Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Калиниченко cтр.№ 41

Только сегодня в печати появились публикации Андрея Юдина о том, что влиятельный депутат японского парламента от либерально-демократической партии Фумио Абэ, тесно связанный с мафиозной структурой «Якудза», имел на содержании члена ЦК КПСС министра рыбного хозяйства СССР Александра Ишкова. За солидную мзду министр регулярно делал японцам уступки на переговорах по выделению Японии квоты на добычу морепродуктов в территориальных водах Советского Союза. Дошло до того, что Абэ имел возможность незамедлительно узнавать решения политбюро ЦК КПСС, составлявшие строжайшую государственную тайну.

Уголовные дела по обвинению Денисенко, Закурдаева и других я завершил расследованием, работая с 8 января 1980 года в должности следователя по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР. Бывшее киевское начальство меня не беспокоило, ожидая выполнения задания Москвы в солнечном Азербайджане и, естественно, не предполагая, что я уже никогда не вернусь на Украину.

«Каким будет следующее дело?» – думал я.

Сколько раз за эти годы, встречаясь с самыми разными людьми, я слышал рассказы о таинственной гибели первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Машерова. Всем очень хотелось верить, что это очередное преступление коррумпированных мафиозных структур, стоявших у власти. В конце 90-х на допросе по делу о 140 миллиардах доктор экономических наук профессор Юрий Козлов, долгие годы проработавший в Белоруссии, убежденно уверял меня в том, что Машерова убили, инсценировав автомобильную катастрофу.

Хорошо помню тот день, 4 октября 1980 года, когда в следственной части около 20 часов раздался звонок Найденова. Как говорят, под рукой оказался один я. Поинтересовавшись, есть ли кто-нибудь из работников поопытнее, и получив отрицательный ответ, предложил срочно зайти к нему.

– У нас ЧП. Несколько часов назад в Минске в автодорожной катастрофе погиб Петр Миронович Машеров. Берите мою машину и езжайте домой. В 22:30 вас ждут в комнате милиции на Белорусском вокзале. К этому времени туда подъедет начальник управления ГАИ МВД СССР генерал Лукьянов. Билетами обеспечат. Выезжайте в Минск. С местными товарищами организуйте осмотр места происшествия и вскрытие трупов. Справитесь?

– Думаю, справлюсь. Виктор Васильевич! Водитель тоже погиб?

– И водитель, и офицер охраны. В общем, сориентируетесь на месте и завтра к концу дня доложите ваше мнение о том, что произошло. Имейте в виду, несколько лет назад там же в автокатастрофе погиб один из руководителей республики. Но это так, информация к размышлению…

В дежурной комнате милиции на вокзале меня приняли настороженно и более чем прохладно. Да, команда посадить меня на поезд есть, но нет билетов. Обстановка разрядилась, когда приехал высокого роста, дородный генерал. Перед ним подчиненные стояли навытяжку. Мы познакомились, и он заверил, что никаких проблем с отъездом не будет. В вагоне тут же пригласил в купе, из которого выселили проводников, и дал команду адъютанту: «Приступай!» Чемодан-дипломат был упакован на уровне: водка, разнообразная закуска. Видно, что все это отработанная механика выездов в командировки.

Утром в Минске нас встречало местное руководство. Сразу разъехались по своим ведомствам. Прокурор республики познакомил с Николаем Игнатовичем, следователем по особо важным делам при прокуроре Белорусской ССР (в последующем народным депутатом СССР, прокурором Белоруссии). Ему поручили расследование дела. Выехали в морг. Там уже были эксперты Главного бюро судебно-медицинской экспертизы МО СССР.

На секционном столе крайним справа лежал труп Героя Советского Союза, активного участника партизанского движения в Белоруссии, кандидата в члены политбюро ЦК КПСС, первого секретаря ЦК КП Белоруссии Петра Мироновича Машерова. Рваная рана лба, вывернутая в виде галифе правая нога, сломанные руки… Бросилась в глаза скромная, по моим меркам, одежда столь высокопоставленного партийного работника. И еще запомнилось, что на теле водителя его служебной автомашины, под рубашкой, был надет широкий и плотный бандаж. Хотя бандаж и вызывал некоторое недоумение, значения этому я тогда не придал.

Настоящий, а не липовый Герой Советского Союза Машеров выгодно отличался от остальных членов политбюро того периода. Скромный и обаятельный человек, он пользовался огромным уважением в Белоруссии, да и в стране тоже. Была у него приверженность к старым автомобилям: ГАЗ-13 – «чайка». Поступившие им на смену ЗИЛы он не любил, хотя эти машины были на несколько тонн тяжелее, более бронированными и более мощными с точки зрения других технических характеристик. Машеров также не любил помпезных выездов по городу и республике. Поэтому его раздражали машины сопровождения, особенно снабженные мигающими проблесковыми маячками.

Между тем с 1 июля 1980 года были введены в действие новые «Правила дорожного движения». Они предусматривали порядок движения на дорогах автотранспорта специального назначения, под которым подразумевались так называемые спецкортежи. Таковые должны были двигаться в сопровождении автомобилей ГАИ, имеющих специальную окраску и снабженных проблесковыми маячками, из которых не менее чем один – красный. В соответствии с правилами водители встречного транспорта при разъезде с автомобилями специального назначения должны были «остановиться у тротуара или на обочине, а при их отсутствии – у края проезжей части».

4 октября 1980 года в 14 часов 35 минут от здания ЦК КП Белоруссии в сторону города Жодино выехала автомашина ММП «чайка», госномер 10–09, под управлением водителя Е. Ф. Зайцева. Рядом с водителем сидел Машеров, на сиденье сзади – офицер охраны майор В. Ф. Чесноков. Вопреки правилам и существующим инструкциям впереди шла автомашина сопровождения ГАЗ-24 обычной окраски, не снабженная проблесковыми маячками. И только сзади, подавая звуковые и мигающие сигналы, двигалась спецавтомашина ГАИ.

На трассе Москва – Брест, шириной до 12 метров, пошли по осевой со скоростью 100–120 километров в час. Такая скорость рекомендуется службой безопасности, так как, по расчетам, она не позволяет вести по автомобилям прицельную стрельбу. Дистанцию держали 60–70 метров. За километр до пересечения трассы с дорогой на Смолевическую бройлерную птицефабрику «Волга», преодолев подъем, первой пошла на спуск. До катастрофы оставались секунды. Грузовик, вынырнувший из-за МАЗа, увидели сразу. Правильно сориентировавшись в ситуации, но забыв, что нужно жертвовать собой, старший эскорта резко увеличил скорость и буквально пролетел в нескольких метрах от двигавшегося навстречу и несколько под углом грузовика. Водитель Машерова пытался тормозить, но затем, ориентируясь на маневр «Волги», также резко увеличил скорость. Петр Миронович уперся правой ногой в стенку кузова «чайки» и, как бы отстраняясь от надвигавшегося препятствия, уперся правой рукой в лобовое стекло. Удар был ужасным, гибель – мгновенной.