Зовем вас к надежде - читать онлайн книгу. Автор: Йоханнес Марио Зиммель cтр.№ 133

— Спасибо, Эл, спасибо…

— Заткнись и сматывайся, — сказал Эл. Джеки исчез. Труус продолжала стонать. — Проклятье, этого ни один черт не выдержит! — взбесился Эл. — Эти стоны сведут с ума любого!

Док сказал ему, что такая доза не может сделать человека зависимым, а только введет его в дремотное состояние… Но эти стоны! Кто знает, сколько еще это будет продолжаться! Эл набрал в другой шприц героин, подошел к стонущей Труус, разорвал рукав ее блузки и сделал укол в вену. Через минуту Труус закряхтела и закрыла глаза. На ее лице появилось выражение высшего блаженства. Она плыла в море цветов такой неописуемой красоты, какой не бывает на этом свете.

В 10 часов 40 минут 18 августа 1971 года «боинг» компании «Пан Америкэн Эйрвейз» с бортовым номером АР-3049 приземлился в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке и в выжидании остановился на большом удалении от главного здания. Командир корабля по радио сообщил удивленным пассажирам, что машина сейчас же тронется и остановится на обычной взлетно-посадочной полосе.

Командир проследовал из кабины в первый класс и подошел к Линдхауту:

— Пожалуйста, профессор, пойдемте со мной.

— Что с Труус?! — взволнованно выкрикнул Линдхаут.

— Ничего не могу вам сказать. Вас ожидают несколько господ. Я только следовал указаниям с диспетчерской вышки. Господа ждут внизу на подъездной дорожке для такси.

— Бог мой, что с Труус? Есть какие-нибудь новости?

— Я же сказал — я ничего не знаю. Пожалуйста, профессор!

— Что это значит? А мой багаж?

— Будет выгружен и направлен в «Плазу», не беспокойтесь.

— Почему в «Плазу»?

— Этого я тоже не знаю. Вышка нам сообщила, что у вас апартамент в «Плазе».

— Кто его заказал? И что с Труус?

— Не имею ни малейшего понятия. — Командир взял Линдхаута под руку. — Я действительно не в курсе. Господа внизу все вам скажут.

— Какие господа? Что скажут?

— Они из ФБР, профессор.

— Что?! — Линдхаут отшатнулся. — Они знают, что с Труус?

— Профессор… не усложняйте нам все…

— Кто мне докажет, что это действительно агенты ФБР?

— Диспетчерская вышка. Они предъявили свои документы. Да пойдемте же, пожалуйста!

Совершенно выведенный из равновесия, Линдхаут вошел в кабину пилотов. Там уже был открыт люк и спущен на землю трап.

— Всего хорошего, — сказал командир.

— Да-да… — бессвязно пробормотал Линдхаут. Он увидел черный «кадиллак», трех неизвестных мужчин в шляпах и своего ассистента Жан-Клода Колланжа.

— Жан-Клод! — спотыкаясь, Линдхаут спустился по трапу. — Есть новости о Труус?

— Господин профессор…

Один из мужчин отодвинул Колланжа в сторону.

— Добрый день, профессор Линдхаут, — сказал он, показывая свой служебный знак. — Меня зовут Кларк. ФБР. Это мои коллеги. Мы должны как можно быстрее уехать отсюда, прежде чем какая-нибудь сволочь не начнет стрелять в нас из своего автомата с галереи для посетителей. Наши люди, конечно, есть и на галерее, они повсюду, но мы не хотим привлекать внимания. Никто не знает, что именно вы спустились здесь, — только похитители.

— Что с Труус? Где…

— Мне бесконечно жаль, но вынужден сообщить вам, господин профессор: пока у нас нет никаких следов.

Лицо Линдхаута побелело:

— Никаких следов… Труус…

— Нет-нет… идут широкомасштабные поиски… к сожалению, пока без результата…

Линдхаут оперся на плечо Колланжа.

— Этот пес, — прошептал он. — Этот проклятый пес…

— Кто? — спросил Кларк.

Линдхаут попытался ответить, но его голос сорвался.

— У нас поручение сразу же доставить вас в управление полиции. Вы с доктором Колланжем поедете в среднем автомобиле.

— Нет, — сказал Линдхаут, все еще в оцепенении.

— Что «нет»?

— Мы поедем не в управление полиции.

— Но почему? Куда же вы хотите?

— В Федеральное бюро наркотиков.

— В… Но почему?

— Потому что у меня чудовищно важное известие, черт побери, — вдруг закричал Линдхаут, словно потеряв рассудок.

Он уже садился в черный автомобиль.

Несколькими секундами позже машина мчалась с ревущей сиреной по летному полю к улице, лежащей перед аэропортом Кеннеди.

Главный инспектор Томас Лонжи, грузный мужчина с плоским после увечья носом, редкими волосами и бледным лицом, сидел за старым письменным столом. Из двух окон одно было расположено высоко вверху. Через другое Линдхаут и Колланж, сидевшие на шатких стульях перед письменным столом начальника нью-йоркского отдела по борьбе с наркотиками, видели виадук наземной железной дороги на Саут-стрит и пирсы на Ист-ривер.

— Значит, Брэнксом, этот сукин сын, — сказал Лонжи.

— Мы должны быть осторожны, — сказал агент ФБР Кларк, разговаривавший с Линдхаутом в аэропорту. — Профессор мне все рассказал по дороге сюда. Это чудовищно, вы правы, профессор. Но именно поэтому: осторожность. Как только я услышал, о чем идет речь, я сразу же остановил машину. Мы приехали сюда на такси, чтобы не привлекать внимания.

— Грязная сволочь, — сказал Лонжи. — А вы абсолютно уверены?

— Абсолютно уверен. — Линдхаут внезапно почувствовал себя совершенно обессилевшим. — Я же говорю вам — я видел Брэнксома на фотографиях, я прослушал в советском посольстве в Вене записанные на пленку разговоры и сразу же узнал голос Брэнксома.

— Тогда это именно он устроил похищение, — тихо сказал Лонжи.

Линдхаут почувствовал, как у него по щекам покатились слезы. Он смахнул их, но слезы потекли опять.

— Конечно, — сказал он. — Должно быть, Брэнксом узнал, что произошло в Вене. То, что я вообще полетел в Европу, заставило его насторожиться! Теперь у него Труус в качестве заложника. Мы у него в руках. Никаких следов Труус, я знаю, главный инспектор, я уже слышал.

— Они действительно делают все, что могут, профессор…

— Да-да, конечно. Я ведь никого не обвиняю. Где этот подонок?

— Брэнксом? В Вашингтоне, — сказал Кларк. — В постоянной связи с руководством поисками. Абсурд!

— Брэнксом безусловно ответствен и за побоище в Базеле… — сказал Колланж.

— Не только за Базель, — сказал Линдхаут. — Сотни тысяч человек во всем мире у него на совести, сотни тысяч! Конечно, и Габриэле работала на него — она, разумеется, не знала всей правды: ведь всегда есть посредники… А теперь Труус… Труус… Он все так ловко придумал — мой друг Бернард Брэнксом. Клянусь богом, если с Труус что-нибудь случится, я удушу этого пса, как только увижу его, я… — Он больше не мог говорить.