– Провокация.
– Что за провокация?! – одновременно воскликнули шеф, Ханыга и Гриахайя.
Свенсон сердито зашипел:
– Потише можно, разбудите! – потом, глубоко вздохнув и ласково погладив заворочавшегося магистра по голове, продублировал вопрос.
– Убийство. Мы должны убить.
– Кого и когда?
– Мать Сенней. Сегодня.
Я рванулся в сторону выхода, но шеф среагировал раньше – он схватил меня за плечо и тихо прорычал:
– Куда торопишься? Надо узнать, как они это сделают. И почему она?
– Кто исполнитель? Каким способом?
– Исполнители – мои люди. Они должны совершить налет на резиденцию семьи.
– Она хорошо защищена. Такими силами не прорваться. В чем подвох?
– Да формулируйте же вопросы грамотно! – шепотом возмутился Свенсон, который постоянно передавал вопросы леди Гриахайи эльфу – Что он вам должен на такое ответить?
– Почему ты считаешь, что налет будет успешным? – это уже допрашиваемому.
– У нас есть средство, которым можно усыпить защитников. Защититься от него магией нельзя.
Капитан повернулась к нам:
– Бегом в резиденцию. Всех, кто сейчас в управлении, берите с собой. Я здесь еще задержусь.
Упрашивать себя мы не заставили. Как назло, в управлении оказалось всего несколько разумных – все остальные были заняты текущими делами. На первый взгляд поместье было не тронуто – ворота, как обычно, закрыты, шума драки не слышно. Но меня это не обмануло – так безлюдно и тихо здесь бывает только ночью. Мысль, что мы опоздали, была очень неприятна. Перелезть через забор труда не составило, и помешать нам никто не пытался. Двери в особняк оказались открыты. Первых нападавших мы нашли в приемной – два человека, которых, по-видимому, оставили наблюдать за входом, вместо этого обшаривали трупы нескольких эльфов – охранников. Видимо, решили заодно поправить свое материальное положение. Наше появление было для них очень неожиданным, так что они умерли быстро и тихо. Больше живых в особняке мы не встретили. Однако пока мы дошли до выхода в сад, нашли несколько мертвых охранников – не похоже, чтобы они сопротивлялись, судя по положению тел, их убили там, где они уснули. А вот в саду было шумно – из-за деревьев доносились крики и стоны. Несмотря на серьезность ситуации, картина, которая открылась, когда мы оказались возле уже знакомой беседки, вызывала улыбку. Знакомая старуха-орчанка, которая сопровождала Мать Сенней в первую нашу встречу, широко расставив ноги, стояла у входа и размахивала бессознательным телом одного из нападавших.
– Только попробуйте обидеть мою деточку, дети осла и собаки! Давайте, подходите! Всем достанется, – кричала старуха. Остальные нападавшие, похоже, не ожидали такого сопротивления и слегка опешили. Тем не менее, положение у няньки было не радостное – у нее в бедре уже торчала стрела, да и по правой руке струилась кровь. Долго она бы не продержалась. Мы, конечно, не стали ждать, чем все закончится. Те, кто представляет нешуточную угрозу для спящих эльфов и одинокой пожилой орчанки, для дюжины тренированных стражников проблемы не составили. После того, как мы разрядили арбалеты, осталось только связать раненых. Те, кому удалось избежать смерти, после выздоровления скорее всего пополнят ряды каторжан в соленой пустыне.
– А, приперлись наконец-то, защитнички, – проворчала орчанка, поняв, что ее воспитаннице больше ничто не угрожает. – Что-то не торопитесь вы мирных граждан от посягательств всякой швали охранять, дармоеды. Забирайте этот мусор и выметайтесь из резиденции! – она презрительно указала на трупы поборников справедливости.
Так мы и сделали. Конечно, пришлось дождаться, когда один из наших товарищей пригнал к резиденции крытую повозку, чтобы не показывать трупы и пленных. За это время старая орчанка, которая, кстати, отказалась от предложения привезти ей врача, рассказала, как прошло нападение. Выяснилось, что среди защитников резиденции нашелся предатель – он умер сразу, как только открыл нападавшим ворота поместья. А дальше все было просто – диверсанты распыляли свой сонный порошок во все помещения, через которые проходили, и спокойно убивали спящих. Если бы не старая нянька, на которую этот порошок не подействовал, они бы легко исполнили то, за чем явились. Старуха на руках вынесла спящую девушку и убежала в рощу, в надежде спрятаться. Однако сад, по которому обычно можно было блуждать не один день, на этот раз почему-то остался тем, чем он и был на самом деле – скромной, просматривающейся насквозь рощицей. Остальное мы знали сами, и, несмотря на то, что глава семьи осталась жива, нагадить нападавшие успели порядочно. Провокацию, вообще-то можно было считать удавшейся, даже несмотря на то, что главной цели диверсанты не достигли. Нужно было что-то срочно придумать до того, как в резиденцию начнет возвращаться основная часть ее жителей.
В этом нам неожиданно помогла сама неудавшаяся жертва нападения. Мы с шефом дождались в резиденции, когда она очнется. Девушка довольно быстро вернулась в сознание, она несколько минут слушала наши объяснения, а потом, прервав шефа, осторожно намекавшего на необходимость как-то замять происшедшее, заговорила:
– Господа, я не хуже вас понимаю, для чего было совершено нападение. Я скорблю о погибших сыновьях, но мне нужно сохранить жизни остальных. Мне неизвестно, кто эти люди, но совершенно ясно, что они напали с целью ограбить наш дом. Мне больно это говорить, но, похоже, охранники не ожидали нападения. Они ожесточенно сопротивлялись и полегли все до единого, уничтожив большинство нападавших. Подоспевшая вовремя стража частично переловила, а частично уничтожила последних негодяев. Пусть специалисты стражи допросят пленных и покойных, уверена, что моя версия подтвердится. Никакого порошка не было. Никакого отношения к ордену справедливости эти люди не имеют. А теперь прошу вас, оставьте меня одну. Только пусть кто-нибудь пошлет за сыновьями, они подготовят тела погибших к прощанию.
Мы низко поклонились и развернулись, чтобы уйти, но девушка меня остановила:
– Сарх, я понимаю, что твои обязанности не позволяют тебе остаться, чтобы разделить со мной горе. Но я надеюсь, ты сможешь присутствовать на завтрашней тризне.
Я заверил, что обязательно буду присутствовать, и мы с шефом спешно отправились обратно в управление. Нужно было рассказать начальству о том, что произошло, и узнать о результатах допроса магистра.
Денек выдался чрезвычайно тяжелый, и я очень надеялся, что сразу после разговора с Гриахайей нас отпустят по домам, так что можно будет зарыться в одеяло и спать, пока не надоест. Однако, как только мы пришли в управление, выяснилось, что ничего такого нам не светит, и вообще, вся стража поднята по тревоге. Уже после того, как мы отправились отбивать налет на резиденцию Сенней, пленный эльф поведал, что комната с крысодлаками есть у каждого из членов ордена. И не просто так – крысодлачья кровь использовалась для производства зелья, усыпляющего эльфов. Более того, действие, которое этот порошок на них оказывал, всего лишь побочное. Основная его функция – блокирование магии. Именно поэтому волшебная роща оказалась неспособна защитить свою хозяйку. И вся эта провокация была только репетицией, проверкой, можно ли зелье использовать в боевых условиях. Против кого собрались воевать создатели зелья – неизвестно, по словам допрашиваемого, порошок должен послужить цели возвышения семей над прочими, низшими народами. К счастью, коменданту были известны адреса всех членов ордена – серьезная недоработка, которая, однако, здорово облегчила нам жизнь. За ночь орден перестал существовать, что и не удивительно – по замыслу организаторов, люди нужны были только для того, чтобы дать этим организаторам повод потребовать защиты от обнаглевших расистов. По выполнении своей задачи, их в любом случае должны были захватить. Всех, кроме магистра. Вся стража разделилась на четыре команды по десять разумных. Каждой команде достался один район города, в пределах которого нужно было захватить дома каждого из членов ордена.