Старкросс и Валис выскочили из кокпитов и рванулись к нему. Старкросс на ходу сняла золотой шлем, и Яэр убедился, что она еще недавно плакала. Эта красавица разобьет немало сердец!
– Центурион, вы были великолепны, – выдохнула она. – Я хочу сказать, мы подумали… мы подумали…
– Рядовой, я знаю, о чем вы подумали, – Яэр легонько коснулся ее щеки. – Спасибо.
Не снимая шлем, Валис обратил свою лошадиную морду на куда более высокого Яэра.
– Сэр, вы действовали не по инструкции, – сказал он.
– Знаю.
– Мне нужно будет внести это в рапорт.
– Конечно.
– Но я не стану, потому что…
– Нет, делай, что должен, только не выставляй меня законченным психом.
Валис и Яэр пожали друг другу руки.
– Для меня честь учиться у вас, – признался кимеллианец.
– Не льстите ему, а то у него окончательно крышу сорвет, – раздался в ангаре голос центуриона Лолет Клоди.
Она шла к ним, зажав золотой шлем под мышкой. Улыбнувшись, она, ничуть не скрываясь, подмигнула Яэру. За ней следовали шестьдесят денариев Новы с тяжелыми щитами и грави-дубинками. По периметру вокруг грузовика расположились миллении с тяжелыми гравиметрическими орудиями и силовыми установками.
– Что ж, Грекан, с кем мы имеем дело? – спросила Клоди.
– Понятия не имею. Беглецы с Ксарта-три. Опасные ребята, судя по послужному списку, очень опасные. Кто бы из этой развалюхи не вылез, надо их встретить во всеоружии.
– Непременно, – ухмыльнулась Клоди.
Она дала отмашку денариям, и те двинулись вперед с резаками и таранами наперевес.
– Вскрывайте! – скомандовала Клоди. – Остальным быть начеку. Один намек на вооруженное сопротивление, и мы разнесем их ко всем чертям.
Отряд денариев приготовился к штурму.
Они колебались.
Трап грузовика внезапно откинулся, и люк начал открываться.
– Ребята, осторожно, – предупредила Клоди, напряженно сжимая кулаки.
Ее перчатки наполнились Силой Новы.
Люк распахнулся, и из грузовика потянуло затхлым воздухом.
На пороге появилась фигура.
Очень маленького роста, даже ниже, чем кадет Курргид, которого Клоди, Яэр и другие их одноклассники постоянно дразнили в Академии.
Фигура спустилась по трапу, демонстрируя всем блестящие глаза, шелковистый мех и пушистый хвост. На последней ступеньке она остановилась и победно улыбнулась собравшимся вокруг оперативникам и стрелкам.
Полицейский отряд нервозно сдвинул щиты и угрожающе застучал дубинками, готовясь к атаке. Защелкали предохранители, загудели переходящие в боевой режим орудия.
Наконец, недолгое молчаливое противостояние было прервано.
– Добрый вечер, господа офицеры, – сказал енот Ракета. – Что-то случилось?
Глава десятая. Ксандар
Я в помещении, известном как «комната для допросов». Рядом со мной за обшарпанным макстальным столом – Ракета и Грут. Стулья, на которых мы сидим, тоже из обшарпанной макстали. Комната выглядит аскетично и негостеприимно. Стены отделаны матовой максталью, на потолке – металлическая сетка. На одной из стен – зеркало, через которое, вероятно, за нами можно наблюдать из соседней комнаты.
Мы в Зале правосудия на Ксандаре. За семь часов тяжелый крейсер Корпусы Новы доставил нас прямиком сюда.
Я не волнуюсь – у меня же нет нервной системы, мой дорогой читатель – но, тем не менее, осознаю всю серьезность положения. Никому не пожелаешь оказаться в такой ситуации.
– Говорить буду я, – заявляет Ракета таким тоном, будто это отличная идея.
Открывается дверь. Входят два центуриона Новы, бронированные с головы до ног. Дверь закрывается.
Центурионы садятся напротив нас, кладут на стол плоскоэкранные планшеты, вальяжно откидываются, снимают шлемы и ставят их на стол.
Первый центурион, мускулистый корбинец, смотрит на нас исподлобья.
Его напарница – невысокая фигуристая тсиранка, произносит:
– Разговор записывается. Допрос проводит центурион Лолет Клоди.
– Допрос проводит центурион Грекан Яэр, – добавляет корбинец.
– Представьтесь, – кивает нам Клоди.
– Енот Ракета, как я уже говорил, – отвечает Ракета, опустив взгляд.
Он ковыряется в уголке стола, поврежденном, судя по всему, от удара одного из предыдущих арестантов. Или от укуса. В любом случае, не могу сказать, было это действие умышленным или нет.
– Я – регистратор, – говорю я, когда приходит мой черед. – Регистратор сто двадцать семь ригельского межгалактического исследовательского общества.
– Я есть Грут, – говорит Грут.
– Место рождения? – спрашивает Яэр.
– Полумир, – отвечает Ракета.
– Ригель, как нетрудно догадаться, – отвечаю я.
– Я есть Грут, – говорит Грут.
Я начинаю подозревать, что с допросом могут возникнуть некоторые трудности.
– Откуда вы? – сурово переспрашивает корбинец.
– Я есть Грут.
– Приятель, долго еще ты собираешься валять дурака? – хмурится Яэр.
– Он с планеты Икс, – отвечает Ракета. – Так и запишите.
Корбинец вздыхает.
– Объясните, зачем вы прибыли на Ксарт-три, – спрашивает женщина.
– По делам, – отвечает Ракета.
– Каким делам?
– Ну… таким, сяким, – уклончиво говорит енот.
– Каким еще таким-сяким? – нажимает Яэр.
– Главным образом мы собирались поторговать зунками.
– Зунками? – переспрашивает Клоди.
– Ага. Непростой бизнес. Очень непростой. Торговля нынче – штука непредсказуемая. Мы даже представить не могли, во что ввязались.
– И поэтому пытались скрыться? – уточняет Яэр.
– Почему же еще, – пожимает плечами Ракета.
Корбинец смотрит на меня.
– Это правда?
– Абсолютная, – подтверждаю я. – Все в точности соответствует данным показаниям.
– А ты что скажешь? – спрашивает корбинец Грута. – Есть, что добавить?
– Я есть Грут, – отвечает Грут.
– Кончай меня бесить, драная морда, – рычит центурион. – Не хочешь сотрудничать со следствием – так и скажи, усек? Усек, говорю?
– Грекан, полегче, – шепчет Клоди.
– Не юли, ясно тебе? – предупреждает корбинец Грута.
– Я есть Грут, – честно соглашается Грут.