История пива. От монастырей до спортбаров - читать онлайн книгу. Автор: Мика Риссанен, Юха Тахванайнен cтр.№ 29

Согласно диссертации Штреземана, главным «врагом» хрестоматийного берлинца, который не спеша прихлебывает пшеничное пиво, попыхивая при этом трубкой, была отнюдь не модернизация городской пивоваренной промышленности. Главной угрозой как свободе выбора в отношении сортов напитка, так и будущему предпринимателей в этой отрасли представляло нашествие баварских лагеров. Производственный процесс для пива Berliner weiss требовал времени, и объемы производства невозможно было поднять до уровня лагеров низового брожения. Основным выводом Штреземана было то, что берлинским пивоварням и оптовым торговцам следует скорее искать новые формы сотрудничества и способы повысить эффективность процесса производства, нежели держаться за свои традиционные роли. Так можно было бы избежать того, чтобы лагеры захватили берлинский рынок, как уже захватили мюнхенский.

Диссертация Штреземана получила высокую оценку. Хотя исследование и критиковали за излишнюю широту, Штреземан удостоился особых похвал за владение предметом. Также был отмечен и его взгляд на ведущую роль экономики в исторических процессах.

Едва ли профессора, оценивая работу Штреземана, могли предполагать, что его открытия, сделанные на основании опыта торговли пивом, спустя четверть века лягут в основу немецкой внешней политики.

Получив докторскую степень, Штреземан сделал карьеру в организациях промышленников. Он продолжал работать в сфере пищевой промышленности, но сменил специализацию и занимал ведущие должности в Объединении немецких производителей шоколада. Позже он стал председателем Союза промышленников Саксонии.

Наряду с руководящей работой Штреземан мало-помалу совершал и политическое восхождение на общегосударственный уровень. Когда после Первой мировой войны в Германии в 1918 г. была провозглашена республика, Штреземан основал либеральную правоцентристскую Немецкую народную партию (нем. Deutsche Volkspartei) и стал ее первым председателем. Популярность партии росла. В 1923 г. Штреземана избрали рейхсканцлером, и в период с 1923 по 1929 г. до самой своей смерти он исполнял обязанности министра иностранных дел.

Свою внешнюю политику Штреземан основывал на том же самом принципе, что и разнос кружек в баре на Кёпеникерштрассе или анализ продажи пива в Берлине: везде и всюду должно быть равновесие. По мнению Штреземана, диктат в политике с применением военной силы или угрозы использования таковой не мог работать в отношениях между странами после большой войны. Более долгосрочным решением было бы развитие международного сотрудничества, в котором каждому нашлась бы роль, более всего отвечавшая его интересам. Как на берлинском пивном рынке свое место нашлось и крупным предприятиям, получавшим доход от расширения производства, и мелким предпринимателям со своей специализацией, так и в новой Европе, в представлении Штреземана, региональные сверхдержавы и небольшие страны могли бы найти свою нишу и выработать стратегии успеха.

Другой вопрос, каким образом это интернациональное мышление можно было бы рекламировать собственным избирателям. Когда Штреземан возглавил страну в 1923 г., экономика была в глубочайшем кризисе, а гиперинфляция полностью обесценила национальную валюту. Франция и Бельгия только что заняли Рурскую область, а в различных регионах Германии вспыхивали восстания. В октябре 1923 г. Рейнская земля объявила о своей независимости, а в ноябре нацисты попытались устроить государственный переворот в Баварии. На этом фоне было непросто говорить о немецко-французском братстве или об экономическом сотрудничестве в Европе. Штреземан и не пытался. Он знал, что дома внешнюю политику запоминают по речам, а за границей – по делам и бессмысленно пытаться совмещать речи с делами внутри страны. Штреземан говорил об упрочении положения Германии, однако оставлял избирателей в неведении относительно того, что упрочению будут способствовать уступчивость и договороспособность.

Прежде чем сосредоточиться на внешней политике, Штреземан добился стабильности в немецкой политике и экономике. В период своего канцлерского срока он остановил инфляцию, введя в обращение новую валюту – рентную марку, стоимость которой соответствовала миллиарду старых марок. Штреземан понимал, что валюта будет иметь ценность лишь в том случае, если имеет обеспечение соответствующее своему номиналу. Бывшему бармену приходится думать и над тем, кому открывать кредит: само собой разумеется, что промышленнику, в отличие от уличного забулдыги, наливают в долг. В Центральном банке Германии не осталось после войны золотого запаса, однако рентная марка обеспечивалась земельными и промышленными активами, бывшими в закладе у банка, что и стабилизировало ее курс.

В качестве министра иностранных дел Штреземан старался добиться равноправия Германии со странами – победительницами в Первой мировой войне. Он осознавал, что путь к доверию между народами начинается с доверия между их лидерами. Сотни вечеров, проведенных в баре, научили его тому, как можно завоевать это доверие. Государственные визиты включали не только протокольные мероприятия и совещания. Штреземан с удовольствием проводил со своими гостями время за непринужденной беседой, которая сопровождалась дегустацией национальных напитков. В особенности это произвело впечатление на французского премьер-министра Аристида Бриана. Во Франции еще в 20-х гг. Германию считали заклятым врагом, но совместными усилиями Штреземан и Бриан сумели уверить французов в том, что унижение Германии в долгосрочной перспективе не выгодно никому. Продвигаемый Штреземаном Локарнский договор закрепил в 1925 г. западные границы Германии, и на следующий год страна была принята в Лигу Наций. Героям политики разрядки – Штреземану и Бриану – вручили в 1926 г. Нобелевскую премию мира.

Штреземан подчеркивал, что поддерживает сотрудничество между европейскими государствами «не из любви к Европе, а из любви к Германии». Он дальновидно считал, что межгосударственное сотрудничество послужит пользе каждого. Экономическая взаимозависимость соседних государств казалась ключом к предотвращению войн. Однако понадобилась еще четверть века и Вторая мировая война, прежде чем все европейские страны согласились с фактом, о котором Штреземан говорил еще в 1920-х гг.: «Вы видите нынешнюю Францию, которая обладает самыми большими в Европе запасами железной руды, но слишком малыми запасами угля. Одновременно с этим вы видите Польшу, где много угля, но слишком неразвита промышленность. ‹…› Экономическая реальность вынуждает к объединению». Начало мирному экономическому сотрудничеству положили в Центральной Европе Договор угля и стали, заключенный в 1951 г. и развившийся впоследствии в договор об экономическом сотрудничестве, и Европейский союз. Когда в 2012 г. ЕС получил премию мира, в торжественных речах говорили о возрождении сотрудничества Германии и Франции на рубеже 1940-х и 1950-х гг., однако мало кто, судя по всему, знал о том, что предвидение подобной дружбы, сотрудничества и взаимопомощи существовало уже в 1920-х гг.

Штреземан, с 1927 г. испытывавший серьезные проблемы с сердцем, умер от сердечного приступа в октябре 1929 г. Его похоронили в берлинском Крейцберге на кладбище района Луизенштадт. Немецкая народная партия была очень связана с личностью своего лидера и после его смерти утратила значительное число сторонников. Многие партии радикализовались, и в 1932 г. самой заметной политической силой в стране стала руководимая Гитлером Национал-социалистическая рабочая партия. Время разрядки и равновесия осталось позади.