Мужчины остановились в нерешительности.
До Джима долетали обрывки фраз:
– …Не мог уйти… Прячется…
Один из преследователей подошел к павильону и подергал дверь. Дверь была заперта. Второй отступил на пару шагов и оглядел купол павильона. Потом они разделились и стали обходить поляну по периметру.
Когда один из егерей поравнялся с вязом, Джим вдруг почувствовал приближение очередного приступа кашля, и на лбу у него выступили капельки пота.
Егерь медленно шел под вязом. Картер разглядел, что он вооружен. Егерь остановился возле соседнего дерева и стал всматриваться в его крону. Это дерево ниже прочих склонялось к земле, и взобраться на него было легче, чем на другие.
Джим сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Второй егерь, закончив обход поляны, присоединился к товарищу.
– Заметил что-нибудь?
– Нет. Видать, улизнул, гаденыш.
– А второго поймали?
– Нет. Думал, что хоть этого изловим.
– Вот не повезло.
Джим сдерживал кашель из последних сил. В горле запершило, он стал задыхаться.
– Что это за звуки? – спросил первый егерь.
– Не знаю, что-то у тебя за спиной.
Они решительно двинулись к вязу, но, потеряв источник шума, теперь хмуро вглядывались в заросли.
– Стой здесь. А я погляжу, что там, – сказал первый егерь и скрылся в кустах.
Второй прислонился к стволу дерева и держал ружье наготове.
Джим ухватился за ветку над головой и отчаянно сдерживал накатывающие приступы кашля. Он весь взмок от пота. Даже страх оказаться пойманным отступал перед этим чудовищным напряжением. Ему казалось, что еще секунда – и голова его взорвется. Он бы отдал несколько лет жизни за одну только возможность сейчас откашляться.
Затрещали ветки, послышался топот. Из кустов, чертыхаясь, вышел второй егерь.
– Кажется, сбежал. Идем посмотрим, что там у Джонсона.
– Может, собак спустить?
– И как им, по-твоему, след взять? Ничего, на следующей неделе точно поймаем.
Егеря двинулись в обратную сторону, но прошли всего десять шагов, и тут где-то наверху у них за спиной раздался сильный кашель: Джимма скрутил жесточайший приступ. Егеря резко остановились.
Они сначала даже испугались, настолько громким был звук. Кашель эхом разлетелся по лесу. Первый егерь встряхнулся и побежал обратно к вязу.
– Слезай! – заорал он. – Слезай, а не то пристрелю!
Глава четвертая
1
Об аресте Джима Росс узнал только в десять утра, когда один из ребятишек Мартинов прибежал с этой новостью на шахту. Росс тут же пошел домой, оседлал Смуглянку и поскакал в Уэрри-Хаус.
Род Бодруганов угасал. Основная ветвь, хоть и пунктиром, прослеживалась в истории Корнуолла на протяжении двух веков и в середине нынешнего столетия обрывалась. Да и Уэрри-Бодруганы пошли той же дорогой. Сэр Хью, нынешний баронет, невысокий плотный мужчина, в свои пятьдесят лет был весьма энергичен, но холост. Баронет утверждал, что у него самый волосатый торс, и готов был поставить на это пятьдесят гиней. Жил он с мачехой, овдовевшей леди Бодруган. Эта женщина, двадцати девяти лет от роду, была большой любительницей верховой езды, крепких выражений и собак. Собак она держала в доме и сама пропахла псиной.
Росс был шапочно знаком с обоими и сожалел, что Джим не выбрал для незаконной охоты владения какого-нибудь другого семейства. А когда подошел к особняку, пожалел об этом еще больше – нынче был день большой охоты. Люди в красных сюртуках и начищенных сапогах бросали на него любопытные взгляды и громко перешептывались. Росс спешился и зашагал между лошадьми и тявкающими собаками к крыльцу дома.
У двери лакей преградил ему дорогу.
– Что вам надо? – спросил он, бросив взгляд на рабочий сюртук Полдарка.
– Мне надо поговорить с сэром Хью, а не с тобой, наглец.
Лакей поспешил извиниться:
– Простите, сэр. Хозяин наверху, в библиотеке. Как мне о вас доложить?
Росса провели в библиотеку, там толпились люди с бокалами портвейна и канарского сака
[13] в руках. Трудно было представить более неподходящий момент, дабы обратиться с просьбой к хозяину дома. Со многими из гостей Росс был знаком лично. Присутствовали молодой Уитворт и Джордж Уорлегган, доктор Чоук, Пейшенс Тиг и Джоан Паско. И Рут Тиг с Джоном Тренеглосом, старшим сыном старого Хораса Тренеглоса. Росс посмотрел поверх голов гостей и увидел сэра Хью. Тот с бокалом в руке развалился в кресле возле камина. Лакей подошел к хозяину и что-то зашептал ему на ухо.
Баронет раздраженно переспросил:
– Что? Куда? Кто?
Только это и смог разобрать Полдарк. Все разговоры на секунду стихли. В былые времена Росс, войдя в комнату, счел бы такую реакцию вполне естественной.
На пути к сэру Хью Росс раскланялся и обменялся сдержанными улыбками с некоторыми из гостей. Вдруг раздался громкий лай, и Росс увидел, что Констанс Бодруган стоит на коленях на коврике перед камином и перевязывает лапу поранившемуся псу, а вокруг нее крутятся еще шесть черных спаниелей.
– Разрази меня гром, а я подумал, что это Фрэнсис пришел, – сказал сэр Хью. – К вашим услугам, сэр. Охота начинается через десять минут.
– Мое дело не займет больше пяти, – вежливо ответил Росс. – Но я бы хотел обсудить его с глазу на глаз.
– Сейчас в этом доме нет такого места. Разве что в сортире. Так что приступайте. Здесь все равно так шумно, что никто, даже если и захочет, не подслушает ваши секреты.
– Если я найду того, кто бросил стекло, – заявила его мачеха, – то, клянусь Богом, выпорю.
Росс взял предложенный бокал вина и изложил баронету суть своего дела. Прошлой ночью на земле Бодруганов схватили браконьера. Это совсем молодой парень. Росс знает его лично. Сэр Хью, будучи судьей и членом магистрата, несомненно, способен повлиять на исход слушаний. Парень впервые нарушил закон, и есть весьма серьезные подозрения, что подбил его на это взрослый мужчина и отъявленный негодяй. Если браконьеру вынесут строгое предупреждение и отпустят его, Росс сочтет своим долгом оплатить все издержки. Более того, он лично возьмет на себя ответственность…
Тут сэр Хью разразился громким хохотом.
– Черт меня подери, но вы опоздали, сэр. Теперь уже слишком поздно. Вашего парня привели ко мне в восемь утра, и сейчас он уже на пути в Труро. Суд я назначил на следующую сессию.
Росс отпил из бокала вина:
– Вы поторопились, сэр Хью.
– Ну, у меня не было желания возиться с этим мальчишкой. Я знал, что к девяти в этом доме начнется вавилонское столпотворение.