, каково княгине бедной под такою тушей было возлежать, – блудливо подмигнув Юрко, он добавил: – Так что, как ни прикинь, а выходит, мы с тобою шибко доброе дело сделали – жизнь нелегкую прекрасной даме облегчили. Что Казимир, что мы, куда изящней будем.

Не очень-то повеселев от паскудной шутки пана, казак в ответ смущенно улыбнулся и спросил:

– А с остальными как? – С какими остальными?

– Да со слугами его, – кивнул Юрко на мертвого Воловича. – Ты же сам о них князю рассказал. Так что нам с тобой теперь таскать покойничков, не перетаскать.

– Таскай, коли помимо душегубства еще и к ремеслу могильщика пристрастие имеешь, – с издевкой заявил дворецкий.

– Мечислав, ты меня лучше не дразни, а толком говори, что дальше делать будем? – обозлился Ангел.

– Да ничего пока, – мечтательно взглянув поверх ограды на окна княжьей спальни, равнодушно ответил пан и пригласил, подвинувшись: – Присядь-ка лучше, отдохни от трудов наших праведных.

– Некогда сидеть, князь же приказал слуг Воловича к нему в карету уложить, да еще ножами порезать. К чему бы это? – не унимался малоросс.

– Как к чему? – Мечислав глянул на него, как на убогого. – Вот все закончится, – кивнул дворецкий на окна спальни, – всех в кучу соберем, за город вывезем, да и бросим в ближайшем придорожном лесу. Ну, напали на канцлера разбойники, когда до дому возвращался. Так мало ли лихих людей по просторам Речи Посполитой бродит, – пояснил пан казаку, а про себя подумал: «Заодно и тебя, схизмата-недоумка, с ними рядом застреленного уложу. Должен же был князь хоть кого-то из злодеев убить, чай, не жертвенный баран, а рыцарь».

– Только с этим успеется, – сказал он вслух. – Как из города поедем, тогда и соберем. Не таскать же на себе еще холопов, с меня их господина хватит, вдоволь с ним намаялся.

– Когда поедем-то? – виновато вопросил Юрко.

– А я откуда знаю. Жди теперь, покуда князь княгиней вдоволь насладится. Или ты куда спешишь? – дворецкий подозрительно взглянул на казака, но, увидав в его глазах лишь вспыхнувшую ревность, успокоился. Еще немного посидев, Мечислав неторопливо поднялся на ноги и приказал:

– Оставайся здесь, стереги своего крестника, а я пойду. Нашего же князя сам черт не разберет, может он и быстро с Еленой этой управится, годы-то его уже не те.

Ангел вознамерился еще о чем-то спросить и даже открыл рот, однако пан опередил его:

– Следи за окнами, когда понадобишься, я фонарем подам знак, – промолвил он, направляясь к калитке, но – неожиданно остановился и, с презрением глядя на Юрка, вновь заговорил: – Смотрю я на тебя и диву даюсь. Ну кто ты есть – душегуб, сволочь редкая, а перед бабой слюни распустил. Знай, дурак, от них, от баб, все беды. Думаешь, ты канцлера убил, – Мечислав указал перстом на карету, – нет, почтеннейший, молодая жена Воловича сгубила. Сам Станислав-то и за спасением души сюда бы не поехал, это его сучка приглашение наше приняла. Повадилась в Варшаву ездить, песни петь, танцы танцевать, гривой белокурой да цицками ядреными трясти, вводить народ в искушение. Вот пускай теперь своими прелестями и расплачивается. Судьбу, брат, не обманешь, всем рано или поздно воздастся по заслугам. А что баб касаемо, бери с Казимежа пример, он их в грош не ставит, от того и счастлив.

Внезапно нахлынувшее недоброе предчувствие подвигло пана на такое откровение. Мечислав словно догадался, что жить ему осталось совсем немного, даже меньше той недели, которую так щедро даровал друг детства.

Оставив Ангела в полном изумлении, дворецкий наконец удалился. Однако его не лишенное здравого смысла нравоучение не пошло убийце впрок. Обуреваемый желанием так или иначе заполучить Елену, Юрко уже не думал о побеге. Взобравшись на крышу кареты, он уставился на темные окна и стал ждать обещанного знака.