Из соседней комнаты доносилось тихое похрапывание Дасти. Она присела к терьеру на диван и погладила его по шее. Дасти перевернулся во сне на спину и вытянул все четыре лапы.
Спустя какое-то время Хелен поднялась и оглядела комнату для сеансов терапии. Специализированная литература по логотерапии, пластинки Майлза Дейвиса и Дюка Эллингтона, большое количество дисков с медленной джазовой музыкой и романы времен битников
[20] и эры наркотиков. Чуть постарше – и Роза Харман была бы типичной представительницей семидесятых, которая плывет против течения и нарушает общественные устои. В принципе, Хелен могла бы даже отнестись к этой женщине с симпатией, если бы не ее лживость и коварство. А так в ее глазах Роза была обычной карьеристкой, ревнивой и помешанной на сексе ведьмой, которая разрушала жизнь других людей.
Прежде чем Хелен вышла из комнаты, чтобы продолжить поиски, ее взгляд упал на комод. Сверху лежал надорванный конверт. Самого письма не было, но получатель ее заинтересовал. Письмо было адресовано судье Петре Лугретти. Хелен ее знала. Это бывшая жена Франка, раньше она занималась преступлениями несовершеннолетних. Под конвертом лежал стандартный формуляр для оценки текущей психотерапии. На нем было указано только имя клиента: Карл Бони. Круг сужался.
Рядом на комоде стоял бокал с отпечатками розовой губной помады. Хелен понюхала – апероль. Ладно, о чем это ей говорит? Роза Харман хотела составить письмо для суда с заключением или отзывом о терапии Карла Бони – что бы то ни было. Но, очевидно, это письмо так и не было отправлено. Похоже, именно Петра Лугретти направила клиента к Розе. Возможно, Роза уже раньше работала с судьей Лугретти и через нее познакомилась с ее бывшим мужем Франком. Существует много разных возможностей. Мир тесен!
Забудь же наконец о Франке, напомнила она себе. Сосредоточься на Карле Бони. Возможно, он совсем не тот, кто тебе нужен!
Хелен вернулась в кабинет и снова открыла дело Карла. В учетном плане нашла дату его последнего визита: пятница 20 мая. У Хелен похолодело сердце. Значит, сеанс психотерапии состоялся за три дня до похищения Харман. В тот самый день, когда она, переодетая Анной Ленер, была у Хелен.
Она полистала записи Розы. Доктор Харман была не первым психотерапевтом, кто пытался работать с Карлом, – но пока она преуспела в этом лучше других. Судя по ее комментариям, доктор Харман была невысокого мнения о простом лечении симптомов, а предпочитала долгосрочные методы. Она хотела добраться до сути расстройства личности Карла и раскрыть ему глаза на истинные причины его поведения. Рискованный путь. В рукописных заметках сообщалось, что случай Карла Бони одновременно интересен и опасен. Возможно, поэтому в разделе «Метод» стояла пометка: «Аудиозапись». Харман записывала сеансы на диктофон!
Хелен почувствовала, что она на верном пути. Обычно к аудиозаписям прибегают во время тяжелых сеансов психотерапии или если нужно составить щекотливое судебное заключение. Она пооткрывала все ящики и шкафы. Наконец нашла коробку с узкими кассетами для диктофона. Всего она обнаружила девять кассет с записями вводной беседы и восьми встреч.
В той же самой пластиковой коробке лежали еще пять кассет, подписанные «Размышления К. Б.». Надпись смазана вправо. Хелен уставилась на этикетки. По спине побежали мурашки. Это почерк левши, который она уже видела на адресованных ей коробочках с отрезанными пальцами.
Она наплевала на все предостережения и включила свой сотовый. Следующий полный час еще не начался. Торопливо написала эсэмэс и отправила на личный номер Бена Колера. «Карл Бони похитил Розу Харман!» Потом снова отключила телефон. Как только Бен прочитает эсэмэс, уголовная полиция начнет поиски Бони. Но зачем он похитил и изувечил своего психотерапевта? У Хелен оставалось чуть больше шести часов, чтобы это выяснить. Ответ скрывается в кассетах. Ей лучше взять папку, диктофон и кассеты и поехать домой? Она лишь потеряет драгоценное время. Да и Франк не даст покоя и будет нервировать подготовкой к своей вечеринке. А зачем ей это сдалось?
Хелен решила остаться. Она вытащила коробку из ящика и пошла в комнату для сеансов психотерапии, где безмятежно дремал Дасти. Села на диван и вставила первую кассету в диктофон.
«Вторник двадцать восьмое декабря. Сеанс психотерапии с Карлом Бони. Сейчас почти три часа дня. Я жду его прихода с минуты на минуту. Надеюсь, он не тот, за кого я его принимаю…»
Сомнений быть не может! Хелен узнала голос своей клиентки Анны Ленер. Тот же самый голос, который по телефону похитителя умолял спасти ей жизнь.
26
Сабина сидела в кофейне с чашкой эспрессо и круассаном и наблюдала за залом прилета венского аэропорта. Постоянно открывалась автоматическая дверь, и люди устремлялись из зоны таможенного контроля наружу. Путешественники с рюкзаками, менеджеры с портфелями и загорелые семьи в соломенных шляпах и разноцветных футболках. Почти всех кто-то встречал. Больше всех радовались собаки, они подпрыгивали от возбуждения, виляли хвостом и радостно приветствовали своих хозяев.
Снейдеру нужно было что-то уладить в кабинете таможенников. Потом и он вышел из раскрывшихся автоматических дверей – толкая перед собой свой огромный огненно-красный чемодан «Самсонайт». Увидев в аэропорту филиал «Гаитал», он просигнализировал Сабине, что хочет туда, и направился к книжному магазину, как верблюд, учуявший воду. Пусть там и ждет Бена Колера.
Сабина достала сотовый и поговорила сначала с Моникой, потом с Доктором Глазом, любимым зятем, а затем со своим шефом Колоновичем. Ее начальник уже знал о командировке со Снейдером. Что касается отца, хороших новостей не было. ЛКА хотели выпустить его из следственного изолятора лишь после того, как Сабина поговорит с сотрудниками полиции. Она вытащила срочное письмо и позвонила указанному там коллеге. Но тот хотел лично встретиться с ней в участке. Заочно никаких решений приниматься не будет. Сабина положила трубку. Козел! Теперь она к тому же виновата в том, что отца не отпускают из-под стражи, а это лишь ухудшало настроение.
Через сорок пять минут Сабина расплатилась и тоже направилась в книжный магазин. Снейдер шел навстречу ей по проходу между полками. Одной рукой он катил тяжелый чемодан, в другой держал книгу.
– Вы вообще не читаете? – спросил он.
– Времени нет. Мое – это скорее слушать аудиокниги в машине.
Когда они вышли из магазина через вертящуюся дверь, молодой человек перегородил Снейдеру дорогу и сунул ему под нос какое-то удостоверение.
– Служба контроля магазина. Пожалуйста, пройдемте со мной.