Северная Русь: история сурового края ХIII-ХVII вв. - читать онлайн книгу. Автор: Марина Черкасова cтр.№ 56

В опубликованной Н. В. Башниным приходо-расходной книге вологодского архиепископа Симона 1666/67 г. встречаются записи о покупке «для науки (ударение на первом слоге, научения. – М. Ч.) подияком книги Грамматики печатной в полдесть, дано рубль». Для учения певчих дьяков и подьячих покупались «нареченные ирмосы, писанные с печатного Ирмология, столповое знамя с пометами, дано 2 руб.». Из того же источника известно о цене бумаги в Москве в середине 1660-х гг. – «десть» стоила 2 алт. Для нужд архиерейского делопроизводства в Москве приобретались также и другие материалы – клей и чернила. В приходо-расходной книге Вычегодского усолья Спасо-Прилуцкого монастыря 1678 г. имеются записи о наёмной плате казённому дьяку «за письмо и от книг», а ещё расходы на покупку писчей бумаги и медной чернильницы.

Интересный факт был выявлен путём сопоставления актового источника конца XVI и дозорной книги начала XVII в. В отводном списке Кириллова монастыря белозерскому торговому человеку Климу Живляку 1581 г. упоминается двор с сараем, а в нём 15 кряжей липовых и ветловых «на образы и на книги». Из дозорной же книги 1617 г. известно, что его отец, Василий Живляк, был строителем (ктитором) церкви Вмк. Дмитрия Солунского в Белозерске и сам заботился об обеспечении её иконами и книгами, для переплётов же последним нужны были липовые доски. Подобные сведения отражают определённую культурно-общественную среду, в которой производилась и обращалась книжная продукция, формировался и удовлетворялся спрос на неё. Эти сведения имеют отношение и к более широкой историко-культурной проблеме грамотности городского и сельского населения Московской Руси.

Для социокультурной характеристики посадского мира Вологды интересны сведения Сотной на посад 1630 г. В ней, например, описано книжное собрание Ильинского мужского монастыря на Верхнем посаде. Из 54 книг большинство было рукописных («писмяных»), в том числе ветхих, а одно Евангелие в церкви Варлама Хутынского даже харатейным (пергаменным). Репертуар книг включал прежде всего богослужебную литературу (Уставы, Служебники, Часословы, Евангелия, Апостолы, Псалтири, Минеи, Триоди, Охтаи, Ирмолои, Трефолои), указано также на сборник с житиями святых, книгу Ефрема Сирина и Паримейник (сборник ветхозаветных текстов). Из старопечатных в монастыре имелись книги московской и литовской печати. Есть основание предполагать не только церковное, но и келейное чтение книг в Ильинском мужском монастыре Вологды. Уровень монашеской грамотности Г. В. Судаков по описям Спасо-Прилуцкого монастыря определяет в 48–54 %.

Уровень же грамотности городского населения показывает общественный приговор 232 вологжан о содержании Спасо-Всеградской церкви 18 октября 1654 г. Церковь называлась ещё Спасо-Обыденной и была построена как деревянная за один день всеми горожанами во избавление от эпидемии «моровой язвы» ^[12]. В приговоре собственноручно подписались 58 чел., что составляет 25 % грамотных от общего числа его участников. К этому документу также приложили руки четыре попа и один дворцовый крестьянин из пригородного с. Фрязинова. Оригинал был написан по мирскому (то есть всей посадской общиной, всего коллектива) велению посадским земским дьячком Якимкой Городчиковым. Не случайно в числе откупных статей вологжан указная царская грамота того же 1654 г. называет «площадное письмо» (наряду с «плаучим мостом», квасом, суслом, дёгтем, салом, ворванью). В 1654 г. было решено с названных статей откупа снять и разрешить ими кормиться посадским людям вольно.

Среди крестьян грамотность была необходима прежде всего наиболее экономически активным из них – торговым. На Глинском посаде в Холмогорах в 1642 г. торговый крестьянин из вологодского Кубенского погоста (боярина М. М. Салтыкова) Игнатий Пантелеев с. Белавинский купил за 25 руб. у местного жителя двор с хоромами, который через два года перепродал за 40 руб. вологодскому архиепископу Варламу. Судя по собственноручной подписи на купчей, Игнатий был грамотным, а написал документ его брат Семёнка. О грамотности говорит факт написания крестьянином Верхне-Раменской волости Заозерской половины Вологодского уезда Якункой Сысоевым «духовной изустной памяти» помещика Г. Я. Малютина в 1639 г. В качестве послуха в ней расписался ещё один крестьянин. В 1645 г. крестьянин П. Головин составил опись Успенской Семигородней пустыни. Книги приобретались всей крестьянской общиной: «А се Евангелие-тетр продал Андрей Трофимов с. Клобуков Егорьевским крестьяном на Красное Раменье Мине Калинину и всему приходу на Обнору под Дябрином». Торговые крестьяне вологодских пригородных сёл Турунтаева и Фрязинова нередко упоминаются как послухи в различных частноправовых актах, расписывались на обороте. Некоторые из них даже подрабатывали в качестве площадных подьячих в городе.

К 1569 г. относится собственноручно сделанная вологжанином Семёном Ворыхаловым запись о продаже им толковой Псалтири на Устюге Федке Салтыкову за 1 руб. Тот её в 1573 г. перепродал некоему старцу Исайе уже за 1,5 руб. Имеются данные о книжных поминальных вкладах крестьян и посадских людей в церкви и монастыри. К 1616 г. относится сделанная архиерейским крестьянином Афоней Сергеевым вкладная запись о передаче им Евангелия-тетр в соборную Воскресенскую церковь на Ленивой площадке в Вологде. В октябре 1619 г. крестьянин Арсеньево-Комельского монастыря Никифор Данилов дал за себя и сына «две книги печатные новые Охтаи полные за 12 руб.». В 1648 г. крестьянка помещика Ольшевского Феодосья Екимова дочь Иванова дала в церковь Дмитрия Солунского в Раменской волости Житие Николая Чудотворца.

Иногда передача крестьянином книги в монастырь была обусловлена его долгом духовной корпорации: «Се яз, Дружинка Шестунин сын Грибцовской крестьянин из деревни Нестерова, дал сию книгу Шестодневец за долг Глушицкого монастыря слуге Науму Денисову» (1606). Выявлены сведения как об индивидуальных, так и коллективных книжных вкладах посадских людей: «Лета 7128 апреля в 16 де положили сию боговдохновенную книгу вологженя посацкие люди в дом святителей Христовых Афанасию Великому и Кириллу…»; «…положили сию книгу миром» (в ц. Воскресения Христова на Авнегу). Челобитные от локальных сообществ показывают заметную долю грамотных среди обращавшихся к владыке. Так, в челобитной посадских людей архиепископу Гавриилу о благословлении строительства каменной церкви преп. Димитрия Прилуцкого на Наволоке 1694 г. видим нескольких представителей известной купеческой фамилии Рыбниковых, покровительствовавших данному храму. Аналогичные свидетельства их грамотности видим в другой челобитной, происходящей из Вознесенской градской церкви. Заметным был процент грамотных и среди служилых людей. Обращение к белозерским актам 1560-х гг. показало, что практически все названные при сделках послухами люди (иногда по 8–10 чел.) расписывались собственноручно.

Интересны данные о формах бытовавшей на севере письменности. Это были не только книги и деловые документы. На севере известно поминальное чтение имён в церкви с пергаменных листов, названных И. И. Срезневским в 1863 г. «навертнями», которые наворачивались на вращающийся шарнир. Длина свитка составляла 10 вершков, а ширина в вершок (то есть это примерно 44 × 4,4 см), исписан был с обеих сторон, имел «футляр», на который пергаменный лист наворачивался. В отчёте об археографической экспедиции по Вологодской губернии в 1901 г. В. И. Срезневский отмечал виденный им близ Тотьмы пергаменный свиток с поминаниями, ввертывающийся в деревянный резной челнок длиной в аршин, а шириной в 3 вершка (72 × 13,2 см). В Благовещенском соборе Сольвычегодска до конца XIX в. сохранялся деревянный синодик Строгановых («дщица» – наклеенная на доску бумага длиной в 1 аршин 5 вершков, а шириной 10,5 вершка – получается примерно 94 × 46,2 см) со 154 именами для поминания. И хотя «дщица» была переписана в отдельную соборную книгу форматом в лист ещё в 1748 г., оригинал её сохранялся и полтораста лет спустя. О вписывании имён для поминовения в «дщицу» говорится в кормовых и вкладных книгах Николо-Коряжемского монастыря XVII–XVIII вв.