Остров бесконечной любви - читать онлайн книгу. Автор: Диана Чавиано cтр.№ 70

– Это все слухи, вражеские измышления, – заверила Амалия.

В последние недели певица выглядела все более встревоженной и потихоньку выплескивала свое беспокойство в песнях: «Мне время плакать пришло от боли и от стыда, мне время плакать пришло, но нету слез и следа…»

Сидя за столиком, Амалия сжимала руку Пабло. Какое счастье – вкушать пропетое с мудростью болеро, наслаждаться коктейлем из рома с пьяными вишнями, погружать зубы в мякоть плодов, жить расслабленной тропической жизнью…

Шум в дверях заставил ее отвлечься от сладких мыслей. Кто-то ругался со швейцаром, прорываясь в кабаре.

– Это твой отец.

Амалия даже вздрогнула. О господи, Исабелита! Она же оставила девочку на бабку с дедом. Сама не зная как, женщина в секунду очутилась на улице. Что случилось с дочкой?

– С Исой все в порядке, – ответил Хосе, когда ему удалось немного успокоить Амалию. – Я здесь не из-за нее, а из-за Мануэля.

– Что с моим отцом?

Пабло застыл как вкопанный. После его «предательства», когда молодой человек опозорил семью, отец перестал с ним общаться; только Роса, да и то тайком.

– Звонила твоя мать, – сказал Хосе. – Революционеры пришли в ресторан.

– Зачем?

– Мануэль помогал заговорщикам.

– Это невозможно. Мой отец никогда не занимался политикой.

– Кажется, он несколько дней прятал своего друга в подсобном помещении ресторана. Этот человек уже ушел, но сейчас в заведении обыск, надеются что-то найти.

Ни о чем больше не спрашивая, Пабло и Амалия запрыгнули в машину Хосе. По дороге в старую часть города все молчали. Когда они приехали, район казался вымершим – и это было нормально для Китайского квартала, где жители предпочитали наблюдать за событиями из-за жалюзи.

Страх витал в воздухе, его можно было пощупать, как густой туман, – наверно, многие здесь хорошо помнили подобные сцены на своей первой родине, откуда они сбежали в прошлой жизни. А сейчас, как будто китайцев преследовал упрямый демон, они встретились с таким же кошмаром в городе, приютившем их с самым веселым и беззаботным видом.

Пабло выскочил из машины еще на ходу. Он увидел разломанную кассу на асфальте, распахнутые настежь двери, темноту внутри… К сыну подбежала Роса.

– Они его забрали, – с безмерной тоской сказала она по-китайски.

А потом затараторила так сбивчиво, что Пабло ничего не мог разобрать. В конце концов он понял, что Мануэль сейчас сидит в припаркованном рядом грузовичке с затемненными стеклами – чтобы не видно было, что происходит внутри.

Пабло заступил дорогу мужчине в форме цвета хаки, выходившему из ресторана с кипой бумаг в руке.

– Товарищ, можно узнать, что происходит?

Военный посмотрел на него сверху вниз:

– А кто ты такой?

– Я сын владельца. Что случилось?

– У нас есть сведения, что здесь велась подпольная деятельность.

– Для нас время подполья миновало, – объяснял Пабло, пытаясь казаться любезным. – Мой отец – миролюбивый старик. Этот ресторан – дело всей его жизни.

– Ну конечно, все так говорят.

Пабло не знал, насколько еще ему хватит спокойствия.

– Нельзя крушить предприятие невиновного человека.

– Если он невиновен, ему придется это доказать. Пока что он едет с нами.

Роса кинулась военному в ноги, бессвязно лепеча на смеси китайского и испанского. Мужчина попробовал отстраниться, но она обхватила его колени. Из ресторана появился другой военный, он с силой отпихнул старуху.

Пабло шагнул вперед. Быстрым движением опрокинул здоровяка на асфальт и тут же обездвижил другого, который уже заламывал ему руки. Это нападение застало людей в форме врасплох – они никогда не сталкивались ни с чем подобным. Должно пройти еще два десятилетия, прежде чем люди Запада познакомятся с боевым искусством, которое китайцы называют ушу.

Хосе и Амалия вцепились в Пабло; военные тем временем поднимались на ноги. Один из них схватился за револьвер, но второй его удержал.

– Не надо, – шепнул он, обведя взглядом соседние дома.

Принимая во внимание количество свидетелей, вооруженные мужчины решили закрыть двери заведения и повесить знак, что здесь побывали представители революционной власти. После этого представители уселись в грузовик.

– Куда вы его везете?

– Пока что в третий участок, но даже не думай приходить сегодня или завтра. Вряд ли мы его скоро отпустим. Сначала нужно проверить – а вдруг он контрреволюционер?

– Я был в подполье при Батисте! – крикнул Пабло вслед отъезжающему грузовику. – Я сидел в тюрьме!

– Тогда ты должен понимать, что все это делается на благо народа.

– Мой отец и есть народ, недоумок! И революцию не защищают, ломая мебель.

– Твой отец переночует в участке, это послужит ему хорошим уроком, – высунулся из кабины шофер. – И не ему одному! Сейчас отдали приказ обыскать заведения многих заговорщиков.

Пабло рванулся к грузовику, но Хосе его удержал.

– Я буду жаловаться в трибунал! – кричал молодой человек, багровея от ярости.

Ему показалось, что в ответ раздался хохот. А грузовик исчез в черном зловонном облаке.

– Не за такое дерьмо я боролся, – сплюнул Пабло. В груди его нарастала новая ярость.

Амалия прикусила губу, словно предчувствуя, что́ последует за этой фразой.

– Мне нужно в студию, – побледнев, шепнул Хосе.

– Уж вам-то беспокоиться не о чем, – начал Пабло, но тут же осекся, встретившись взглядом с тестем. – Что такое?

– У меня… были кое-какие бумаги, – пробормотал старик.

– Папа!

– Я взял только на одну ночь, чтобы помочь соседке сверху. У нее забрали мужа, и она опасалась обыска. Я все уже сжег, но если ее муж заговорил, если ей пригрозили…

Все четверо сели в машину. Росу убедили, что ей лучше провести ночь у сына и невестки.

Десятиминутная поездка к «Домовому» оказалась трудной и мучительной. Близлежащие улицы были перегорожены кучами хлама. Патефоны, кассовые аппараты, столы и другая мебель образовали на асфальте горные системы. Когда семья добралась до студии звукозаписи, дверь оказалась заколочена досками, а поверх замка висел знак: «Революционная интервенция». Пабло, Хосе, Амалия и Роса смотрели на перевернутые прилавки, сломанные полки, разбросанные по полу ноты.

– Боже мой! – Хосе был на грани обморока.

Как они посмели? Здесь помещалась вселенная, созданная его отцом, здесь жили шаги Бенни, улыбка Единственной, танцы маэстро Лекуоны, гитарные переборы музыкантов из «Матаморос», сарсуэлы Роча… Сорок лет лучшей музыки его острова исчезли под натиском необъяснимого насилия. Хосе провел пальцами по доскам с торчащими шляпками гвоздей и подумал, что ему никогда уже не воссоздать сокровища этого дома, который наполняли агуканьем его дочь и его внучка. У него украли его жизнь.